В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ) - Кароль Елена. Страница 16

— Обязательно. Но ненадолго. — наконец остановившись, причем даже не запыхавшись, когда как я была красной, как вареный рак, он поучительным тоном произнес: — Вот это и есть глупости, которые мне хочется творить вместе с тобой. Ну как? Согласна принять в них участие?

— Я подумаю. — смутившись и буркнув, тут же получила очередной поцелуй в нос и вкрадчивое, даже слегка зловещее продолжение:

— Обязательно подумай, кисонька, обязательно. А теперь давай-ка уже пойдем ужинать, а то твой желудок скоро съест сам себя.

— Я не кисонька.

— М? А ушки и хвостик? Кстати, покажи хвостик.

— Вот ещё!

— Ты обещала.

— Да-а-а? Когда это?

— Да буквально несколько часов назад.

Озадачившись и с трудом припомнив, что что-то в этом роде я говорила, всё равно отрицательно качнула головой. Да это уже бесстыдство форменное! Мне что перед ним подол задирать?!

— Эх, жаль... — не забывая вести меня в деревню, при этом так по-свойски держа за руку, словно так и надо было, Эйнар мечтательно прикрыл глаза. — Он у тебя наверное мягонький... и такой же бежевенький... да?

— Нет, он полосатенький.

— М? Прико-о-ольно!

Смутившись от его откровенного восхищения, поняла, что это безумно приятно. Так, словно я действительно вся такая... такая... в общем, особенная.

Ну и что вы думаете?

Да, я задрала подол до колен, так что хвостик тут же облегченно выскользнул на волю. Вообще он был длинным, почти до середины икр, поэтому его было прекрасно видно.

— И-и-ира... — обескуражено выдохнув, словно не ожидал, что я это сделаю, он вдруг воровато оглянулся, потому что мы уже практически вошли в деревню и чуть ли не сам одернул мне подол вниз.

Э... Это как понимать?

— Ира, больше никогда!

— Что?

— Никогда и никому!

— Да о чем ты?!

— О ногах твоих голых!

— М... — посмотрев на него как на слегка приболевшего на голову, скептично качнула головой. — Эйнар? Ты в порядке?

— В абсолютном!

— А что тогда... а-а-а... — я поняла. Я всё поняла.

Я правда пыталась не хихикать. Я правда старалась, чтобы мои губы даже не думали улыбаться. Честно! Но он был таким надутым и таким сердитым, что я не удержалась. Сначала один смешок, затем второй...

— Ира?

— Не... не... всё... хих... хи-и-и... их! — я хихикала и хихикала, но в конце концов он кажется начал обижаться всерьез и я не удержалась — выпалила: — Ты ревнуешь!

— М-м-м... — удостоившись косого взгляда, я даже не подумала убрать с лица улыбку, а он даже и не думал веселиться. Зачем-то сморщил нос, потом прикрыл глаза, а затем кивнул и чрезвычайно серьезным тоном подтвердил: — Да, Ира, я ревную. И поверь, это не очень приятное ощущение. Так что... будь лапушкой, не показывай никому свой хвостик и свои голые коленки. Договорились?

— Даже тебе?

— М?

Моментально осознав, что зря задала столь провокационный вопрос, потому что в его глазах промелькнуло нечто чересчур озорное и, склонившись к ушку, он едва слышно прошептал:

— Лапуль, лучше и мне не показывай, я ведь на одном осмотре не остановлюсь...

Ушко испугано прижалось к волосам, щечки порозовели, но ему было прекрасно видно, что его слова достигли цели — Иришка была не просто смущена, но и польщена. А он не лгал. Это правда ревность, это правда комплексы. У него не было тихого и спокойного детства, мать чуть ли не с младенчества отдала его на воспитание в верхний мир, прекрасно понимая, что Тени и мертвецы не компания живому ребенку. И там ему доставалось всё — тычки, пинки, полное раскрытие не такой уж и великой тайны его происхождения, а самое главное — презрение полноценных богов, имеющих за спиной не только матерей, но и отцов. Он никогда не жаловался матери, нет. Она сама узнала об этом в один прекрасный момент, когда ей рассказали Тени. В подробностях, не утаив ни его синяков, ни его сломанных ребер, когда он лез в драку, пытаясь доказать, что ничем не хуже их.

