Специалист технической поддержки 2 (СИ) - Якубович Александр. Страница 26

— Давно ждешь? — спросил я.

— Минут десять. Выгрузили из машины, как мешок, — ответила обнимающая собственные колени годзилла. — чего так долго? Я чуть не уснула тут.

— Пива хочешь?

— А где ты его в это время купишь? — усмехнулась Пак Сумин. — Я уже осмотрелась, нет тут круглосуточных…

Она была бледная. На щеке — небольшой кровоподтек, волосы грязные, одежда в еще более плачевном состоянии. Дорогое вечернее платье, в котором она уехала в клуб, превратилось в темную тряпку. А у меня даже не было пиджака или кофты, прикрыть ее голые плечи.

Все тело девушки было напряжено, и я видел, что еще немного, и она сорвется в истерику.

Словно фокусник, я достал из кармана банку пива для годзиллы, а себе — сигареты. Пак Сумин со знанием дела щелкнула ключом на банке, открывая пенное, я неловко подкурил, а потом полез в карман за смартфоном. Надо отписать Мун Джину, пусть приедет и заберет нас.

— Вкусное, — сказала Пак Сумин, опуская подбородок на колени и вращая банку в ладонях. — Дай и мне.

Девушка потянулась за сигаретой и, выхватив ее у меня из рук, затянулась с двух пальцев, будто держала самокрутку. Конечно же, она мгновенно закашлялась.

— Ну и гадость!

— Ты же не куришь! Зачем взяла?

— А чего ты закурил? Ты же тоже не куришь! — ответила годзилла, запивая сигаретный дым пивом. — Вот и мне захотелось.

— Идиотка… — пробормотал я, качая головой.

— Я бы тебе за такие разговоры нос сломала, да вижу, кто-то постарался!

Я повернул голову на Пак Сумин, которая совершенно серьезно сейчас смотрела на меня. Почему-то на мое лицо наползла тупая ухмылка, улыбаться стала и Пак Сумин.

— Ага, уже постарались, — усмехнулся я.

— Ну ты и тупица, — улыбнулась Пак Сумин. — Как можно было позволить сломать себе нос?

— Ты не поверишь… — сказал я, после чего начал рассказывать совершенно нелепейшую историю о том, как именно мое лицо приняло такой вид.

Через пять минут к входу в китайский квартал подъехал Мун Джин, который нашел нас с Пак Сумин умирающими от хохота на велосипедной парковке.

Глава 13

Времени на отдых у нас не было. Сейчас было пять утра — собрание начнется в полдень, а значит, нам нужно приехать в головной офис конгломерата максимум в половину одиннадцатого.

— Ну и видок у вас двоих, — протянула сонная Юн Хян Ми, кутаясь в гостевой халат.

Каким-то непостижимым образом моя квартира стала почти штабом, и сейчас тут сновала куча народу. Первое — люди Мун Джина, которые, предварительно заблокировав охрану, приставленную семьей, сейчас охраняли все здание. Один боец на кухне, двое в коридоре, еще двое в фойе и на паркинге. Как сказал сам здоровяк, освобождение годзиллы — триггер, который может подтолкнуть заказчиков похищения к необдуманным действиям. А значит, нам надо быть готовым к чему угодно, вплоть до полноценного штурма здания.

Конечно же, это все была чистой воды паранойя, но она мне нравилась. Зашторенные окна, электрический свет и запах свежего кофе, которым бесконтрольно загружались все присутствующие.

Первым делом отправили Пак Сумин в душ, после чего Мун Джин позвал одного из своих людей, чтобы осмотрел ссадины и общее состояние девушки. В прошлом полевой медик, мужчина с узким лицом и аномально длинными пальцами довольно быстро провел осмотр и пришел к заключению, что все может ограничиться сном и мазью от синяков.

— Есть кровоподтеки на щеке, локтях, запястьях и лодыжках, но это следы от стяжек, — сказал спец, выйдя из спальни. — В остальном госпожа Пак Сумин просто очень устала. Ей бы выспаться часов восемнадцать.

— У нас нет и шести, — ответила Юн Хян Ми.

— Тогда рекомендую четыреста миллиграмм кофеина в таблетках или раствор кофеин-бензоата натрия подкожно и два часа сна.

— Не совсем понимаю, зачем тогда спать, — удивилась госпожа директор. У меня, впрочем, был тот же вопрос.

