Невинный обман - Хейер Джорджетт. Страница 66

Потрясенная столь безутешным горем, Китти воскликнула:

– Господи! Не говорите больше такого! Могу ли я быть с вами предельно откровенной? Мой кузен рассказал мне всю правду, вам, я знаю, – тоже. Можете представить, насколько неприятно поразили меня его откровения. Как-никак именно я свела вас вместе. Поверьте, если бы у меня были хотя бы малейшие подозрения, я бы ни за что вас не познакомила. Теперь понимаю, что как подруга я оказала вам весьма дурную услугу.

– Полноте! – воскликнула Оливия. – Я рада, что судьба свела меня с Камиллом. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Что бы в дальнейшем со мной ни произошло, я не стану сожалеть о нашем знакомстве. Как ни прискорбно, но нам отказано даже в призрачной надежде. Мама никогда не даст согласия на наш брак. Правда, дела отца Камилла идут весьма неплохо: он владеет несколькими игорными домами в Париже, и все они рассчитаны на самую что ни на есть благородную публику, однако моя маменька имеет собственные представления о выгодной партии. Сын владельца игорных домов не тот, кого она видит себе в зятья. Неизвестно еще, как отнесется к нашему браку отец Камилла. Я бесприданница, а он приехал в Англию в поисках богатой невесты. О, мисс Чаринг, когда я подумаю, что из-за меня Камилл упустил все шансы достичь своей цели, то мне хочется броситься в реку.

Китти была готова к упрекам, но отнюдь не к тому, что сейчас услышала. Прошло не менее минуты, прежде чем она собралась с мыслями.

– Но разве могли бы вы стать женой того, кто… самозванца? Даже хуже. Мне весьма неприятно говорить об этом, ибо я испытываю к Камиллу искреннюю симпатию, но, полагаю, он обычный авантюрист. Он обманул нас всех. Я пережила ужасное потрясение. Представляю, как же несладко пришлось вам.

– Я сразу поняла, что маменька будет решительно против… Нет, мисс Чаринг, Камилл меня не обманывал. Его поведение весьма благородно и не заслуживает ни малейшего порицания.

– Оливия! – сказала Китти, пытаясь привести мысли в порядок. – Неужели вы не прочь связать с ним вашу жизнь?

– Да… если бы это только было в моих силах, – тяжело вздохнув, промолвила девушка. – Я не понимаю, почему считается зазорным быть профессиональным игроком мужчине, если его природные таланты к тому располагают? Или вы подозреваете, что он шулер? Уверяю вас, это не так. Он говорил, что шулерство претит его характеру, к тому же в большинстве случаев бесполезно. Он никогда не мошенничает. Игорные дома его отца посещают многие весьма влиятельные особы Франции. Этим людям в одинаковой мере претят налитые свинцом шулерские игральные кости и вина низкого качества. Камилл говорит, что подобного рода экономия разорительна. Все должно быть на самом высшем уровне. Довольные посетители потом будут приходить вновь и вновь. Конечно, затраты немалые, но вознаграждаются они сторицей.

Китти не нашла ничего лучше, чем промолвить:

– Разве?

– Да… Однако это предприятие весьма рискованное, ибо фортуна переменчива. Вообразите только! Один кульбит судьбы, и кто-то срывает весь банк! Как же это, должно быть, волнительно! Я даже представить себе не могу!

– Ну и ну, – сказала решительно сбитая с толку Китти.

– Прежде мне о таком никто никогда не рассказывал, – тяжело вздохнув, произнесла Оливия с чувством безнадежности в голосе. – Однако все это недостижимые мечтания. Матушка ни за что не позволит мне выйти замуж и уехать с Камиллом.

– Вы, должно быть, очень любите моего кузена, – сказала Китти. – Жаль, дорогая… Это весьма прискорбно, что Камилл не нашел себе какое-то другое, более достойное занятие… Впрочем, и это, мне кажется, не помогло бы.

– А зачем? Камилл с юных лет почувствовал в себе прирожденный талант к игре. С его внешностью, обхождением и мастерством это и неудивительно. У него к игре настоящее призвание. К тому же это весьма романтично каждый день состязаться в уме и везучести с противником. Я бы не вынесла мысли о том, что ради меня он должен заниматься чем-то таким, к чему не лежит его душа. Я просто должна постараться забыть его, но, увы, это едва ли возможно. Как ни печально, я нанесла ему ужаснейший удар. – Оливия, всхлипнув, продолжила: – Матушка говорит, я должна принять предложение сэра Генри, если он будет столь любезен и сделает мне его. Я не в силах с ней бороться.

