Чужая семья генерала драконов (СИ) - Лунёва Мария. Страница 24

Грета. Фера Гресвиль из рода белых волков, дочь ханыма Долона.

И все же. Услышать настоящее имя из уст генерала драконов было страшно.

— Вы их ищете? — шепнула, сражаясь с дрожью в голосе.

— Да, — Вегарт склонился ниже и попытался поймать мой взгляд. — Тебе нехорошо, Грета? Ты дрожишь и сбиваешься с ритма.

Только сейчас я сообразила, что наступаю ему на носки сапог.

— Прости, я просто давно не танцевала.

— Давно? Откуда ты знаешь, как вообще танцевать под эту мелодию? Я её выбрал лишь потому, что её можно исполнять бесконечно долго. Но ты удивила. Может, признаешься чей ты бастард?

— Неважно, — ухватившись за его плечо, продолжала передвигать ногами.

— Может, всё же, кроме старшей дочери и младшего сына, выжил ещё кто-то из волков? Ходило много слухов, — моё сердце заходилось в бешеном ритме и не могло успокоиться.

— Грета, ханым и сам не знал, сколько щенков выродил. Так что тут неизвестно сколько этих бешеных разбежалось по северным землям.

— Бешеных? — повторила я. — Что же ты танцуешь с бешеной, Вегарт Бессердечный? Живешь в доме бешеной. Ешь то, что она готовит. Позволяешь стирать твои вещи.

— А при чем тут дети ханыма и ты? — не понял он.

— А притом что рожали тех девочек обычные женщины. Пленницы. И я сомневаюсь, что ты этого не знаешь, дракон. Так чего же они у тебя все бешеные вдруг? Эти дети чем перед тобой провинились, что ты так зло отзываешься о них? Нашел бы — глотки всем перерезал? Как зверью. Так?! Волчонок ребенком быть не может? Он как-то плачет иначе? Кровь у тех маленьких девочек другого оттенка?

— Хватит! Ты говоришь лишнее, Грета. Признаю, сиротами их оставил я. Добивал старика я своими руками. Его ублюдка Гасми тоже я пытал. Но больше я никого не тронул.

— А если бы ты сына младшего ханыма отыскал — убил бы?

Спросила, а у самой натурально ноги задрожали. Отчего-то я была уверена в том, что он ответит.

— Да, — Вегарт безразлично пожал плечами. — Выродков ханыма нужно топить в придорожных канавах. Что Гасми, что Бирна, что этого безымянного. Найти бы только.

Я остановилась.

— Грета?

— А дочь? Гресвиль? Её тоже убьешь?

— Тебе солгать? — он всё ещё пытался удержать меня в своих объятиях.

— Нет. Ты убьешь эту женщину, Вегарт Бессердечный?

— Да, — он кивнул. — Её будущий муж — прямой наследник этой земли. И поэтому она прямая угроза мне и императору. Я не скрываю от тебя, Грета, кем являюсь. Или предпочитаешь ложь?

Он снова притянул меня к себе.

— Или мне лгать тебе? — выдохнув на ухо.

Моргнув, я позволила снова повести меня в танце. Внутри всё сжалось от страха перед этим мужчиной. Он убьет меня, если я выдам себя. Удавит Руни и... Юниль. Просто потому, что она тоже дочь ханыма.

«Я бы хотела, чтобы ты сгинул в том болоте, Вегарт» — произнесла про себя.

Музыка лилась над площадью. Народ веселился, плясал. Смеялся. Юниль кружила с Льюисом. Руни, хлопал им.

Они даже не понимали, что молодой дракон им не друг. Он прямая угроза их жизням.

— Когда вы уйдете? — спросила еле слышно.

— Нет точного времени, собраться вы успеете, — ответил дракон.

Он вглядывался в моё лицо и мрачнел. Понимал, что что-то не так, но прямых вопросов больше не задавал.

— Нет, с тобой, генерал, мне точно не по пути, — покачала головой. — Сколько будет еще продолжаться эта пытка танцем?

— Тебе настолько неприятно находиться со мной рядом, Грета? — в его голосе прорезалась злость. — Что я сделал такого, что ты так меня невзлюбила? Что во мне не так?

— Всё не так, — не выдержав, я оттолкнула его от себя. — Ты же только что признался, что убил бы паренька, которого и в глаза не видел. Не разбираясь, кто он и какой он. Просто потому, что его мать некогда снасильничал ханым белых волков. Ты готов голову оторвать женщине только за то, что ей не повезло родиться дочерью этого зверя. И чего же ты ждешь после этого от меня? Волчицы.

