Пари (СИ) - Субботина Айя. Страница 70

— Хорошо, допустим, — я пытаюсь выдыхать через нос, как учили на каких-то курсах по связи со Вселенной (господи, я правда училась всему этому?!), но это абсолютно никак не работает. — Я разговаривал с вашим сотрудником, кажется, он назвался Николаем. Он уверил меня, что разузнает про мой заказ. Если никакой Дианы не существует — почему он не сказал об этом сразу?

Я чувствую легкий маленький триумф — если вдруг эта женщина водит меня за нос, чтобы как-то загладить свой просчет (например, что они просто потеряли мой заказ), то этот аргумент должен вывести ее на чистую воду.

— Послушайте, Татьяна… простите, не запомнила ваше отчество, я сама работаю с людьми и знаю, что человеческий фактор имеет свойство ломать даже идеально отлаженные схемы. Если мой заказ по по какой-то причине просто где-то потерялся — я все понимаю. Я даже готова подождать… какое-то время и не предавать ситуацию публичной огласке.

Хотя на самом деле, конечно, обязательно предам, как только получу свои тапули! Такие вещи нельзя умалчивать. Но сейчас я готова пообещать все, что угодно, лишь бы мои деньги не оказались в руках мошенницы.

— Виктория Николаевна, я ведь вам уже все сказала. — Моя собеседница вздыхает и в ее голосе проскальзывают нотки раздражения. — Никакой Дианы в штате моих сотрудников нет и никогда не было. Да, у нас действительно есть сотрудник с таким именем, но он работает около трех недель, еще на испытательном сроке и скорее всего абсолютно не владеет информацией. Он ведь не сказал вам ничего конкретного, насколько я понимаю? Просто пообещал разобраться.

Перед моими глазами снова начинает расплываться грязный калейдоскоп картинок, состряпанный моим мозгом буквально из всей безобразной обстановки этой ужасной квартиры.

Телефон вываливается из рук и скоро в нем так же стихает голос Татьяны.

Боже, и это тоже происходит со мной?

Я пытаюсь осмыслить произошедшее, но чем больше и глубже анализирую каждый шаг, тем отчетливее понимаю, что если бы в моей голове были мозги, а не розовая вата — я бы точно почуяла подвох. Может, не сразу, но все же было так очевидно! Диана как будто знала все мои слабые места, понимала, как подойти и куда надавить, чтобы идея с созданием своего мерча не из «я просто мечтаю» превратилась в «мне точно нужно это прямо сейчас!»

Она ни за что бы не справилась без помощи Марата.

Сейчас уже настолько очевидно, что они с самого начала были заодно, что хочется без остановки колотить себя по лбу, пока там не проступит надпись: «СТОПРОЦЕНТНАЯ ДУРА!»

Я поставила все на эту фабрику. Ну, практически все. Залезла в долги, рассчитывая, что как только распродам первую партию — дела пойдут на лад.

А теперь получается, что… и ужасная квартира, и остатки косметики, которые я и так уже буквально выковыриваю из последних сил — это все… на совсем? А что со мной будет, если Лексу надоест поддаваться н мои постоянные провокации и он просто выгонит меня взашей? Я останусь на улице без возможности платить даже за эту однокомнатную коробку с ржавой водой из крана!

Я обхватываю себя руками и чтобы хоть как-то успокоиться, начинаю раскачиваться из стороны в сторону, как будто убаюкиваю внезапный приступ панической атаки.

У меня нет абсолютно ничего.

Пока взгляд блуждает о потолку с двумя огромными трещинами, по стенам, покрытым старыми выцветшими обоями, я пытаюсь вспомнить ту жизнь, которая была у меня всего несколько месяцев назад — своя машина, личный водитель, предложения о рекламе, идеальная квартира в дорогом жилом комплексе с видом на парк, самые лучшие рестораны, поездки заграницу. Если вечером мне в голову приходила мысль, что мне срочно нужно поваляться на солнышке под пальмами — утром я уже могла сидеть в самолете и лететь на какие-нибудь Сейшелы, где меня ждал лучший в мире номер в отдельном домике и неделя ничегонеделания с коктейлями в кокосовом орехе.

