Невинный обман - Хейер Джорджетт. Страница 59

– Ну, если он и впрямь такой самовлюбленный щеголь, то лучше с ним не знаться, – сказала Китти.

– Нет, думаю, он далек от пренебрежения мною, дорогая мисс Чаринг! Он истинный джентльмен. К тому же я в полной мере осознаю разницу его и моего положения в обществе. Было бы безумием надеяться, что расположение шевалье ко мне имеет ту же основу, что мое – к нему.

К тому моменту девушки уже спустились к подножию лестницы, и на дальнейшие разговоры времени просто не осталось. Китти, перед мысленным взором которой пронеслись все те случаи, когда ее кузен в последние дни был замечен в обществе Марии Ялдинг, с облегчением вздохнула, радуясь тому, что продолжить беседу не представляется решительно никакой возможности.

Оливия приоткрыла дверь в гостиную. До ее слуха долетел гомон множества голосов. Войдя, мисс Чаринг увидела, что все уже собрались. Шевалье сидел на стуле лицом к двери. Китти замерла на месте, выискивая взглядом хозяйку дома. Глаза шевалье зажглись внутренним огнем, когда он увидел входящую Оливию. Невозможно было ошибиться в искренности страсти, которая отразилась в них. Нежная улыбка заиграла на его губах. Шевалье д’Эвроне вскочил на ноги и поклонился кузине. Китти улыбнулась и кивнула ему, а затем двинулась дальше, чтобы поприветствовать миссис Скортон, которая также приподнялась с дивана навстречу гостье, грузная, облаченная в ярко-красный бархат, с высоким тюрбаном на голове, украшенным искусственными розами и перьями.

Никто не сомневался в добром характере миссис Скортон, и мало кто рискнул бы отрицать, что ей хватает воспитания. Она с радушием пожала руку Китти и повергла девушку в конфуз, поблагодарив за то, что мисс Чаринг снизошла до их общества и приняла приглашение.

– Оливия говорила, чтобы я не приглашала вас, – рассмеявшись, заявила миссис Скортон, – но я ответила: «Чепуха, дорогуша! Думаю, мисс Чаринг не столь уж вельможная особа, чтобы не получить удовольствия от маскарада, как и мы, простые смертные». Наверняка «Альмак» – вполне милое местечко, хотя лично я ни разу там не бывала. Впрочем, как по мне, там, должно быть, излишне чопорно и скучно, а я всегда обожала простоту в развлечениях. Надеюсь, вы тоже? А теперь мне следует представить вам всех собравшихся здесь. Прошу, без церемоний. Чувствуйте себя как дома. Полагаю, нет нужды знакомить вас с моими девочками, тем более с кузеном, а то это вообще ни в какие ворота не лезет. А вот там сидит мистер Мальхем. Недавно он сделал предложение Сьюки. Забавно, что Сьюки выходит замуж раньше сестры. Я отнюдь не говорю, что хочу расстаться с Лиззи. Мы иногда подшучиваем над ней, но это не из-за злого умысла. А вот там – мистер Боттлсфорд. Мы его зовем попросту, без церемоний, – Бутылка [53].

Китти уже понимала, что удовольствия этот вечер ей не доставит. Пока она отпускала легкие реверансы обоим джентльменам, миссис Скортон радостно поведала ей программу развлечений на вечер. После ужина им предстоит сыграть в лотерею или в какую-нибудь другую шумную и веселую игру, а спустя час они отправятся в оперный театр на бал-маскарад.

– Том проводит вас домой, когда еще не будет поздно. Обещаю, вы не задержитесь. Я и сама против того, чтобы мои девочки задерживались там дольше полуночи. Хотя и я, и вы очень любим маскарад, не стоит позволять себе развлекаться допоздна, ведь в поздний час начинаются разные вольности.

После этого дама усадила Китти возле камина, а сама, лишь раз имев счастье переступить порог особняка Букхейвенов, засыпала девушку простодушными и в то же время назойливыми вопросами. Ей не терпелось узнать, сколько гостиных в доме, на какое количество приборов можно накрыть стол для гостей в столовой, как много лакеев у леди Букхейвен, бывают ли у нее приемы каждый вечер или нет, есть ли в доме француженка-горничная. Казалось, ее расспросам не будет конца, но по прошествии минут двадцати, к счастью, их беседу прервал колокольчик и все общество направилось в столовую.

