Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку - Летова Мария. Страница 6

Десять дней спустя.

– Прекрати реветь, – кричала с монитора ноутбука Олеся. – Слышишь? Если ты сейчас же не перестанешь, я приеду к тебе.

Они уже полчаса болтали по скайпу. Ну как болтали? Маша позвонила и в ужасе рассказала подруге о случившейся задержке, а после ревела и сетовала на несправедливость этой жизни, а Олеся пыталась её успокоить.

– Я не шучу! – Олеся схватила свитер и начала второпях одеваться; её до ужаса напугало душевное состояние подруги. – Я ведь правда сейчас приеду.

Угроза тут же возымела действие. Был поздний вечер, а до района, где жила Маша, подруге придётся добираться два часа на перекладных.

– Не надо, Олесь, не приезжай! Тебе завтра на работу далеко добираться от меня будет. – Вытерла рукавом халата слёзы со щёк. – Вот видишь, я больше не плачу.

– Точно не плачешь? – Олеся подозрительно прищурилась.

– Точно, – подтвердила Маша, тихонечко всхлипывая. – Просто вся эта ситуация – подсобка, прекрасный незнакомец, потерянная серёжка, чрезмерное внимание Валеры и теперь ещё эта задержка. Господи, как же всё это некстати! Олесь, ну почему это именно со мной случилось?

– Потому что ты такая везучая, – прозвучал вердикт подруги. – Так скажи, сколько прошло с того дня? Пять, семь дней?

– Десять, – всхлипнула Маша и шумно высморкалась в бумажный носовой платок.

– Десять дней – это не так уж много. – Олеся закусила нижнюю губу. – У тебя и раньше случались задержки.

– Да, случались, но не больше двух-трёх дней, максимум – пять, но никак не десять. – Маша со злостью вытерла слёзы, которые всё равно продолжали течь. Взяла чашку с остывшим чаем и отпила большой глоток, чтобы спрятать лицо от подруги. – Понимаешь, я даже не знаю, кто это был.

– Ну и фиг с ним! Подумаешь, не знает она. – Олеся буквально прилипла к монитору с той стороны. – А тебе зачем это знать? Так. Во-первых, прекращай лить слёзы по этому поводу. А во-вторых, запомни, ничего страшного не случилось! Будем действовать умно. Тест на беременность показывает результат примерно на двенадцатые-четырнадцатые сутки с момента оплодотворения, но я потом ещё уточню у Насти. Кажется, тесты есть разные. – Старшая сестра Олеси работала врачом-гинекологом. – Купим самый дорогой от лучших производителей. И если это подтвердится, вот тогда и подумаем, что делать. А сейчас нечего воздух сотрясать!

– Мне двадцать шесть, – ни с того ни сего выпалила Маша, поднимая заплаканные глаза. – Да, я не планировала прямо сейчас заводить детей, но у меня руки опускаются, если это всё же окажется правдой, потому что… Потому что! – Слёзы вновь побежали по щекам. – Олесь, что я буду делать со всем этим? – и столько отчаяния прозвучала в её голосе, что подруга снова взялась за свитер.

– Да бли-и-ин, – возмущённо протянула она. – Всё же я сейчас приеду к тебе.

– Не нужно, Олесь! Мне просто выговориться надо. – Маша подумала немного и добавила: – И выплакаться тоже. А кому мне о таком ещё рассказывать? Маме не могу. Ты сама знаешь, что может быть. Она ведь сорвётся ко мне. А ты же понимаешь, что может случиться, если она это сделает.

– Конечно, понимаю! Ладно, тогда дома останусь, – согласилась Олеся. – Только давай тогда о чём-нибудь другом поговорим, хорошо? Ты серёжку бабушкину нашла?

– Не-а, – грустно ответила Маша, подпирая ладонью щёку. – У меня так и не получилось сходить в подсобку. В обед мне туда страшно подниматься, есть шанс нарваться на бабу Нюру, она в последнее время никуда не уходит, а под конец дня за мной постоянно заходит Валера, к тому же он спускается задолго до окончания рабочего дня и сидит рядом. Он теперь каждый раз настойчиво приглашает меня к себе домой, а в эти выходные так вообще осмелел, припёрся ко мне на квартиру – с букетом цветов и тортом. Я как увидела его в глазок, чуть в обморок не рухнула. В общем, я ему не открыла. Так, представляешь, он давай названивать мне. Это был просто ужас: телефон орёт, в дверь настойчиво стучат. Даже не знаю, что с ним такое случилось после того дня! Но мне не нравится, как он себя ведёт в последнее время.

– А я знаю, что случилось, – усмехнулась Олеся. – Ты случилась! Он наконец осознал, как ему несказанно повезло в жизни: отхватить такую девушку, как ты. Знаешь, тебе срочно нужно с ним замутить, – многозначительно повела бровью. – Я об этом самом говорю.

– Не могу-у-у, – снова заголосила Маша. – Мне больше не нравятся его поцелуи. Точнее, они мне никогда не нравились, а теперь и подавно. – Она задумалась: а поцелуев-то как таковых никогда и не было. – Я не могу забыть своего незнакомца из подсобки. Боже! Как мне с этим теперь жить?

– Подожди-подожди! – У Олеси глаза сделались на пол лица. – Ты что, думаешь о нём?

– Постоянно. Каждую минуту.

– Очень печально, что ты о нём думаешь! – огорчённо проговорила Олеся. – Слушай, а ты вообще планируешь сходить в ту подсобку? Или теперь уже бесполезно искать серьгу, столько время прошло?

– Почему бесполезно? Она могла куда-нибудь закатиться, но я больше чем уверена, что она зацепилась за одно из тех полотенец, что на нас свалились, мы их стопкой так и закинули обратно на полку.

– Так иди, чего тянешь?

– Так говорю же, не могла. Помимо того, что Татьяна Викторовна завалила работой, так ещё Валера неотступно следует за мной по пятам. Но завтра обязательно схожу, – уверенно проговорила Маша. – Как раз пятница будет. Я подметила: в этот день баба Нюра обычно пораньше уходит, да и все остальные тоже. Так что на этаже не будет ни души. Я поднимусь по служебной лестнице, чтобы не попасть в объективы камер, и тщательно обыщу подсобку. – Она долго настраивалась на этот шаг, но сейчас готова была действовать.

– А как с Валерой быть? Ты ведь сказала, что он последнее время тебя пасёт.

– Фу, какое противное слово «пасёт»! – Маша брезгливо скривила губы.

– Правильное слово, – покивала Олеся. – По-другому его бдение не назовёшь. – И снова повторила свой вопрос: – Что будешь с ним делать?

– Валера вчера случайно подслушал наш разговор с Татьяной Викторовной. Она меня поторапливала с квартальным отчётом, – Маша грустно улыбнулась. – Я соврала ему, что в пятницу задержусь, чтобы доделать свою работу. Он тотчас вызвался подождать, сколько нужно, но я сказала, что меня обычно подвозит начальница.

– Здорово придумала! – похвалила Олеся. – Слушай, как только завтра домой вернёшься, сразу же набери меня. Я ж теперь вся изведусь!

– Хорошо, – согласилась Маша. – Пойду приму душ и буду спать ложиться.

– Давай. До завтра. – Олеся послала ей воздушный поцелуй и отключилась.

Глава 7. Артём

Последняя неделя выдалась для Артёма особенно трудной. Отец свалил на него всю организационную работу по новому проекту, а он ни о чём не мог думать, кроме как о своей незнакомке. Его преследовал её запах, он видел её в каждой невысокой девушке, проходящей мимо, и подолгу провожал ждущим взглядом, в надежде, что вот сейчас она оглянется и он тут же поймёт, что это та самая…

В первые дни к ожиданию Артёма всё же примешивался страх: он боялся, что она заявится, как пророчил Жека, и начнёт шантажировать его. Он придумывал целые диалоги, как красиво отошьёт наглую аферистку. И даже предупредил друга, чтобы тот подыграл ему, представившись его адвокатом. Но шли дни, а девушка не появлялась. И он сходил с ума!

Теперь ему чудилось, что его предполагаемая шантажистка переключилась на другого мужчину, посчитав приключение в подсобке не стоящим её внимания. И это было невыносимо! Он не мог понять, что с ним такое происходит, и из-за этого злился ещё больше. Через неделю он просто дошёл до ручки и очертя голову бросился за утешением в объятия к другой женщине, но по какой-то немыслимой причине его тело впервые в жизни дало сбой. А потом он совершил ещё одну глупость: зачем-то всё как на духу рассказал Анжеле. Сказать, что она была в шоке, это значит, ничего не сказать! На неё страшно было смотреть. Она весь вечер строила планы один смелее другого, как вычислить эту аферистку, которая воспользовалась беспомощностью босса и украла то, что предназначалось ей. Почему-то она совсем не думала о том, что в этом замешаны двое. А ещё… она чувствовала себя обманутой и готова была отомстить разлучнице.