Любовь возврату не подлежит. Второй шанс (СИ) - Рейнс Анна. Страница 4

Иго коротко хохотнул.

— Для этого, дорогая моя, тебе стоило родиться с какой-то другой душой. Прачки, аристократки, да хоть даже самой королевы, но никак не Богини Жизни. Хоть сама понимаешь, насколько эгоистично звучит твоя просьба?

И в этот момент меня охватила паника. Я как-то особенно четко осознала, что мою прежнюю жизнь уже не вернуть… Холодными щупальцами это чувство расползалось по моему телу, сжало сердце, свернуло внутренности тугим узлом. Я часто задышала. Сознание отчаянно сопротивлялось принимать сказанное.

— Нет, нет, нет. Я этого не хочу. — Замотала головой я, обхватив себя руками. — Я просто хочу вернуться домой, на Землю.

Маска дружелюбия дала трещину, обнажая злость.

— Кажется, ты так и не поняла. — Как-то бесцветно произнес он. — Это нужно в первую очередь тебе.

Схватив меня за локоть, он толкнул мое тело в сноп ярких искр портала. Это было последнее, что я услышала, прежде чем меня накрыла всепоглощающая боль.

Я рухнула на мокрую траву, изо всех сил сдерживая рвотные позывы. Мое тело еще содрогалось от пережитого перемещения, когда голову наполнил гул голосов. Полностью обездвиженная и дезориентированная, я сфокусировалась на дыхании. Передо мной высился Иго, и мой взгляд приклеился к его тяжелым ботинкам. Кажется, он что-то говорил, но я не слышала и слова.

Окружающий нас лес утопал в тумане. Моя тонкая рубашка промокла от контакта с травой, заставляя меня дрожать от малейшего порыва ветра. В моем положении было ужасным все: начиная от невозможности зацепиться хоть за одну мысль, заканчивая отвратительной погодой, для которой моя одежда явно была не приспособлена.

Моя пытка закончилась через несколько минут. Иго вновь переместил меня в свое жилище и стал терпеливо ждать, когда последствия переноса улягутся. Он больше не боялся причинить мне вред своим способом перемещения: наверняка предполагал, что если я не умерла в первый раз, то бояться нечего.

— Понравилось на свободе? Могу продлить удовольствие — все для любимой сестры. — Ехидно протянул он, присаживаясь на корточки рядом с моим лежавшим на полу телом.

— У тебя отвратительные методы убеждения. — Высказалась я, когда меня наконец-то отпустило. — И что ты хотел этим доказать?

— Что у тебя просто нет выбора. Без силы Богини ты даже не сможешь уйти из этого места. Точнее, сможешь, но твоя свобода продлится примерно десять секунд: кажется, именно столько займет свободное падение до дна ущелья.

Я устало воззрилась на его самодовольное лицо, вновь ставшее спокойным.

— Должна признаться, ты мне нравился гораздо больше, когда наши встречи были эпизодическими.

— У братьев и сестер это нормально. — Он подмигнул и продолжил. — По крайней мере, ты больше не выглядишь так, словно готова удариться в истерику.

Я поднялась с пола, глядя на «братца» с ненавистью. Кажется, Иго не гнушался любыми методами, чтобы достичь своих целей. Наверно, я не была бы так зла, если бы в глубине души не понимала, что на самом деле он прав. Выбора у меня нет. Не стало в тот момент, когда я впустила в свою жизнь магию еще тогда, на Земле.

— Хорошо. Рассказывай, что я должна буду сделать.

Глава 3

В плену иллюзий

Мы бились над второй печатью уже больше недели, но поддаваться она не хотела.

— Нужна сильная эмоциональная встряска. — Бормотал Иго себе под нос. — Может, вернемся к плану, где ты прыгаешь со скалы?

Я лишь подняла средний палец и выразительно посмотрела на него.

Наши отношения и правда стали напоминать брато-сестринские, особенно на фоне того, что мне открывалось все больше воспоминаний Солейн. Мне не хотелось узнавать прошлую жизнь Богини Жизни, но флешбэки наполняли мою голову полноводной рекой, грозясь в любой момент затопить меня, Екатерину, личность состоявшуюся и вполне довольную собой. Я боролась, боролась как могла, но что стоит моя короткая жизнь против многовекового существования Безликой Богини? Все мои стремления, мысли и переживания уместились бы в один короткий миг ее жизненного пути.

