Сердце варвара (ЛП) - Диксон Руби. Страница 6

— Я не знаю, как с ней разговаривать. Я не помню, какими мы были, как пара. Я смотрю на нее и ничего не помню. — У меня болит в груди при одной мысли об этом. — Она разочарована.

— Она была бы гораздо больше разочарована, если бы ты умер, — резко говорит Фарли. Она хлопает меня по руке. — Иди поговори с ней.

Я пытался раньше, и она расстроилась.

— Она не хочет говорить.

— Ты и не пытаешься.

Разве нет?

— Это… странная ситуация.

— А ты делаешь только хуже! Ты не разговариваешь с ней!

— Я пытаюсь.

— Пытайся усерднее.

Почему моя младшая сестра читает мне нотации о моих отношениях? Что она знает об этих вещах?

— Оставь все как есть, Фарли.

Она вскидывает руки в жесте, который делает ее похожей на человека, и стремительно уходит, двисти танцует за ней по пятам.

Моя сестра. Я фыркаю про себя. Да и вообще, что она знает о парах? Она еще слишком молода, чтобы даже думать о таких вещах.

***

В начале дня все путешествуют быстро и решительно. К полудню, когда мы останавливаемся передохнуть и перекусить, несколько групп отстают. Некоторые из более тяжелых саней упакованы заново, а их товары распределены между другими, и сани, которые я несу, увеличиваются почти вдвое, потому что Кемли и Борран устают, и я не хочу, чтобы они боролись. К тому времени, когда все снова начинают идти, энтузиазм иссякает. Сейчас все просто устали. Теперь начинаются настоящие трудности.

Я слышу плач человеческой женщины, жалующейся на усталость. Ее супруг успокаивает ее, и ее слезы быстро утихают. Костер не разводят, поэтому мясо едят сырым. Некоторые также плачут из-за этого. Я наблюдаю за Стей-си, но, похоже, у нее нет особого аппетита. Она кормит своего сына, задерживается возле Джо-си и Шорши, а затем встает на ноги, потягиваясь.

Я наблюдаю за тем, как она встает. Она двигается не так, как женщины ша-кхаи. В ее движениях нет грации охотницы. Ее бедра, ну, они более округлые, а соски более полные. Я наблюдаю, как они покачиваются, когда она закидывает одну руку за голову, разговаривая с парой Салуха. Мне не следовало пялиться на ее соски. Я не должен был этого делать.

Да и мое тело не должно было реагировать.

Я заставляю себя отвести взгляд. Если я должен восхищаться ее телом, я должен помнить об этом, не так ли?

— Снова пора в путь, — кричит Вэктал, направляясь к своим саням. — Приготовьтесь!

Стей-си пожимает плечами, поправляя лямки на плечах. Она плотнее запахивает плащ и начинает идти, но ее шаги становятся медленнее, чем раньше. Я колеблюсь, затем бросаю сани и трусцой подбегаю к ней.

— Хо, — зову я. — Стей-си, подожди.

Она останавливается и поворачивается ко мне. Выражение ее лица настороженное.

— В чем дело?

— Ты выглядишь… усталой. Я хочу помочь.

Ее брови сходятся вместе.

— Помочь?

— Я понесу твой комплект. Или позволю тебе посидеть на санях, пока я буду их тянуть. Пойдем.

Выражение ее лица отнюдь не дружелюбное. Ее глаза сузились.

— Мой комплект? Он и твой тоже.

Я совершил ошибку.

— Конечно.

Она прижимает пальцы ко рту и глубоко, устало вздыхает.

— Я… на самом деле, я не думаю, что хочу говорить с тобой прямо сейчас, Пашов. Мне жаль. Пожалуйста, оставь меня в покое.

— Но ты устала…

Она поднимает руку, останавливая меня.

— Не настолько устала. Я в порядке. И я сама понесу своего сына.

— Ладно. — Я смотрю, как она уносится прочь, плотнее запахивая меховую накидку вокруг тела. Низкое чувство внизу живота — это чувство вины, и я игнорирую его. Прямо сейчас это не принесет мне никакой пользы. Я возвращаюсь к своим саням, беру кожаные ремни и тяну их вперед. Я буду идти в ногу с ней, даже если она не захочет, чтобы я был рядом. Это самое меньшее, что я могу сделать.

