Клетка (СИ) - Шагаева Наталья. Страница 13

— Зачем ты это делаешь?! — перехожу на «ты». В голосе сталь и лёгкий хрип. — Зачем провоцируешь?!

Подплываю очень близко. Наши лица в сантиметрах друг от друга.

— А зачем ты ведёшься? — иронично спрашивает она. Нелли совсем не смущает, что я сношу границы профессионального и перехожу на личное.

— А я не железный. Не надо со мной играть!

— Ты сам начал эту игру.

— Я?

— Да, — усмехается. — Ты осознаешь, как смотришь на меня? У тебя такие говорящие эмоциональные глаза. Каждый твой взгляд – как маленькое прикосновение. На мне сотни твоих прикосновений, — переходит на шепот и неожиданно обвивает мою шею ладонями. Вода холодная, но ее прикосновения оставляют ожоги. Задерживаю дыхание. — Плыви к берегу, я устала, — велит она.

Плыву вместе с ней, чувствуя ее тело. Ее грудь, ноги... Как только встаю на дно, Нелли перехватывает мою руку, поднимается на ноги и идёт сама. Отпускает, уходя вперёд. На самом деле это я ее пропускаю, потому что, если увижу ее грудь, могу сорваться.

Но это мало помогает. Ее силуэт и мокрые трусики...

Полностью выхожу из воды, только когда она надевает платье.

— Холодно, идите в дом, примите горячий душ, — советую ей сквозь зубы. Чёртово платье намокает на ее влажном теле. Темно, но я вижу, как выделяются соски. Сглатываю. От сумасшествия и падения в бездну меня спасает только то, что Нелли слушается и уходит в сторону дома. А я стою на месте и смотрю ей вслед.

Сука!

Это что сейчас было?

«Каждый твой взгляд – как маленькое прикосновение. На мне сотни твоих прикосновений».

Я настолько прозрачен?

Всю ночь мне снится она. Ее губы, тело, голос, стоны. Невозможно ощущать прикосновения во сне, но я чувствовал. И меня ломает от возбуждения, жарко, я на грани, в секунде от экстаза от мощного ослепительного взрыва, но этого не происходит. Просыпаюсь с ощущением разочарования. Весь потный и заведённый. В висках бьется пульс, давление в паху зашкаливает. Хоть иди и дрочи на этот сон в ванной, чтобы получить то, что не получил во сне.

Сжимаю подушку и рычу в нее, выпуская пар. Помогает мало. Поднимаюсь. Рано еще. Только светает. Падаю на пол, начиная отжиматься до изнеможения. До боли в мышцах. Останавливаюсь, только когда отказывают руки.

Принимаю душ, одеваюсь. Спускаюсь вниз. Со стороны кухни пахнет свежим кофе. Нелли там, и мне сейчас туда нельзя. Вчерашний вечер, ее касания в озере и мой сон еще не отпустили. Выхожу на улицу. На террасе всё убрано. Прислуги здесь нет.

Сама убралась?

Хотя меня уже ничего не удивляет в этой женщине.

Прикуриваю сигарету, облокачиваясь на перила, смотря на чёртово озеро.

Сколько нам еще здесь находиться?

Пару дней?

Точную дату отъезда мне не сообщили. Несколько дней... Нелли сама решает, когда вернуться. Хреново. Надо уезжать. Там я еще могу сдерживаться, поскольку везде посторонние взгляды и камеры. Здесь этого нет.

Кручу в руках телефон. Вчера я не отправил отчет Литвину. А что я должен ему написать? Ужинал и беседовал с вашей супругой на личные темы. А потом мы плескались в озере, простите, обнажённые. Каждая строчка – приговор. И я впервые пишу липовый отчет. Точнее, многое утаиваю. Пила вино, купалась в озере. Всё.

Напрягаюсь, когда слышу, как Нелли выходит на террасу. Надо развернуться к ней лицом, пожелать доброго утра. Но я не могу. Она сама встает рядом и протягивает мне кружку с кофе. И потом будет мне говорить, что игру начал я. Очень сложная партия, выиграть в ней почти невозможно. Беру кружку.

— Спасибо, но не стоило, — киваю, стараясь не смотреть на нее. Но это невозможно, когда она встает рядом, тоже облокачиваясь на перила и затягиваясь сигаретой. Чувствую ее запах. Всегда манящий, тонкий, дорогой, запретный.

— Я собираюсь прогуляться в лес, — сообщает мне она.

— Плохая идея.

