Мастер Масок 3 (СИ) - Ло Оливер. Страница 11

Я невольно подался вперед в своем кресле, чувствуя, что сейчас отец поведает нечто крайне важное. Раскроет завесу тайны над прошлым, которая, признаться, мучила меня много лет.

— В те времена я был на подъеме своей карьеры мастера масок, — начал Александр, откинувшись в кресле. — Меня называли едва ли не гением, ибо создавать шедевры было для меня столь же естественно, как для прочих — дышать. Я стремительно взбирался по ступеням мастерства, оставляя позади даже самых опытных мастеров, что годами оттачивали свое искусство.

Он усмехнулся, видимо припомнив что-то.

— Вот был же юнцом самонадеянным! Считал, что уже тогда овладел искусством на все сто процентов, оставалось лишь набраться опыта. Как же я ошибался… Легко миновал преграды, которые для многих становились роковыми. И, разумеется, такой взлет привлек к моей персоне внимание тех, кто смотрит на мир с истинных высот.

В его голосе проскользнула горечь вперемешку с тенью былого восторга. Отец встретился со мной взглядом, от которого мурашки пробежали по спине.

— Полагаю, кое-кто уже рассказывал тебе о существовании Великой Империи? Империи, которая на протяжении трех тысяч лет правит нашим континентом из-за моря бесконечных песков? Так или иначе, в те юные годы я стал прислушиваться к зову из-за гигантской мертвой пустыни, которая словно сама тянула меня в свои бесплодные объятья.

На миг он замолчал, а затем хлопнул ладонями по подлокотникам и наклонился вперед:

— Тогда для меня открылся новый мир, сын! Целая цивилизация, настолько развитая, что мы все на ее фоне кажемся жалкими племенами недоразвитых обезьян, Я через те обжигающие пески и посвятил себя изучению масок и артефактов, бывших за гранью доступного простому человеку даже в самых смелых его грезах.

Я впитывал каждое его слово, едва ли даже моргая. Великая Империя, о которой упоминала Морейн, та самая, кто хотел проглотить и наш Дом.

— По взгляду вижу, что многое тебе уже известно, — подхватил мой ошеломленный вид отец. — Видишь ли, даже там, получив необходимые ресурсы я смог достаточно быстро превзойти многих мастеров, так что выбился к самым верхам. В своей опрометчивости я не раз и не два клялся в верности несгибаемым правителям Великой Империи, желая лишь одного — получить как можно больше знаний и навыков. Я был почти безумен в своем стремлении постичь вершину мастерства.

Он вновь умолк, подавшись назад и протер двумя пальцами переносицу. Казалось, сейчас он вновь переживает свои былые ошибки, хотя вряд ли те решения можно было назвать неверными. Тонкие морщины на его лице, прорезавшие когда-то гладкие щеки аристократа, придавали ему вид крайней усталости.

— Но я не видел дальше собственного носа, сын. Порой люди так слепы к очевидному… Обучившись всему, что годами могла мне дать Северная империя, я продолжил свое восхождение к вершинам мастерства. Пока не достиг самой высокой точки. Места, для многих недосягаемого. В эти дни высшие правители самой Великой Империи оказали мне великую честь, назначив меня куратором Северного континента.

Отец кинул на меня лишь один взгляд, но я подался вперед, всем своим вниманием показывая, что жажду услышать о сути этого момента. Ведь не зря же тема куратора столь щепетильно обходилась даже в разговорах Морейн — беглеца из Великой Империи.

— Куратор — это агент на службе Империи, отбираемый из числа немногих величайших Мастеров, — пояснил Александр, видя мое недоумение. — По древнему закону, Великая Империя оставляет за собой контроль над магическими ресурсами других государств, какие содержатся в их подчиненных территориях. И главная обязанность куратора — следить за тем, чтобы эти ресурсы использовались должным образом. Не расходовались, но взращивались, понимаешь? Быть наблюдателем от лица Императора над колониями Великой Империи, словом и кнутом удерживая их в кругу послушания. А самой важной колонией Империи для меня стала наша Северная земля. Место, где я родился.

