Полное собрание баллад о Робин Гуде - Кантор Максим Карлович. Страница 28
Робин Гуд и доблестный рыцарь
О разбое давно донесли королю:
Дескать, в Северном графстве скандал!
Ни налоги собрать, ни в лесу погулять –
И шериф ноттингемский устал.
Сколько можно? И вот королевский совет
Повелел Робин Гуда поймать.
Сброд лесной усмирить, северян вразумить,
Пусть навек успокоится тать.
Целый день выбирали – кому поручить.
И к закату вопрос был решен:
Приглашен во дворец рыцарь Вильям, храбрец,
С Робином Гудом расправится он.
Вот наутро явился к воротам дворца
Рыцарь Вильям, исполненный сил.
Он вошел в тронный зал, и король приказал,
Чтобы он в Ноттингем поспешил.
«Вор на Севере лют – Робин Гудом зовут,
Пусть от страха весь край задрожит.
Коль строптив негодяй, его смерти предай,
А бандитов лесных повяжи.
Отбери сотню лучников в войске моем,
Пусть с тобой они выйдут в поход.
От таких смельчаков, от их острых клинков
Ни один супостат не уйдет».
«Государь, – рыцарь Вильям отвесил поклон, –
Я служил тебе верно не раз.
Вразумлю этот край. Не уйдет негодяй.
Дело чести исполнить приказ».
Сотню лучников с ним снарядили в поход –
Лучших нет в королевстве солдат.
Впереди на коне, весь в блестящей броне,
Рыцарь Вильям ведет свой отряд.
С алебардой в руке, меч и лук за спиной,
Маршируют – не стой на пути!
Не стоят и не спят, всё на север спешат,
Чтоб до цели быстрее дойти.
Вот и Шервудский лес, и под сенью древес
Рыцарь Вильям стрелкам говорит:
«Подождите меня – в лес направлю коня,
Погляжу, где укрылся бандит.
Я вручу Робин Гуду письмо короля –
Там и подпись внизу, и печать.
Коли сдастся он сам, то, быть может, и нам
Не придется мечи обнажать».
И тропинка лесная его привела
Прямо к дому лесных молодцов.
Робин Гуд прочитал, что король написал,
Понял: взяли их лагерь в кольцо.
«Ты привез приговор. Ни к чему разговор:
Плен иль бой – это выбор простой.
Постараться изволь, чтоб наш добрый король
Оказался доволен слугой».
Рыцарь Вильям предательски выхватил меч,
Когда Робин удара не ждал.
Но Вилл Скарлет помог и подставил клинок,
Отразил он коварный удар.
Робин Гуд поднял рог, что есть сил затрубил,
Собирая ватагу на бой,
И спешит меж ветвей сотня крепких парней,
Чтобы в драке рискнуть головой.
Рыцарь кликнул солдат: королевский отряд
Прибежал, ровно сто алебард.
Точно вепри клыки, выставляют клинки,
Окружают, пугают, теснят.
Сквозь листву по врагу бьет лесная братва,
Длинный лук – вот шервудская власть.
Не щадила стрела и слугу короля –
Сэру Вильяму в горло впилась.
Но не враз разбежались солдаты его,
Шли с оружием наперевес.
Смерть поживой дразня, продолжалась резня,
Пока тьма не покрыла весь лес.
Мало кто уцелел из стрелков короля,
Их тела отнесли в темный лог.
Но и сам Робин Гуд, завершив этот труд,
Весь изранен, под деревом лег.
За монахом послали, что знахарем слыл,
Но монах тот был Робину враг.
И тогда, говорят, разбежался отряд,
Как от снадобий умер вожак.
Кто укрылся в лесу, кто уплыл за моря,
Чтоб найти на чужбине покой,
А кто в Рим поспешил для спасенья души
И уже не вернулся домой.
Робин Гуд и епископ Герфорда
Ехал однажды через Барнсдейл –
Был лес по весеннему свеж –
Епископ Герфорд, румян и бел,
И с ним весь его кортеж.
– Такое значительное лицо
Никак нельзя пропустить.
Пошлем навстречу ему молодцов,
И живо – обед варить!
Оленем придется его угощать,
Добудьте самца пожирней.
Сегодня накормим епископа всласть –
В лесу уважают гостей.
У дороги Робин развел костер,
От дичи – вкуснейший дух.
С шестью друзьями сел у огня,
И каждый ест за двух.
Епископ сразу заметил бродяг
И тушу, что над огнем.
Коня осадил: «Это что за остряк
Устроил в лесу погром?
Кто подстрелил королевскую лань?
С законом кто незнаком?»
Робин, одетый в пастушью рвань,
Склонился перед попом.
– Я беззащитный пастух, ваша честь.
Овец пасем и стрижем.
А что до оленя – так ведь поесть
Надо перед постом.
Труд тяжелый и длинный день,
Великий пост, наконец.
А тут как раз королевский олень –
Угощайтесь, святой отец.
– Да ты весельчак, я таких люблю!
Возьму в столицу с собой.
Надо тебя показать королю
На веревке вниз головой.
– Пощады! Пощады! – взмолился пастух. –
Каюсь, грешна моя плоть.
Склони к голытьбе милосердный слух,
Как то завещал Господь.
– Ну нет, – засмеялся епископ Герфорд, –
О пощаде, пастух, забудь.
Привезу к королю, он уж казнь найдет,
Придумает что-нибудь.
Спорить с сильным – напрасный труд,
И не поможет Бог.
Пастух отступил, увернулся от пут,
Достал пастушеский рог.
Протяжно и гулко гудел его зов,
Лес заходил ходуном.
Сквозь чащу сорок лихих молодцов
Ломятся напролом.