Там к компании присоединился хозяин дома, о чьем существовании Китти до сих пор не подозревала. Он был таким же тучным, как и его супруга, но отнюдь не отличался ее добродушным нравом. Пожимая Китти руку, джентльмен пробурчал нечто, что при большом желании можно было принять за приветствие. Его супруга мягко объяснила гостье: мистер Скортон терпеть не может приемы и прочие праздники, а к ним вышел исключительно ради обеда. С этими жизнеутверждающими словами женщина усадила Китти на стул рядом со своим мужем, а сама расположилась во главе стола, попросив шевалье сесть рядом, и выразила надежду, что у ее гостей хороший аппетит.

Последнее замечание пришлось как нельзя кстати. Миссис Скортон была хлебосольной хозяйкой. После супа слуга, мальчик на побегушках и две служанки поставили перед хозяином блюдо с отварной ножкой ягненка и шпинатом, перед хозяйкой – блюдо, наполненное кусками жареной говяжьей вырезки, а свободное место на столе заставили тарелками с запеченной рыбой, тонкими кусочками бекона, фрикасе из цыпленка, овощными салатами двух видов и многочисленными соусниками. Все живо участвовали в беседе за исключением мистера Скортона, который всю свою энергию потратил на разрезание мяса и его поглощение. Том, сидевший подле Китти, развлекал гостью скучнейшей, казавшейся бесконечной историей о том, как он купил и продал лошадь к немалой своей выгоде и лишь впоследствии узнал, что у животного трещина в малой берцовой кости.

Когда все без исключения еще раз наполнили свои тарелки, миссис Скортон приказала внести вторую перемену блюд. На столе появились жареные цыплята, голуби, огромный яблочный пирог, омлет и кастрюлька с громоздящимися в ней оладьями. На десерт, помимо невообразимого, по мнению Китти, разнообразия пирожных и цукатов, были поданы консервированные фрукты и жареные каштаны.

Заметив, что мисс Чаринг ничего не ест, кроме привезенных из Франции оливок, миссис Скортон принялась уговаривать гостью отведать безе или кусочек савойского пирога. Элиза живо интересовалась тем, сколько бывает перемен за столом у леди Букхейвен. Узнав, что аристократка довольствуется куда более скромными застольями, девушка была весьма рада этому. Миссис Скортон вслух выразила одобрение тем обстоятельством, что ее стол превосходит трапезу у баронессы.

После обеда собравшиеся вернулись в гостиную, где к их услугам уже готов был карточный столик, на котором стоял коробок с билетиками. Все, за исключением мистера Скортона, весьма поспешно куда-то удалившегося, начали играть в лотерею. Поскольку за поглощением трапезы общество провело без малого два часа, на игру осталось совсем немного времени. Вскоре было решено, что пришла пора собираться и ехать в оперный театр.

Китти дали полумаску, домино цвета спелой вишни и усадили в карету рядом с миссис Скортон. Девять человек уместились в двух экипажах. С точки зрения мисс Чаринг, это было, мягко говоря, не совсем удобно и несколько тесновато, но девушка радовалась уже тому, что на время избавилась от общества Элизы и мистера Боттисфорда, пользовавшихся репутацией еще тех остряков. Признаться, их чувство юмора мисс Чаринг находила несколько утомительным.

Просидев во время обеда на противоположном от кузена краю стола, Китти имела прекрасную возможность наблюдать за его поведением во время бесконечной смены блюд. Девушке бросилась в глаза его неестественность. Веселость Камилла казалась наигранной, призванной скрыть от присутствующих нависшую над ним беду. Китти решила, что обязательно должна, улучив подходящую минутку, поговорить с шевалье наедине. Подозрение, что он прибыл в Лондон с твердым намерением найти себе богатую невесту, все больше завладевало ею. Китти не знала, кого ей следует винить: себя за то, что познакомила кузена с Оливией Броти, либо шевалье за то, что он продолжает ухаживать за леди Марией, в то время как влюбился в другую.

Переступив порог оперного театра, где она доселе ни разу не была, мисс Чаринг испытала легкое потрясение. Потолок зала украшала роспись, ярко освещенная множеством свечей в хрустальных люстрах и канделябрах. Между галеркой сверху и просторной оркестровой ямой снизу тянулись четыре яруса лож, задрапированные бордовой тканью, окаймленной бело-золотистой бахромой. Сцена, на которой уже начинался маскарад, выдавалась вперед, занимая часть зала. Для придания пышности действу были вывешены яркие декорации в восточном стиле, на фоне которых люди на сцене танцевали английский контрданс, венский вальс, французскую кадриль и котильон. Хотя до полуночи оставалось еще очень много времени, зал уже был заполнен зрителями в различных костюмах, начиная от простого домино и заканчивая роскошным дублетом времен Тюдоров [54]. Почти на всех были маски, но некоторые смелые девицы и джентльмены обходились без них. Они вели себя с отталкивающей развязностью, как казалось Китти, воспитанной в строгости, вдалеке от столичной жизни.