К этому времени они уже развернулись и шли в обратную сторону.

– Ни в коем случае, – решительно заявила мисс Чаринг. – Бедная моя Оливия! Признаюсь, я не ожидала такого поворота. В любом случае это будет огромным несчастьем, если вас отдадут замуж за того ужасного человека.

– Я уж лучше умру, – искренне заявила девушка. – Сама мысль о подобной возможности ввергает меня в столь сильное отчаяние, что даже смерть кажется мне благодатью. Матушка говорит, что долго сэр Генри не проживет, а до его кончины я могу иметь столько любовников, сколько пожелаю, при условии, конечно, что буду соблюдать осторожность. Никакие любовники мне не нужны.

– Боже милостивый! Надеюсь, все образуется! – воскликнула Китти.

– Я никогда никого не полюблю, кроме Камилла, – заявила Оливия, вот-вот готовая разрыдаться.

– Святые небеса! Оливия! Только не плачьте, – взмолилась Китти. – Помните, что ваша мать не в силах заставить вас выйти замуж, если жених вам не по сердцу. Хотела бы я вам помочь, вот только не знаю как…

– Мисс Чаринг! Помогите мне, ради бога!

– Я сделаю все, что будет в моей власти, хотя положение весьма непростое… Прошу, утрите слезы. Мы уже почти добрались до библиотеки.

Оливия послушно вынула носовой платок и с признательностью в голосе сказала:

– Я была уверена, что вы останетесь моей подругой.

Поскольку быть Оливии подругой Китти не отказывалась, но в то же время не имела ни малейшего представления, как ей помочь, мисс Чаринг была вполне довольна, когда настало пора передавать девочку под опеку ее матери. Так ничего и не придумав, Китти решила во всем довериться Фредди, однако полученная накануне с посыльным записочка сообщала, что мистер Станден пожалует сегодня к сестре на ужин. Вследствие этого Китти обречена была провести долгие часы в тягостных размышлениях, ожидая прихода Фредди. Она весьма пылко корила себя за ту роль, которую поневоле сыграла во всем этом деле, а также строила прожекты спасения Оливии, один фантастичнее другого.

Во второй половине дня в дом явился мистер Веструтер и отвлек ее от тягостных мыслей. Поскольку Мэгги в это время отдыхала у себя в спальне, принимать гостя пришлось Китти. Если бы она заранее знала о визите Джека, то нашла бы возможность улизнуть, лишь бы не видеть его.

К сожалению, мистер Веструтер застиг ее в гостиной, она сидела возле камина, так что спасаться бегством подходящего случая не представилось. Несмотря на несколько холодный прием, мистер Веструтер остался невозмутим. Его вообще трудно было хоть чем-нибудь задеть.

Иронически приподняв одну бровь, джентльмен рассмеялся и промолвил:

– Я вас, по-видимому, огорчил, Китти, тем, что свозил Мэгги на маскарад? Это несколько несправедливо по отношению ко мне. Я же не обижаюсь на вас за то, что ваш милейший кузен сопровождал вас тем вечером. Надеюсь, маскарад пришелся вам по вкусу?

Девушка ответила лишь на последний вопрос:

– Нет. Маскарад оказался ужасным. Мне непонятно, как вы могли привести Мэгги туда, где просто неприлично появляться леди в ее положении.

– Маленькая жеманница! – весело воскликнул мистер Веструтер. – Разве галантный шевалье не позаботился должным образом о том, чтобы вы не скучали? Мне показалось, он, как всегда, был на высоте.

– А мне кажется, – ответила на это Китти без тени уважения либо страха в голосе, – что вы испытываете сильнейшую неприязнь к моему кузену. Или я заблуждаюсь?

– Дорогая Китти, что я такого страшного сказал, что в вашей головке зародилась столь чудовищная мысль? Вы ошибаетесь, уверяю вас, весьма сильно ошибаетесь. Я не питаю к шевалье даже тени неприязни. Мне импонирует его самоуверенность и манера держать себя в обществе. Он истинный галл, к тому же весьма искусно играет в карты. Это большая удача, что я свел с ним знакомство. Надеюсь, сегодня вечером он нанесет мне визит и мы померяемся силами. Я неплохо играю в карты, вам это прекрасно известно, но у меня есть желание бросить вызов тому, кого считают великим гением этого искусства.