Чертова пляска (СИ) - Криптонов Василий. Страница 16

Впрочем, чего уж мне точно опасаться не стоит, так это прибытия стражей правопорядка. Если у этой гниды охотники куплены, то что уж об обычных людях говорить. Наверняка все знают, что если в этом подвальчике кто-то в кого-то стрелял, значит, это так и надо.

Вдоль стен лавки тянулись полки, уставленные горшочками и склянками. То тут, то там висели высушенные летучие мыши, крысиные черепа, прочее дерьмо. Мне почему-то показалось, что висит это всё чисто для антуража, никакой практической ценности не имеет. Особенно прекрасно смотрелся человеческий череп за спиной торговца. Такой безупречно белый, что сразу ясно: подделка.

Балбес продолжал ритмично тыкаться в невидимую стену. Торговец наконец прекратил кашлять. Вытер рукавом слёзы и сопли, поднялся. Уставился на меня красными глазами. Рожа тоже вся раскраснелась.

— Ты в другой раз гипоаллергенный порох бери, — посоветовал я. — Ну и на производителя попробуй в суд подать. Мало ли, вдруг выгорит — деньжат поднимешь на кресло.

— Какое кресло? — просипел торговец.

— С колёсами. Ноги-то я тебе оторву сейчас. Руки, может, тоже оторву — ещё не решил. По настроению смотреть буду. К разговору готов?

— Кто ты такой? Чего тебе нужно⁈

— Дядь, да ты остряк. Серьёзно думаешь, что это я буду на твои вопросы отвечать? Разочарую: хрен там плавал. Отвечать будешь ты. Вопрос первый. Куколку для призыва кикиморы ты продавал недавно?

— И что?

Я засветил меч и рубанул по стойке. Та сложилась пополам. Торговец отпрянул, налетел спиной на полку. С неё упал нарядный белый череп и раскололся. Точно подделка. Гипс, или что-то в этом роде.

— Ещё один плохой ответ — и с твоей черепушкой будет то же самое, — указал я острием меча на груду осколков. — Повторяю вопрос: ты продавал куколку для призыва кикиморы?

— Ну, я, я! — вспылил торговец. — А то ты не знал, когда сюда заходил!

— Это обязательная серия простых вопросов, чтобы откалибровать детектор лжи. Кому ты продавал куколку?

— Немцу, инженеру.

— Кого он собирался убить?

— Ползунова. Который паровую машину выдумал.

— Зачем?

— Что «зачем»? Я не понимаю! Я правда вопроса не понял! — заорал торговец, увидев, что я поднимаю меч.

Пожалуй, я и впрямь не совсем чётко сформулировал мысль. Признавать этого, конечно, не буду, но прояснить попробую.

— Зачем ты продал ему эту куколку?

— Это… Это моя работа!

— Хм… Ну ок, смотри: я — охотник, моя работа — убивать тварей. Если ты меня спросишь, зачем я это делаю, я тебе объясню: твари вредят людям, убивают людей. Мне это не нравится, я их убиваю. У нас конфликт интересов, в общем и целом. А вот зачем ты торгуешь дерьмом, которое убивает людей?

Медленно-медленно торговец побледнел. Даже кровь из разбитого носа перестала капать, вся отхлынула от лица. Того гляди начнётся кислородное голодание мозга.

— Лучше убей…

— Это не вопрос, успеется. А пока давай, излагай свою жизненную философию, я тебя внимательно слушаю.

Торговец несколько секунд шумно и глубоко дышал ртом, а потом, приняв какое-то глубокое внутреннее решение, сказал:

— Я деньги зарабатываю. Вот и всё. Мне хорошо платят за то, что я делаю.

— Приемлемый ответ. Ты не комплексуй, я против денег ничего не имею. Сам их люблю, но странною любовью. А кто и почему тебе хорошо платит за то, что ты сживаешь со свету людей?

Ясно уже, что именно этого вопроса он и боялся.

— Я не знаю!

— Враньё. Когда не знают, так не бледнеют. А ты обделался, потому что знаешь и можешь немало наболтать. Ну ладно, давай разобьём вопрос для лёгкости на два. Первый: кто тебе платит?

— Т…

— Ну⁈

— Тро…

— Что, трое из Простоквашино⁈

— Троекуров!

Глава 9

— Слава тебе, Господи, родили. Я уж думал, кесарить придётся, обошлось. А Троекуров зачем это делает?

— Не знаю. Точно не знаю. Только слышал…

— Поведай мне, что ты слышал.