— Грета, — он облизнул губы и выдохнул.

— Я волчица, генерал. Та, кого ты так презираешь. И никем иным я не стану. Так что обрати свой взор на кого-нибудь иного. Здесь хватает и ведьм, и простых крестьянок. Они тебе и улыбнуться, и спляшут, и даже на сеновале постелят на двоих. А меня не тронь.

Повернувшись, я двинулась в сторону дочери. Молодой дракон больше не казался мне милым юношей.

— Юниль, Руни, мы идем домой. Быстро, — процедила, подойдя к ним.

— Но, мама, Льюис учит меня танцевать, — возмутилась моя наивная девочка.

— Пусть он поучит кого другого, милая. Я запрещаю тебе подходить к нему. И тебе, Руни, тоже.

Я строго взглянула на брата. Дураком тот не был. Его взгляд скользнул по мне и остановился за тем, кто стоял за моей спиной.

— Ма? — Юниль притихла и взглянула на Льюиса.

— Домой! — повторила я и, взяв дочь за руку, быстро пошла в сторону дома. Обернулась лишь раз, чтобы убедиться — брат не отстает.

Он брел следом с задумчивым видом.

— Мама, что плохого сделал Льюис? — начала расспросы Юниль.

Но отвечать я не спешила. Нужно было придумать какое-то объяснение для нее.

Впереди из сумрака показалась лошадь, впряженная в низкую телегу. Она шла, не спеша, явно со стороны лесной дороги.

Мне не особенно было интересно, кого там ещё принесло в нашу деревню.

Телега приближалась. В нос ударил знакомый неприятный запах. Чего-то несвежего. Разлагающегося мяса...

Телега поравнялась с нами... Истошный визг Юниль оказался столь неожиданным, что я зарычала, выпуская волчицу.

Глава 15

Мир на мгновение померк, словно кто-то накрыл пространство вокруг меня темным вязким туманом. Всё, что я слышала — истошный визг дочери. Схватив её за плечо, дернула, вынуждая зайти за меня. Мой нюх улавливал запах сильного разложения, запекшейся крови и почему-то шерсти.

Воняло псиной.

Лошадь остановилась, хотя ею никто уже не управлял. Нет, возница всё же обнаружился, но валяющийся мешком на лавке. Судя по обилию ещё вязкой крови под ней, умер он совсем недавно. Кто-то перерезал ему глотку.

Вскинув голову, уставилась в мертвые глаза женщины. Их давно уже заволокло белесой пеленой. Сосуды в белках лопнули, окрашивая внутреннее содержимое краснотой. Из разинутого рта вывалился язык.

Голова бедной крестьянки была насажена на заточенную палку, а та, в свою очередь, прибита к борту телеги.

Моргнув, я с нездоровым интересом прошлась взглядом по повозке. Всего шесть голов. По три на каждую сторону. Все женщины.

Светловолосые, молодые.

Втянув в себя воздух, пыталась понять, какой они расы. Волчицы, все как одна.

И снова эта вонь лежалой гниющей шкуры.

— Мама, — верещала Юниль, — Мама, пойдем домой.

Вздрогнув, волчица опустила голову и улыбнулась. Дочь побледнела, но вместо того, чтобы испугаться меня, наоборот схватила крепко за руку.

«Ей нельзя смотреть» — прошептала я той, что сейчас управляла телом.

Волчица, кивнув, согласилась с моими мыслями и отошла от телеги на шаг, отталкивая Юниль. Руни встал рядом и принюхался. Я отчетливо ощущала его зверя.

Брат оскалился.

За нашими спинами слышался гвалт голосов. К нам бежали драконы.

Я же, пряча в складках платья дочь, пыталась сообразить, что же меня так настораживает.

«Белокурые» — отчетливо раздалось в моей голове.

Голос был мне не знаком. Грубый, низкий. Мужской. Я повернулась к Руни.

Его волк?

«Да, я слышу его» — вспыхнуло в моём сознании.

Брат принюхался.

— Давайте уйдем, мама, — пропищала Юниль, прижимаясь к моему боку.

— Да, тебе здесь не место, — согласилась с ней волчица.

Но несмотря на произнесенные слова, она продолжала разглядывать телегу. Её что-то беспокоило. Нервировало и раздражало. Словно мы обнаружили ещё не всё.

Трясясь от страха, я попыталась взять контроль над своим телом, но получила жесткий отпор. Зверь не послушался.