— Я генератор плохих идей, — усмехается. — На самом деле здесь не страшно. Сюда часто приезжают люди, дорожки все протоптанные. Там дальше есть замечательная поляна. Трава еще не высокая, надо успеть посетить это место. Я все равно пойду. Сейчас, и мне плевать, пойдешь ты или нет.

А у меня, сука, выбора нет. Одну в лес я ее не отпущу, не имею права. Ни с профессиональной точки зрения, ни с мужской.

Ладно, лес здесь небольшой и не дремучий. Одно название. Действительно, не должно быть опасно. Я даже как-то пацаном ходил в эти края в поход с отцом и братишкой.

Допиваю кофе, снова прикуривая. С этой женщиной можно спиться и скуриться на хрен. Вроде не грешил так сильно. За что это всё мне?

Нелли выходит минут через тридцать. Волосы собраны в высокий хвост, черные очки на голове. Бежевый спортивный костюм с короткими рукавами, кроссовки. Выглядит как девочка. Никогда бы не поверил, что ей тридцать один год.

В руках у нее кожаный женский рюкзак. Большой. Тяну руку, забирая у нее рюкзак, вешаю его себе на плечо, пропуская Нелли вперед.

Идем. Здесь и правда красиво, свежо, запах леса и какой-то парадоксальной свободы.

— Ни на каких островках и морях за границей нет такой природы, как здесь, — сообщает мне Нелли. — Грех побывать здесь и не прогуляться.

Еще одно открытие для меня. Казалось, такие женщины отдыхают где-нибудь на Мальдивах.

— Смотри! — восторженно вскрикивает Нелли, как маленькая девочка, указывая на белку на дереве. — Такая милая, — останавливается, рассматривая животное. — Надо было орешков взять.

Поступая на эту работу, никак не думал, что буду восхищаться белочкой. Сжимаю губы, пряча усмешку.

Кто, блядь, режиссёр этого сюрреалистичного фильма?

— Ну что ты смеешься? — продолжает идти Нелли. Качаю головой. — Я выгляжу нелепо?

— Нет. У меня разрыв шаблона, — всё-таки усмехаюсь в голос. Кажется, у меня сейчас вообще нет шансов еще глубже не увязнуть в этой женщине. Она не оставляет мне выбора.

Дальше идем молча. Слава богу, недолго, всё-таки выходя на ее волшебную поляну.

Небольшая территория, окружённая лесом. Трава, одуванчики, еще какие-то белые цветочки.

Нелли встает посредине, разводит руки, подставляя лицо солнцу. И волшебная здесь не поляна, а эта женщина. Рассматриваю ее, пока она не видит.

— Давай рюкзак, — отмирает. Снимаю рюкзак, ставлю возле нее. Нелли вынимает оттуда плед, начиная расстилать. — Ну что застыл? Помоги, натяни левый край, — велит она.

То есть пикник, да?

Купание в озере, пикник в лесу, что завтра? Полезем в горы?

Молча помогаю ей расправить плед. Она вынимает из рюкзака небольшой термос и контейнер с какой-то едой, садится в позу лотоса, расправляя плечи, снова подставляя лицо солнцу. Сегодня должно быть жарко. Прийти сюда рано утром было хорошей идеей.

— Мы, кажется, договаривались, что ты не будешь вести себя как надзиратель, — цокает она, не открывая глаза. — Не стоит надо мной стоять. Сядь.

Прямо властная госпожа. Сажусь рядом на плед.

— В термосе чай, в контейнере бутерброды. Не стесняйся. Ты же не завтракал, — произносит Нелли, так и не открывая глаза. Ее забота окончательно выбивает у меня почву из-под ног.

Женщина, ты вообще осознаешь, что творишь?

Наливаю в кружку от термоса чай, принюхиваюсь. Пахнет мятой и еще какими-то травами.

Надеюсь, это не приворотное зелье. Хотя хуже влипнуть уже невозможно. Пью. В контейнере тосты с авокадо, каким-то соусом и яйцом.

Когда успела приготовить?

Пока ем, она продолжает сидеть в позе с закрытыми глазами.

А когда открывает глаза, то забирает у меня чашку с чаем и пьет, не брезгуя.

— Была бы моя воля, я бы осталась жить здесь, вдали от города. Одна. Зимой тут тоже прекрасно. Тишина и никого... Никто ничего от меня не требует и не ждет. Писала бы картины в мастерской на мансарде, проводила бы студентам онлайн-уроки французского, чтобы заработать на жизнь, и была бы абсолютно счастлива.

— Вы знаете французский язык?

— Кажется, ты вчера перешел на «ты», — усмехается она.

— Это было на эмоциях, больше не повторится.