— Кофеин блокирует рецепторы, которые отвечают за усталость, а не оказывает стимулирующее влияние. Чтобы освободить рецептор от молекулы аденозина, который является маркером усталости, и заместить его блокирующей рецептор и чувство усталости молекулой кофеина, лучше всего немного поспать. Это запустит естественный процесс высвобождения аденозина и ускорит работу кофеина. Способ довольно эффективный, но злоупотреблять не стоит, — терпеливо пояснил медик, хотя в его тоне и сквозили высокомерные нотки.

— То есть, чтобы кофе лучше подействовал, нужно полчаса вздремнуть? — уточнил я.

— Именно, — кивнул медик, — во всяком случае, последние исследования кофеина говорят именно об этом. Ну и это вправду работает.

— Так, детки, объявляю перерыв на короткий сон! — хлопнула в ладоши Юн Хян Ми.

Через тридцать секунд в одной руке у меня были две таблетки кофеина по 200 мг каждая, а во второй — бутылка с водой.

— Давайте, выпили таблеточки и в постель, — усмехнулась госпожа директор. — Я провожу тебя наверх, Сумин-ян.

— Не надо, — мотнула головой годзилла. — Я тут останусь.

Сейчас девушка была отторможенной и еле ворочала языком. Ей определенно нужно поспать, тем более горячий душ только усугубил ее сонливость. Адреналин, на котором она «ехала» последние сутки, схлынул, едва она села в машину Мун Джина, и уже по пути домой Пак Сумин задремала, уронив голову мне на плечо.

— Нам Ён-куна негде положить будет, — заметила госпожа директор. — Или вы уже в одну постель перебрались?

Мы с Пак Сумин переглянулись, а потом оба фыркнули от смеха. Ну и глупость же сморозила госпожа Юн Хян Ми! Я уже убедился, что даже на сексуальную фантазию в сторону Пак Сумин не способен, какая постель⁈ У годзиллы, судя по реакции, были те же чувства.

— Я на диване сплю обычно, — сказал я. — Кровать слишком мягкая. Или на полу, тоже отлично.

— Так, хватит, пейте таблетки и спать, — вмешался Мун Джин. — Время только теряете. Кан Ён Сок, пойдем, я тебе устрою место. Госпожа Пак Сумин, обождите немного.

Через две минуты все было решено. Годзилла привычно устроилась на кровати, мне же было достаточно одеяла в качестве матраса и простыни накрыться. Лето, жара, даже система климат-контроля этого дорогого здания не до конца справлялась с июльским зноем.

Едва моя голова коснулась подушки, я тут же начал проваливаться в сон. Час сорок-два часа — максимум, который нам могли позволить, это как раз являлось средним временем полного цикла сна, во время которого произойдет перезагрузка аденозиновых рецепторов. Во всяком случае, так сказал медик Мун Джина.

— Кан Ён Сок, — сонно пробубнела годзилла.

— Что? — ответил я, разлепляя один глаз.

Девушка лежала на другом краю кровати от того места, где постелили мне, так что я даже плеча не видел. Просто какой-то бесформенный горб из одеяла.

— Почему ты не доложил деду? Зачем рисковал и сунулся к китайцам? Тебя же могли убить, — спросила Пак Сумин.

— Это бы ничего не решило, — ответил я, глядя в белый потолок. — Впереди собрание, его нельзя пропустить.

— Я все равно ничего не соображаю. Мы провалимся, — ответила Пак Сумин.

— Не провалимся. Госпожа директор нам поможет.

— Кан Ён Сок…

— Что?

— Если бы эта поехавшая сразу приказала тебе приехать и сдаться, а не ждала удобного момента, что бы ты сделал? — спросила Пак Сумин.

Я на секунду умолк, размышляя над вопросом годзиллы.

— Что-нибудь бы придумал.

— В следующий раз доложи деду, вот и все. Не геройствуй, — пробормотала Пак Сумин, засыпая.

Я промолчал. Пак Сумин даже в таком состоянии не могла не понимать, что привлечение Пак Ки Хуна к таким делам ставит крест на любых крохах ее репутации, полностью лишает права голоса. Но при этом она не может понять, почему я продолжал за нее бороться и беспокоиться о совете вместо того, чтобы избрать путь наименьшего сопротивления. Она говорила как человек, который уже давным-давно сдался.

Когда Пак Сумин и Кан Ён Сок отключились, Юн Хян Ми и Мун Джин остались в гостиной вдвоем. Мун Джин отослал своих людей, чтобы поговорить со своей женщиной, но вместо слов ему отвесили еще одну хлесткую пощечину.