Тогда у них состоялся первый серьезный разговор. Их было ещё очень много, этих разговоров, но именно этот, первый заставил его понять, что грубой силой ничего не решить. Надо действовать тоньше, умнее, коварнее. Так, как действовал его дед, легендарный Локи.

И он учился. Работал над собой, практиковался на окружающих, которых ему не было жаль, совершенствовал генетический потенциал, тело, магию. Над ним уже давно никто не смеялся и никто не упоминал это мерзкое слово "ублюдок", наоборот — стоило деду вновь отправиться гулять по дальним мирам и стать недоступным, как все как один бежали к нему за помощью и советом. А в последнее время дед гулял всё дольше и всё дальше... Вот и сейчас, деда нет уже год, он сам всего месяц как отошел от дел, а у него дома уже больше десятка писем одно жалобнее другого: "Помоги!", "Выручи!", "Спаси-и-и!".

Но детские обиды не забываются никогда. Можно назвать это мелочной мелкой местью, но глядя на эти письма, а затем на Иру, ему точно становилось понятно, на кого ему плевать на самом деле.

Уж точно не на Иру!

А эти... а эти пусть поищут кого-нибудь другого, у него есть дела поважнее. Например, сегодняшнее полуночное свидание!

А вот и боярский дом. Немного насторожено входя внутрь, за приоткрытые высокие ворота, закрывающие участок от взглядов посторонних, я ожидала многого, но не того, что увидела.

— Здравствуйте... — слегка растерявшись, когда увидела прямо на ступенях дома хмурого черноволосого мужчину, своей внешностью и одеждами очень похожего на цыгана, была тут же слегка отодвинута в сторону и за себя. В смысле за Эйнара.

А что? Опасно?

Лезть вперед я не торопилась, не дура. Понятно, что мужское дело должны решать мужчин, но... любопытно же!

— Вечер добрый, боярин. — первым как ни странно заговорил Эйнар.

Ага? Так это и есть боярин? Поня-я-ятно...

— Вечер... но не могу назвать его добрым. Кем будете? — несмотря на сухость тона, голос был приятным. В нем отчетливо чувствовалась сила и привычка повелевать. Мужчины с такими голосами никогда и никому не прислуживали и всегда добивались своих целей.

Полагаясь на помощь венца, благодаря которому могла чуять подобные нюансы, я не забывала и своими мозгами пользоваться, запоминая всё происходящее на будущее.

— Эйнар, сотрудник "Бюро МагДел". Уполномочен царем-батюшкой с вашим делом разобраться. А дело у вас не очень хорошее...

— Эйнар? — больше удивившись имени, чем должности, мужчина всё норовил рассмотреть и меня, но блондин уверенно прикрывал меня плечом. — Эйнар-делец?

— А ещё говорят автономный мир... — странно хмыкнув и прошептав себе под нос, так что и я сама с трудом расслышала его слова, Эйнар кивнул. — Но здесь и сейчас я при исполнении, а не как частное лицо. Боярин Андрей Кошкарев, я так понимаю?

— Верно.

— Пройдемте боярин, побеседовать нам надо о родственниках ваших недальновидных. — одним единственным взглядом распустив Теней, сторожащих вход, Эйнар чуть ли не на правах хозяина вошел в дом, попутно приглашая в него и боярина. Мне же он шепнул: — Иришка, дуй к себе, и не высовываться. Служанки принесут ужин, я распоряжусь.

— Но...

— Ира? — одна единственная выразительно поднятая бровь и едва уловимая улыбка. — Я приду в полночь. Там и поболтаем. Всё, иди. Не становись соблазном для окружающих.

Сначала удивленно округлив глаза, я лишь мельком глянула на стоящего неподалеку боярина и моментально осознала, о чем намекает Эйнар. Андрей рассматривал меня так... в общем не понравилось мне, как он меня разглядывал. Не только любопытство было в его взгляде, но и что-то такое, тёмное, животное... неприятное.

— Хорошо. — решив, что самое время проявить послушание и побыть лапушкой, чуть ли не бегом рванула до нашей с Милой комнаты и уже там, закрыв за собой дверь, громким шепотом скомандовала: — Федя, пора шпионить! 

Глава 7

Отправив воодушевившегося чертика на разведку, сама я поторопилась устроиться в кресле рядом с задумчивой сиреной: