Звезда погибели (СИ) - Ильинская Екатерина. Страница 38

Страница за страницей перед Нейной открывались знакомые или полузнакомые чертежи. В груди разливались радость и интерес, словно от встречи со старым другом после долгой разлуки. Ближе к концу в новой главе показался заголовок «Звезда погибели». Звезда погибели! Вскрикнув от радости, девушка подняла ошалевший взгляд на куратора и завопила:

— Дайте записать, скорее! — не дожидаясь ответа, выхватила перо из рук изумлённого магистра и принялась перечерчивать пентаграмму и ритуальный призыв на пустой лист.

— То есть это действительно была ваша идея? — Нейна вздрогнула, опомнилась и попыталась незаметно спрятать изрисованный лист под стол, но по щелчку пальцев пергамент истлел прямо у неё в руках.

— Поразительное стремление закопать себя с головой. Готов поклясться, вы понятия не имели, что держите в руках, пока не открыли книгу, — куратор сложил пальцы домиком, пристально посмотрел на адептку и внезапно спросил: — Скажите, Марисса Лекруа вам, случайно, не родственница?

— Н… Не-е-ет, — запнулась Нейна.

Информация обо всех родственниках и так была у куратора в распоряжении, так что вопрос выглядел по меньшей мере странно. Он знал, что никого, кроме матери — Анны Аркур — у неё не было, да и та погибла. Правда, мать предпочитала домашнее имя, не внесённое в реестры — Марисса. Или...

— Не слышала о такой. А кто это?

Могла ли мама изменить имя? Или это случайное совпадение?

— Она удивительно упорная адептка, которая весьма успешно закопала себя и своё будущее. Восемнадцать лет назад. Вы чем-то похожи, — давящий взгляд куратора, казалось, проник внутрь головы и что-то там рассматривал, искал крамольные мысли, хотя этого быть не могло. Протокол для применения заклинания считывания памяти был очень строг, а его нарушение очень сурово. Снова бросило в жар, а потом в холод.

— Это тогда же, когда погиб Джеймс Беннет? — сопоставила факты Нейна и зачем-то высказала вслух.

— Да-а-а, — холодный взгляд и скрипучий голос. Магистр Дарент смотрел на Нейну с каким-то отстранённым интересом. Неприятным, подозрительным. Здравый смысл, наконец, проснулся и возопил об осторожности, но утонул в новом приступе озноба. Впрочем, мысль, что пора уходить, в голове осталась.

— Надо же, как много интересного… кхм… страшного произошло в тот год, — каким-то высоким противным голосом ответила Нейна. — Эта адептка тоже умерла? — от сильного волнения она дала петуха в конце вопроса, и решила дальше просто молчать, авось пронесёт.

— Не-е-ет, — всё также противно проскрипел куратор, сверля её взглядом. — Она вызвала высшего демона и исчезла без следа. Маги не смогли найти душу. Значит, либо жива, либо её поглотили полностью.

— А-а-а… Э-э-э… — умно промычала Нейна. Мама призвала демона! И зачала от него ребёнка! Её — Нейну!

Слова куратора звучали в голове набатом, думать ни о чём другом было совершенно невозможно.

— Я-а-а… Пойду? — она ткнула указательным пальцем себе за спину. И начала вставать, стараясь делать это не резко, чтобы, не дай всеблагие стихии, не спровоцировать такого страшного сейчас куратора.

— Куда?! — хлопнул по столу разозлённый магистр, а Нейна бросилась к двери, надеясь успеть выскочить. Не успела. Щелчок пальцев, и ручка отказалась поворачиваться. — Садитесь и пишите объяснительную. Под диктовку. Потом в лазарет снимать проклятие. И если только на вас будет ещё хоть одна жалоба… — куратор замолчал, на его скулах заходили желваки. Он выдохнул и уже спокойнее сказал. — Воспитательную беседу проведём позже. Это не имеет никакого смысла, пока на вас проклятие.

Нейна не стала уточнять, что ждёт в этом случае. Послушно села на краешек стула, взяла перо и принялась писать на новом чистом листе, положенном ей куратором. Мысли путались, сосредоточиться не получалось, но с третьей попытки она всё-таки сложила все слова в том порядке, который удовлетворил магистра Дарента. И после одобрительной фразы, что теперь ректор не оштрафует ни нарушительницу, ни отвечающего за неё преподавателя, оказалась за дверью кабинета. Она стояла посередине коридора и думала, что, кажется, её выставили, но, возможно, ушла сама. Мир кружился, книга жгла руки, но больше не открывалась, запечатанная заклинанием. А главное, Нейна забыла, куда хотела пойти. Или куда ей нужно было пойти. Куратор точно говорил, но что? И ещё она узнала что-то важное, но почему-то не запомнила. Наверное, показалось, что важное.

— Эй, ты как? — в беспрерывно кружащемся мире обнаружился островок стабильности. Эддерли стоял напротив кабинета и сиял. Хотя нет, то был магический шар, скрытый выступом стены. Он направленным лучом освещал этот участок коридора. Впрочем, Нейне было плевать, и она решила, что пусть Тейлор сам лучше сияет. Ему это очень шло.

— Тейлор, — воскликнула она, а тот удивлённо и неуверенно улыбнулся. Такого приёма он явно не ожидал. — Я так счастлива тебя видеть! — И это была правда. Радость пузырьками забурлила внутри, защекотала и рассыпалась искрами по всему телу. Хотелось смеяться. И ещё обнять Эддерли. Нейна раскинула руки, книга грохнулась на пол.

— Что с тобой? — Тейлор попятился, но сзади была стена, а Нейна не собиралась отступать. Одним шагом она преодолела разделяющее их пространство и обхватила его руками за шею. — Ты что, пила?

Нейна не поняла, о чём толкует Тейлор. Конечно, она пила. Вот недавно в столовой был вкусный вишнёвый компот. Сладкий. Она непроизвольно облизнула губы, а Эддерли судорожно выдохнул. Сердце его забилось часто-часто, да и дышать он начал как-то странно. И почему-то это взволновало. Внутри зарождался совсем другой интерес. Вспомнился неслучившийся поцелуй перед лазаретом, и захотелось исправить несправедливость прямо сейчас. Какая-то вредная мысль скреблась и пыталась напомнить, почему не надо этого делать. Но под взглядом разгорающихся огнём глаз не хотелось ни о чём вспоминать. И Нейна подалась вверх, навстречу Тейлору.

Она пропустила момент, когда он обнял её в ответ и прижал к себе. Просто почувствовала, что всё изменилось, и инициатива потеряна. Словно листок, подхваченный ветром, она ощутила одновременно и полную свободу, и полную зависимость. И это было… чудесно.

Горячие губы обжигали, рождали совершенно невероятные и незнакомые ощущения внутри, заставляли тянуться вверх, требовать больше и получать больше, откидываться назад, дразнить отступая. Без страха, стеснения и каких-либо сомнений. Это был танец. Или поединок. Чистый восторг. Если бы только кто-то не жужжал где-то в ином мире. Далеко, но бесконечно раздражающе.

— Адептка Аркур, я попросил подождать в коридоре пять минут и ничего не натворить. И что я вижу? — губы Тейлора куда-то делись, и Нейна протестующе замычала. Но волшебные ощущения не вернулись, и она, разочарованная, открыла глаза. Эддерли смотрел ей за спину, и она обернулась узнать, что там может быть интереснее поцелуев. Сзади стоял куратор и смотрел на них усталым взглядом. — Эддерли, раз уж вы тут и всё равно вляпались в ещё одно проклятие, отведите девушку в лазарет, пусть ей там мозги на место вернут. К вам наверняка тоже прилипло и скоро подействует. Так что держите себя в руках и постарайтесь не слишком сильно пользоваться ситуацией. Хотя, судя по состоянию тренировочного зала, вы и так раскрутили Аркур на всё, что можно, — магистр устало махнул рукой в защитной перчатке, какими брали особо опасные артефакты, осторожно поднял книгу с пола. — А я пойду, отнесу эту дрянь. Ещё полночи протоколы заполнять, — и он отправился прочь.

— Магистр Дарент! — крикнул Тейлор, схватил Нейну за руку и потащил за собой. — А что с ней? — куратор замедлил шаг и дал возможность поравняться. Нейна недовольно пыхтела, пытаясь поспеть за мужчинами, но те не обращали на неё внимания.

— Раз вы стояли под моей дверью, то наверняка знаете, что адептка Аркур пыталась стащить Книгу проклятых теней. Сработала защита, и выстрелило случайное проклятие первого порядка. Судя по косвенным признакам это «Пелена разума»: отключает здравый смысл, общую логику, способность врать, человек легко поддаётся эмоциям и желаниям. В целом безобидное и пройдёт за сутки без лечения, но лучше снять сразу, — куратор снова посмотрел на Нейну, затем на Тейлора и, вздохнув, напомнил всем известное. — Браслет всё равно не даст выйти за рамки приличий, но имейте в виду, девушка может пожалеть о том, что делала под внешним воздействием. Доброй ночи, — магистр Дарент махнул рукой и свернул в боковой коридор.