Тем не менее в этом всем я умудрялась находить какие-то плюсы. Благодаря тому, что моя голова была все время занята насущными проблемами, мысли о Тейне отступили на второй план.

Я не могла понять, какие чувства преобладали во мне по отношению к нему. Все мое существо тянулось увидеть его, обнять, вдохнуть ставшим родным запах. Его проступок, казавшимся мне поначалу непростительным, померк по сравнению с видениями кровожадности Солейн. Она готова была уничтожить целый мир, потеряв любимого. Тейн тоже едва меня не потерял, и, хоть он и не любил меня, я все же представляла для него большую ценность.

В общем, у меня даже злиться на него не получалось, разум тут же начинал судебный процесс, выступал в качестве защитника и неизменно оправдывал. Если Иго задавался целью продемонстрировать мне, какая я жалкая, то давить стоило именно на наши с Тейном отношения. Наверно, это моя судьба — быть нелюбимой даже, мать его, предназначенной мне Вселенной родственной душой!

В моменты грусти, я находила успокоение в воспоминаниях Солейн о Керноне. Тейн неуловимо напоминал Бога Огня — если не внешностью, то характером и привычками. Конечно, самым ярким сходством были их глаза: янтарные, с золотистыми вкраплениями, принадлежали Кернону, такие же по цвету, но с вертикальным зрачком — его следующему воплощению. Мне казалось, что я узнала бы их из миллиона других.

Любовь этих двух младших Богов была подобна нежному цветку, распускающего свои лепестки в ясный солнечный день. Лучшие друзья в детстве, они неспешно шли к более взрослой, осознанной влюбленности. Если честно, я им немного завидовала. Из тех воспоминаний, что были мне доступны, Солейн ни разу не подвергла свой выбор сомнению. Их отношения были спокойными и незыблемыми, как целый Эверест.

Мне удалось увидеть прошлое и других младших Богов. Бог Смерти, Кхассар, пугал мою предшественницу, но через призму своего опыта я видела обычного парня, просто тихого и немного себе на уме. Выглядел он и правда внушительно: мускулистое тело, обвитое дорожками темных вен, двурогий шлем на голове, но его темные глаза не таили в себе и капли агрессии, лишь тихую боль.

Юта проводила совсем мало времени вне своего обиталища, поэтому ее образ был довольно смутным. Что меня удивило — это ее волосы бледно-розового цвета. Такие в этом мире больше нигде не встретишь. Пожалуй, она была ближе всех именно к Кхассару, но Солейн ни разу не видела открытого проявления чувств между ними.

Лириэль была… странной. Она видела души насквозь и даже пела для каждой свою песню, но мне казалось, что она словно жила в каком-то своем выдуманном мире, иногда теряя связь с реальностью. Она также редко покидала пределы Ашироса.

Райнен, Бог Воздуха, был другом Кернона. Солейн считала, что он был влюблен в Эстиду, что создала его, но та не была способна испытывать какие бы то ни было чувства. Грустная история. Пребывая в примерно похожем положении, я не могла не сочувствовать ему.

Последним Младшим неБогом, что заполонил мои воспоминания, был Иго. Его было… много.

Вот, он держит пухлую ручку своей сестры: по виду им не больше двух лет.

Вот, он пытается добиться внимания матери своей по-детски счастливой улыбкой, но получает лишь холодное равнодушие.

Вот, он просит сестру остаться с ним, но та лишь беззаботно убегает навстречу новым приключениям.

Вот, он раздраженно комкает отданный божественный плащ, когда Солейн спешит на очередное свидание с Керноном.

Я словно стою в центре калейдоскопа, и картинки сменяются одна другой. На некоторых они с сестрой неплохо ладят, играя, смеясь, общаясь. Но большинство из них наводят на меня непонятную тревогу: Иго, словно невидимая тень за плечом Солейн. Не принадлежащий ни миру смертных, ни миру Богов, он отчаянно мечется в попытке найти себе применение. Почему его сестра не видела, как он одинок?

Почему усердно гнала от себя мысль, что он лишний, отчаянно делая вид, что все хорошо? Мои мысли остановились на одном, особенно ярком воспоминании, пробирающим меня до самых мурашек. Я словно присутствовала там, в одной комнате с ними, где Иго просит сестру подарить ему смертную жизнь. Та и слушать не желает, почти сразу оставляя его. Я перевожу взгляд с ее удаляющейся спины на сползающего по стене Иго. Его плечи вздрагивают от рыданий, руки закрывают лицо.