Капитали$т: Часть 4. 1990 (СИ) - Росси Деметрио. Страница 36

— А если он не напишет заявление по собственному желанию? — медленно спросил я.

Гусар долго молчал, рассматривая замызганные стены.

— Тогда, сам понимаешь, — сказал он наконец. — Не маленький. Как говорится, нет человека, нет и проблемы. Директор в любом случае другой будет. Это уже вопрос решенный.

Я покачал головой.

— Нет, не решенный. Этот вопрос сначала с нами нужно решать.

— С вами? — удивился Гусар. — Это с кем, с вами? Вы кто такие вообще? Бизнесмены, спекулянты? Вот и занимайтесь своим бизнесом, зарабатывайте бабки, а в людские дела вам лезть — не по масти. Вы, ребята, возомнили о себе. Короче, базар считаю оконченным.

— Хорошо, — кивнул я. — Раз окончен, значит окончен. Не договорились, получается.

Мы вернулись в бар.

— Какая-то хреновина, — сказал Валерик, когда мы ехали со встречи. — Вообще не похоже было, что они пытаются договориться. Просто тупо провоцируют конфликт. Из-за чего? Из-за трех вагонов водки?

— Ну, три вагона — это не жук начхал, — возразил Серега. — Людей за шапку норковую убивают, за кошелек с червонцем, а тут три вагона водки…

— Он реально говорил так, как будто вопрос уже решен, — сказал я задумчиво. — Как будто нас уже нет, и мы ни на что повлиять не можем. Вот с чего бы? Они имеют виды на завод — факт. Гусар сказал, что эти грузины хотят поставить своего директора. И он их в этом поддерживает. И совершенно недвусмысленно намекнул, что если товарищ наш Бубенцов добровольно с поста не уйдет, то тогда его унесут.

— Короче, — сказал Серега, — Матвей повоевать с блатными рвется. Вот ему, похоже, и карты в руки. Поговоришь с нашим ментом, что он скажет?

— Поговорю, — сказал я. — нужно будет обязательно посоветоваться. А сейчас поехали на завод к Бубенцову. Нужно его предупредить, что времена настают сложные… Чтобы сидел тише воды, ниже травы…

— А лучше — потерялся бы куда-нибудь, — добавил Валерик. — Хотя бы на больничный.

Наша «Волга» двинулась в сторону завода.

Всей компанией к Григорию Степановичу мы решили не ходить, мои компаньоны, после короткого совещания, отправили сообщать плохие новости директору именно меня.

Григорий Степанович, к счастью, оказался на месте и даже почти трезв. Меня слегка насторожило его поведение — он был рассеян, слушал меня невнимательно и никаких признаков беспокойства не проявлял. Я удивился — откуда взялась у Григория Степановича смелость, ему до этого почти что не свойственная?

На мое сообщение о том, что договориться с гостями из солнечной Грузии не удалось, он только поморщился.

— Не договорились, да и бес с ними, — сказал он равнодушно. — Дело, в сущности, пустяковое… Одним словом, ерунда.

— Могут возникнуть неприятности, — сказал я.

Бубенцов поднял брови.

— От этих грузин? Преувеличиваешь, Алексей. Уж я-то в людях разбираюсь, это мелкая сошка. Мне они больше не звонили… Хотели запугать — не вышло.

Я предложил Григорию Степановичу телохранителей, но он только рассмеялся, а потом сказал важно:

— В случае чего, я и в гозбезопасность обратиться могу!

У меня голова шла кругом от этих странностей. Григорий Степанович, который так близко к сердцу принял наезд мелкого бандита Березы на мелкий бизнес своего племянника, демонстрирует чудеса выдержки и буддийское спокойствие. Это за новости, спрашивается?

Этим же вечером я позвонил Матвею и объявил повышенную готовность. Матвей искренне обрадовался. Он хоть в эту же минуту готов был атаковать наших общих врагов. За свое присутствие на заводе мы решили бодаться до последнего. В воздухе пахло войной. Звонок Николаю Николаевичу я решил отложить до утра, не хотелось среди ночи поднимать уставшего в борьбе за правопорядок и, к тому же, уже немолодого человека…

Скверный день, думал я засыпая. Скверный день, а завтра будет лучше… А может и нет.

