Трофей для Зверя (СИ) - Верховцева Полина. Страница 33

Глава 12

Им потребовалось еще полтора дня, чтобы добраться до Лосиного утеса. Еще издали Мелена заметила гору похожую на рога сохатого — три зубца на широкой лопате — и почувствовала болезненный укол то ли в живот, то ли в грудину.

Небо над утесом было странным. Не серым, как в пасмурный день, и не бледно голубым с отсветами холодного зимнего солнца, а дымчато-бежевым, будто грязным. И чем ближе они подлетали, тем сильнее чувствовался запах гари и горечи, от которой сначала защипало глаза, а потом начало чесаться в горле.

Дым становился все плотнее, и вскоре сквозь него уже нельзя не получалось рассмотреть, что происходит на земле.

Мелена натянула край плаща на лицо, чтобы хоть как-то укрыться, но все равно то и дело заходилась в кашле, вдобавок начало шуметь в голове. Маэс пару раз сбился с размеренного ритма, громко хлопнув кожистыми крыльями, а державшийся неподалёку барс то и дело фыркал, и чихал.

Наконец, император раскатисто зарычал и спикировал на свободную поляну, а следом за ним опустился и пятнистый прихвостень. Они оба обернулись, стоило только коснуться земли.

— Какая гадость, — Брейр снова закашлялся.

Ника, замотанная шарфом по самые глаза, что-то неразборчиво пробухтела. Никто ничего не понял. Тогда она стащила с лица самодельную маску и быстро протараторила:

— Я вас всех держу. Яд не причинит вреда. Но убрать неприятные ощущения мне не по силам.

— Пешком пойдем. У земли дым не такой плотный.

Маэс был прав. Стоило им только спуститься, и дышать стало гораздо легче. Да и видимость здесь была лучше — легкое марево, вместо плотной завесы.

Дальше они двинулись пешим ходом и, миновав жидкий пролесок, спустились к мирно дымящим болотам. Снега тут не было. Пожухлая прошлогодняя трава, бурым ковром устилала открытую землю, а чуть дальше начинались кочки да впадины.

— Обойдем?

— Старый пропойца сказал, что обходного пути нет, — Маэс указал вперед, —болота берут простираются на десятки километров и берут утес и прилегающие территории в огромное кольцо. Нужное место где-то там.

Нетерпение гнало его в перед, но болото было коварным и норовило засосать путников в свое пылающее нутро.

Вонь здесь стояла жуткая, как и жара. Хотелось скинуть с себя тяжелую одежду, ну или хотя бы расстегнуть верхние пуговицы, но никто этого не сделал. Путники, наоборот, все сильнее кутались, закрывая лицо, и по возможности не дышали.

Мелена с трудом перескакивала с кочки на кочку. Дело не в усталости или страхе, просто жгучие слезы сами катились по щекам и от этого было ни черта не видно. Иногда она чувствовала, как нога соскальзывает в пышущее жаром нутро болот, но каждый раз крепкая мужская рука хватала за шкирку, не позволяя упасть. В другой ситуации Мел бы была благодарна за помощь, но сейчас не испытывала ничего кроме глухой ярости.

Зачем ему потребовалась эта вонючая дыра? Сидел бы в Асолле, наслаждался своей жестокой победой! Чего он тут хочет найти?

Этого Мелена понять не могла, и объяснять для чего это путешествие было нужно, никто не собирался. Оставалось только покорно идти следом, надеясь, что Трехликая не позволит сгинуть в дымящих болотах.

Сколько длился это переход она ответить не могла. Если сначала еще пыталась что-то контролировать, то потом сконцентрировалась только на том, чтобы не шагнуть куда не надо. Может, они провели в болотах час, может пять — не понятно. Время слилось в одну вязкую, наполненную горечью реку

Когда под ногами снова оказалась твердая земля, Мел была готова опуститься на колени и целовать ее, но радоваться было еще рано. Несмотря на то, что тлеющие болота оказались позади, воздух все равно был горьким и едким, и стоило только повязке хоть немного сползти, как накрывал тяжелый кашель. Иногда выворачивало чуть ли не до тошноты.

Проклятый кхассер! Чтоб ему пусто было! Что можно найти в этих мертвых землях кроме собственной погибели?