Я переваривал эти сведения в молчании. Да, теперь многое начинало вставать на свои места.

— В те дни я считал великой удачей получить столь значимую должность, — продолжил повествование Александр, погружаясь в воспоминания. — Но вернувшись сюда, случилось так, что я встретил твою мать. Потом появился ты. И лишь спустя годы я узнал, что к чему.

Огонь в его глазах разгорелся злостью. Я видел, как отец силится сдержать нечто такое, что всей тяжестью сейчас нависло над его душой.

— Меня вызвали в саму столицу Империи, к одному из десниц Патриарха. И он раскрыл мне истинную цель, для которой меня прислали на эти земли. Подготовить их к окончательному поглощению Империей.

Конечно, по словам Морейн я знал, что это было далеко не так. Узнал и отец, но видимо поздно.

— Вся эта чертова сказка про «колонию» была лишь прикрытием для простейшего процесса добычи ресурсов для продолжения бесконечной войны Империи! Ничего более.

Александр поднялся с кресло, яростно сверкая глазами.

— С тех самых пор все стало лишь вопросом времени! Здешние Императоры и их Великие Дома были обречены на гибель. Пока они служили источником энергии для Империи, их оставляли в живых. Но стоило лишь ресурсам региона истощиться, как их поглощали.

— Так почему же тогда… — выдавил я сдавленно, сглотнув тяжелый комок в горле.

Александр отвернулся и снова сделал несколько шагов по гостиной, молча постояв у окна. А затем отозвался глухим и невероятно усталым голосом.

— Когда я узнал об этом проекте, что готовит Империя для наших земель, то не мог больше служить ей. Я понял, во что был так глубоко вовлечен и сколько ошибок совершил в погоне за знанием и силой. Но уйти просто так я тоже не мог — за мой отказ сотрудничать немедля бы казнили и тебя с матерью. Но сделать вид, что я бросил вас было бы недостаточно. Нужно было на самом деле уйти из семьи, чтобы через годы, даже если я совершу ошибку — вас не тронули.

— Так вот почему… — пробормотал я едва слышно, перебирая в памяти те события четырнадцать лет назад. То неожиданное исчезновение отца, когда он ушел в экспедицию, и больше не вернулся. Просто растворился, не оставив ни единой зацепки.

Мамины слезы и горькие причитания, моя растерянность и обида. Все обрело поразительную ясность теперь, когда загадка наконец была разгадана. Александр Арсеньев вынужден был бросить нас с матушкой, чтобы обезопасить от происков безжалостной Великой Империи.

— И уже не важно было, как высоко я поднялся и кем являлся — борцом за великую цель или же слепым орудием в чужих руках! Я все равно стал предателем собственной семьи, предателем всего, что было для меня когда-то свято. Они воспользовались тем, что для меня имело значение, и сыграли на моих слабостях.

Александр обернулся, его взгляд наполнился новым блеском. Словно он переживал весь тот горький опыт заново.

— Я не мог спасти вас иначе, как только разыграв ту ужасную трагедию. Инсценировав свое отречение и уход от семьи, используя слабость своего характера. Вновь впав в пучину одержимости своим ремеслом и позволив ему поглотить себя целиком.

Александр замолчал, остановившись прямо передо мной. Стиснув крепкую ладонь на моем плече, он заглянул мне прямо в глаза.

— Это было самым мучительным, что я когда-либо делал в своей жизни, сын. Но зато теперь вы были в полной безопасности. Ибо я сделал все, чтобы в глазах Империи выглядеть недостойным мужем и отцом. Человеком, променявшим семью на искусство масок.

Я сидел, не в силах вымолвить ни слова. Душа моя сейчас переживала целую бурю противоречивых чувств. Вот он, мой отец, что столько лет был для меня лишь отблеском далекого воспоминания. Я передумал все, что только можно до этого момента. Но в итоге…

Как много оказалось за его поступком, пусть тогда для меня таким жестоким и бессмысленным! И в то же время я не мог не почувствовать вспышку гордости — мой отец всегда был настоящим героем, что рисковал ради семьи, преодолевая немыслимые преграды.