А сейчас…

Я что есть силы щипаю себя за локоть, чтобы убедиться, что не сплю и все происходящее — реальность, а не кошмарный сон. Но даже когда я несколько раз повторяю процедуру, ужасные стены и старый диван никуда не деваются. Она становится еще хуже, когда замечаю в проеме открытого балкона бандитскую усатую морду. Блин, я совсем забыла, что открыла его проверить комнату.

— А ну… брысь отсюда, — машу Бармалею, но он совершенно преспокойно заходит внутрь, усаживается неподалеку и, удостоив меня пренебрежительным взглядом, начинает умываться как ни в чем не бывало.

Дожила — теперь меня ни в грош не ставит даже дворовой кот. Скоро дойдет до того, что мне придется спрашивать у него разрешения, чтобы зайти в свою же квартиру.

Бреду на кухню, достаю из ящика пакет с кормом и, как учила Катя, кладу его в миску, немного размочив водой. Приношу в комнату, ставлю на пол и уже выученным и отрепетированным движением пододвигаю миску шваброй. Подходить к этому черному монстру даже в мыслях не хочу — мне для полного счастья не хватает только схлопотать от него лапой по носу, и тогда на моих грандиозных планах заполучить Лекса можно будет не то, что ставить крест, а сразу заказывать за упокой.

— Ешь и убирайся, — прикрикиваю на своего незваного гостя, пока он делает вид, что стерильная чистота собственных лап интересует его куда больше моего угощения. — Или вали отсюда, неблагодарная… морда!

Бармалей все-таки облизывается, несколько минут обнюхивает содержимое миски с разных сторон, а потом, устроившись поудобнее, начинает есть. Хрустит так аппетитно, что у меня самой начинает урчать живот. Ну да, я же сегодня без обеда, потому что вместо того, чтобы купить себе что-то в кафе напротив, решила «сэкономить» и поехать домой на такси, чтобы побыстрее и осталось время привести себя в порядок перед поездкой.

Но вместо того, чтобы заниматься именно этим — валяюсь на полу, изображая всем известную рыбу с кислой мордой. И даже наличие веской причины не очень меня оправдывает.

— А-ну соберись, Виктория! — говорю своему кислому отражению в мутной дверце старого шкафа, из которой, как насмешку, торчит край моего любимого платья от «Диор». — Или ты хочешь, чтобы это платье стало последним в твоей жизни?

Я провожу ладонями по щекам, убеждая себя, что там нет никаких слез, а эти мокрые пятна — это просто глупости и слабости.

— Все будет хорошо! Ясно? Ты поедешь в эту проклятую Прагу, проведешь там три дня и вернешься оттуда с кольцом на пальце, и на этот раз, Виктория Лисицына, ты ухватишься в этого мужика бульдожьей хваткой, и не отпустишь, даже если вам на голову упадет метеорит!

Потому что, если я не заарканю Лекса в этот отпуск, моя жизнь превратится в окончательный и беспросветный кошмар.

Глава сорок третья: Вика

— Два чемодана? — Лекс издевательски вскинув бровь, смотрит на мой багаж, который я тащу к нему на встречу почти как маленький ослик.

— Мы ведь едем на три дня и это чисто деловая поездка. — Пожимаю плечами с видом человека, который именно так и думает.

— Я удивлен, что из всего два, — с нажимом на нужное слово говорит Лекс и, прежде, чем я успеваю сообразить, перехватывает у меня ручку большого чемодана. — Обязательно быть такой упрямой и не дать моему водителю отвезти тебя в аэропорт? Или ты ударилась в одну из тех религий для женщин, которые пропагандируют независимость и сильный женский дух?

— Твоя проницательность просто не знает границ, — тем же язвительным тоном отвечаю я, но мысленно с облегчением выдыхаю.

К этому большому чемодану, пристегнут еще один, поменьше. И хоть он на колесиках, сама конструкция до безобразия громоздкая, и мне было тяжело даже просто толкать ее перед собой. В руках Лекса со стороны все это выглядит просто детской игрушечной горькой, которую он без труда тянет за собой всего одной рукой. Причем делает это так резво, что мне приходится бежать за ним чуть ли не вприпрыжку, чтобы не отбиться по дороге в зону ожидания.