Мел постоянно чувствовала невесомое, словно крыло бабочки, прикосновение Доминики. То, что целительница не дремлет — немного успокаивало. Если бы не она, то их путешествие бы закончилось едва успев начаться.

По мере того, как они отходили от тлеющих торфяников, дышать становилось легче, однако картина вокруг становилась все более удручающей. Во все стороны, насколько хватало взгляда, уходил сгоревший лес. Мертвые стволы деревьев торчали из земли зловещими черными иглами, земля тоже была черной, и на ней то тут, то там светились снежные прогалины. Но не белые, а буровато-серые, пропитанные копотью.

Жуткое место. Ни птиц, ни зверей. Даже ветра и то не было. Все запахи перебивала вонь ядовитой гари. Все звуки тонули в мертвой тишине.

Вскоре они вышли к едва примерзшей реке. Пить хотелось нещадно, но стоило сделать шаг к берегу, как Маэс остановил:

— Даже не думай, — с этими словами сунул ей в руки флягу, а сам вышел вперед, пытаясь увидеть хоть намек на бывшую деревню.

Увы, кругом было пусто.

Он пытался вспомнить с какого ракурса видел деревню в зеркале воспоминаний:

— Туда.

Река была хоть и узкой, но ее ширина оказалась достаточной, чтобы кхассеры смогли подняться в воздух и лететь над самой водной гладью.

Мелена, уже привыкшая к тому, что император тащит ее словно куклу, уныло смотрела на едва подрагивающее отражение под ними. Река тоже казалась мертвой, ни тебе волн, ни всплеска сонных рыб, ничего.

Так они добрались до изгиба, а там, первым что увидела Мелена, оказалось обугленное, наполовину обвалившееся колесо водяной мельницы. То, что от него осталось — напоминало скелет неведомого чудовища. Немного в стороне виднелись остатки деревни — рассыпавшиеся в труху горелые бревна, оплавленный конек над обвалившейся крышей, да чудом уцелевшая изгородь.

Маэс приземлился:

— Это оно.

Он безошибочно нашел ту самую тропу, которую видел в зеркале воспоминаний и во снах Мелены, и уверенно направился туда. Близость к цели подгоняла его и будоражила кровь, а Мелена шла за ним и с ужасом понимала, что не может нормально вздохнуть. И дело не в отраве с болот, просто ее собственное сердце внезапно стало таким большим, что заняло всю грудь и пыталось проломить ребра, ударяясь о них и причиняя странную, тягучую боль.

***

Это место пугало ее до тряски и холодного пота по спине. Каждый шаг с грохотом отдавался в голове, каждое мертвое дерево, попадающееся на пути, воспринималось как враг. А еще на легкие давило неуместное и нелепое чувство узнавания. Будто она была когда-то здесь, ходила этой самой тропой…

Бред. Никогда ей не доводилось забираться так далеко на юг Милрадии, вся ее жизнь крутилась вокруг Асоллы и долины Изгнанников

Возле черного валуна, размером в половину человеческого роста, тропинка разделялась на две. Маэс уверенно взял вправо, а Мелена остановилась, не в силах заставить себя идти дальше. Не осознавая зачем это нужно, она прикоснулась дрожащей рукой к маслянистому от сажи камню. Он был живым.

Мел казалось, что она сходит с ума, но ощущения были такими реальными. Она чувствовала ток силы в камне, его холодное сердце.

— Ну и чего она встала? — проворчал Брейр, первым заметивший, что Мел отстала.

Маэс обернулся. Его проницательный взгляд зацепился за нее и больше не отпускал:

— Идем.

Мелена отчаянно затрясла головой:

— Не могу.

— Посмотри на меня, — он вернулся к ней. Подошел так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы выполнить его приказ. И в ее темных глазах явственно читался страх.

Мел не боялась никогда. Ни оставаясь с ним один на один в комнате, ни когда пришла с разодранной в хлам спиной, ни когда он на ее глазах освободился от оков или усаживал под корону воспоминаний. Всегда жесткая, несгибаемая, как стальной прут и готовая действовать. Сейчас же она тряслась. Не отдавая себе отчета, пыталась укрыться, обнажая внезапную слабость.

— Что там? — тихо спросил кзассер.