Торговец облизнул залитые кровью губы, скривился от вкуса и беспомощно посмотрел на грязное окно. Наконец, решившись, сказал:

— Я слышал, как он говорил с кем-то невидимым. И сказал, что сделает всё возможное, чтобы Петербург пал, когда придёт время. Лишь однажды услышал, случайно! Это всё, больше я ничего не знаю.

Угу. Вот оно как. Значит, мы тут имеем дело с пятой колонной в особо циничных масштабах. У Троекурова, смотрю, проектов много, да все разные. Любопытная личность. Надеюсь, скоро пересечёмся, поболтаем о том о сём. Темы общие уж точно найдутся, я, к примеру, тоже люблю над несколькими проектами одновременно работать.

— А «с невидимым» — это как?

— Я не видел его собеседника, только слышал голос. Страшный, нечеловеческий. И Троекуров обращался к нему: «господин».

— И много у тебя тут клиентов?

Торговец замялся.

— Ну⁈

— Н-не очень. Бывает два-три в неделю. А бывает, и вообще…

— Но есть ведь и другие точки, так?

Красноречивое молчание.

— И адреса ты знаешь?

— Нет-нет, я не знаю! Мне-то оно ни к чему, у меня своя лавка.

Ладно. Мне, собственно, тоже ни к чему. Рыба гниёт с головы, вот голову первым долгом и нужно рубить. Без поддержки Троекурова вся эта мерзопакостная сеть загнётся в кратчайшие сроки.

— И за сколько столетий вы планировали ослабить Петербург? — Я поднёс кончик светящегося клинка к кадыку торговца. — Два-три человека в неделю — что-то не складывается арифметика.

— К-к-каждый, кто покупает что-то этакое, душу свою чёрту отдаёт. Чёрт потом за ним является. И когда является — этот человек ещё кого-то с собой подхватывает, тот тоже сделку с чёртом заключает. Ну и к тому же Троекуров не только этим занимается. Он изобрёл оружие против охотников…

— Это, что ли? — кивнул я на балбеса, бьющегося лбом об воздух.

— Откуда ты знаешь⁈

— В википедии прочитал. Тебе напомнить, кто здесь вопросы задаёт?

— Я помню!

— Молодец. Так как, говоришь, мне найти Троекурова?

— Никак. Он сам находит всех, кого ему нужно найти.

— А живёт-то где?

— Не знаю! — Торговец немного помолчал, потом добавил: — Мне кажется, он вообще не живёт ни в городах, ни в провинции. А где-то там… с тварями. Мне кажется, он вовсе не человек. Приходит, только чтоб сделать свои дела, — и тут же исчезает.

Ох уж мне это чрезмерное мистифицирование. Ну так и скажи, что не следил за ним ни разу.

— Ладно, — решил я. — С этим закончили. А теперь бери мешок и клади туда всё.

— Что — всё?

— Ну, всё, что у тебя есть. Куколок этих. Иголки, которые в воротник воткнёшь, и человек умирает. Короче, весь свой товар.

— Да ты что⁈

— Я не «что», я — кто. Точнее — тот, кто тебя в противном случае нашинкует, как капусту для закваски. Видал квашеную капусту?

Торговец, судя по реакции, видал. Тут же нашёл мешок и засуетился. Как я и подозревал, за основным торговым помещением находилось складское, где, собственно, и хранилась вся дрянь. Туда торговец и скрылся. Я тоже заглянул, но не обнаружил ничего интересного.

Зато среди обломков стойки нашлась жестяная банка с порохом и мешочек с пулями. Пристроившись на полу, напротив балбеса, я зарядил трофейный пистолет. Потом сунул в свой заплечный мешок и банку. Пулю в пистолет заряжать не стал — смысла нет.

Взвёл курок, посмотрел на балбеса, который изменил стратегию борьбы с незримой преградой. Теперь он, уперевшись в неё лбом, перебирал на одном месте ногами.

— Заметь, ни копейки с тебя за беговую дорожку не взял, — сказал я.

Балбес радости не показал. Необразованный какой-то мертвяк, некультурный. Скидку сто процентов — и то не понимает.

— Вот, всё, что есть.

Торговец нарисовался передо мной, притащив туго набитый мешок. Со стороны — как будто с картошкой, только стоит явно подороже.

— Угу. — Я забрал мешок. — Значит, так. Когда придёт Троекуров и начнёт задавать вопросы, скажешь ему одну простую вещь: тебя посетил граф Владимир Всеволодович Давыдов. И если у господина Троекурова есть какие-нибудь вопросы, он всегда может задать их лично его сиятельству.