Время идет. Послеполуденные солнца поднимаются высоко в небе, а затем скрываются за облаками. Стей-си идет дальше, но она замедляет шаг. Сначала она шла рядом с Шорши и Вэкталом. Затем она оказалась в середине колоны. Теперь она болтается на окраине, и ее шаги все время замедляются. Я стараюсь держать свои сани на безопасном расстоянии позади нее, чтобы ей не казалось, что она замедляет меня — или племя. Но мои шаги становились все меньше и меньше, и я останавливался, ожидая, когда она догонит остальных. Я не устал. Я могу бегать хоть весь день. Мои руки болят от того, что я тащу сани, но это приятная боль.

Но Стей-си исчерпана. Я разочарованно наблюдаю, как она борется.

Я сосредотачиваюсь на ней и не замечаю, как какая-то фигура подбегает ко мне и хлопает большой ладонью по моему сломанному рогу. Это так пугает меня, что я бросаюсь в сторону, но только для того, чтобы споткнуться об одну из ручек саней и рухнуть на спину в снег.

Становится смертельно тихо. Кто-то ахает.

— Пашов! — кричит Стей-си. Она бросается вперед, как раз в тот момент, когда рядом со мной появляется Харрек с застенчивым выражением на лице.

— Мне жаль, — говорит Харрек, глядя на обезумевшего человека, двигающегося в мою сторону. — Я не подумал…

Я игнорирую его, потому что, когда я лежу на спине в снегу, Стей-си склоняется надо мной. Ее грива разметалась вокруг бледного лица, и она внезапно… кажется не такой уж и странной. Ее плоские черты становятся привлекательными, и я остаюсь неподвижным, пока она озабоченно проводит по мне руками.

Что ж, большая часть меня остается неподвижной. Мой член отзывается на ее прикосновения, жаждущий ласки.

Я вдруг понимаю, что она несет мой комплект на спине. Я много раз видел, как она носила его на руках, но до сих пор до меня никогда не доходило: мы связаны. Я отец Пей-си.

Это значит, что я спарился с женщиной и забыл об этом.

Это ужасно.

— Я в порядке, — бормочу я, чувствуя, как мой язык распухает во рту. Кажется, вся кровь в моем теле прилила к нижней половине тела. — Я просто был поражен.

Она вытирает лицо, и я вижу, что ее щеки влажные.

— Прекрасно.

Она рывком вскакивает на ноги и, пыхтя, уходит, ее комплект завывает в своем рюкзаке.

Мой комплект. Мой сын.

Моя пара.

Будь я воистину проклят, если не могу вспомнить такие вещи.

Я смотрю, как она уходит, и Харрек снова трясет своей большой рукой у меня перед носом. Я хватаю его, поднимаюсь на ноги, а затем бью его кулаком в плечо.

— Ты напугал меня, придурок.

Он просто ухмыляется, как самый большой идиот, каким он и является, и нажимает на мой сломанный рог.

— Потеря этого вывела тебя из равновесия, не так ли?

Я отталкиваю его, и он хихикает. Я смотрю, как Стей-си идет вперед, очарованный покачиванием ее бедер. Харрек смотрит на меня, а затем поворачивается, чтобы посмотреть в ту сторону, куда она ушла.

— Ты все еще не помнишь, не так ли, друг?

— Не помню.

— Что ты помнишь о последних нескольких сезонах?

Я пожимаю плечами.

— Я не чувствую, что мне чего-то не хватает. Очевидно, что это так, но мне кажется, что все в порядке. — Мои воспоминания кажутся неразберихой. Некоторые из них ясны, а некоторые — туманны и далеки. Как народ ша-кхай, мы живем здесь и сейчас, так что это не должно меня беспокоить.

Но тот факт, что я не могу вспомнить, когда мы со Стей-си резонировали, или ее прикосновения? Это беспокоит меня. Это меня очень беспокоит.

— Ты помнишь, что Айша и Химало расстались? Что они больше не претендуют на то, чтобы быть парой?

— А? — Я пытаюсь думать об этом, но в голове пусто. — Они больше не пара?

— Они заняли отдельные пещеры. — Он кивает, как будто доволен. — Я сочувствую Химало, но… возможно, Айша вернется к своим кокетливым манерам. Помнишь, как мы с тоской смотрели ей вслед? — Его рот кривится в улыбке. — С ней и вполовину не так приятно находиться рядом, но она женщина.

Все охотники в племени когда-то тяжело дышали вслед Айше. Я помню, что Харрека дико влекло к ней, и все же она нашла отклик в другом. Возможно, Харрек, моя пара, увидит в этом возможность. Мне это кажется неприятным. Химало — друг для нас обоих, и даже если они с Айшой расстались, на мой взгляд, они все еще вместе.