Глава 19

Короткий военный совет мы провели на следующий день. Я, Серега, Валерик и Матвей — все были сосредоточены и серьезны. Мы пили кофе и обсуждали сложившуюся ситуацию.

— На пушку берет, — высказался Валерик. Он был скептически настроен что до поступивших вчера угроз. — Ну вы что, парни, в самом-то деле? Никто не будет мочить директора завода, бывшего секретаря обкома! Тут и обсуждать нечего! Если такое случится, то завтра приедут московские менты и следователи — зачистят всех!

— По-моему, он не блефовал, — сказал я. — Гусар вчера высказался вполне определенно. Бубенцов уйдет в любом случае, и нам лучше не путаться под ногами. Это он сказал совершенно конкретно. А еще меня напрягла реакция Бубенцова. Я неплохо знаю Григория Степановича, не первый день знакомы. Он должен бояться, но почему-то не боится.

Матвей шумно отхлебнул кофе.

— Вы, парни, разводите какие-то китайские церемонии. А я говорю — нужно было этого Гусара мочить, когда вопрос с авторынком возник. Загасили бы его еще тогда, и сейчас бы проблемы не было.

— Не все так просто… — вздохнул я.

— Ага, ментовские расклады… — кивнул Матвей. — Нет, я серьезно говорю — нужно его мочить. И хрен с ними, с ментами. Замочим — другие расклады появятся.

Я в сердцах долбанул кулаком по столу.

— Как же не вовремя это все! У нас выборы! Если все получится, если в горсовет зайдем, то… Такие перспективы открываются!

— Я не знаю, что там за горсовет и перспективы, — упрямо сказал Матвей. — Мое предложение — мочить. И не парьтесь — сделаем все без шума и пыли, как говорится. Есть спецы.

— Еще какие будут предложения? — спросил я, глядя на партнеров.

Серега пожал плечами.

— Ну а че? Если Матвей говорит, что есть спецы… Мы же вроде бы во взрослые игры играем и бабки на кону серьезные… А с Гусаром рано или поздно вопрос бы пришлось решать — охренели в конец и он, и его шпана.

— В одном Гусар прав, — сказал я задумчиво, — если такие ситуации будут возникать регулярно, то мы замахаемся пыль глотать. С этими грузинами вопрос так и не решили же…

— Нужно было их за город вывести, — кровожадно сказал Матвей. — Или на гаражи — закрыть в пустом гараже на пару дней… Сговорчивее бы стали. Я же говорю — это у вас китайские церемонии, мы иначе работаем.

— Ты что думаешь? — спросил я Валерика.

Тот нервно дернул плечами.

— А я не думаю, что все так серьезно, — сказал он. — Я считаю, что Гусар просто отбыл номер. Ему позвонили, попросили помочь этим грузинам. Он отреагировал. Пока на этом все. И, скорее всего, он вообще ничего делать не собирается, а мы ему уже место на кладбище подыскиваем.

— Короче, ты против? — спросил я.

— Я как большинство решит, — отпасовал мне ответственность Валерик. — Сам-то чего думаешь?

Я бессильно откинулся в кресле.

— Если нет полной информации, совершать необратимые действия считаю нецелесообразным.

— Короче, не мочить? — криво усмехнулся Матвей.

— Не мочить, — сказал я устало. — Возможно, Валерка прав, а мы дров наломаем. И вообще, я с нашим ментом пока не виделся.

Матвей с досадой вскочил со стула и нервно заходил по офису.

— Мент вам расскажет, ага… — сказал он. — Ему же похрен, че я, ментов не знаю, что ли? Он вам расскажет о том, что показатели портить нельзя и ЧП тоже нельзя.

— Вообще-то, да, — согласился Серега. — Мы все время чьи-то интересы учитываем, а наши интересы хрен кто учитывает!

— Зато мы на свободе и при бабках, — заметил Валерик. — А если всех подряд мочить, то никакой генерал не отмажет.

— Короче, мнения разделились, — подвел я итог. — Все. Буду говорить с Николай Николаичем. До этого никаких действий не совершаем. В идеале, нам нужно дойти без происшествий до выборов. А уж там…

— Во будет прикол, — усмехнулся Серега, — если блатные в натуре нашего Григорий Степаныча на ножи поставят. Пока мы тут стратегию и тактику вырабатываем. И вообще… — он пристально посмотрел на меня. — Журналиста ведь они замочили, почти наверняка… Сам же на похоронах был.