Моя простая курортная жизнь 4 (СИ) - Блум М.. Страница 41

— Правильно, Ангелина Алексеевна? — спросил я, игриво постукивая по самому нежному местечку.

Уже ничего не говоря, она томно выдохнула, и я нырнул под кружевной край, а затем и еще глубже, закрепляя урок — какая работа над ошибками ей нужна, не надо было повторять. Не открывая глаз, моя сладкая учительница ловко и опытно расстегнула блузку и выпустила мне навстречу роскошные холмы, стянутые застежкой лифчика посередине. Легкий щелчок — и кружевные половинки разъехались в стороны, обнажая тяжелые спелые полушария, чей вкус я сразу же потянулся оценить.

— Ах! Ох! Ааааах…

Красные губы, которые для всех остальных строгим тоном вели урок, для меня сейчас издавали страстные ахи и охи. Темное деловое каре небрежно растрепалось, расстегнутая блузка соскользнула с плеч и шлепнулась на парту, а блестящий влажный взгляд жадно требовал еще и еще, того же просили и губы, раз за разом впиваясь в мои. Не надо было спрашивать, чего она желает: как минимум того же, что я у нее на глазах давал Алене, а как максимум чего-нибудь особенного, специально для нее — на пятерку — чем я охотно и занялся, задрав строгую учительскую юбку и усадив прятавшиеся под ней шикарные бедра в чулках на себя.

— Ох! — выдохнула Геля, принимая меня, а после мастерски начала обкатывать новый для себя член, как экстремал новенький байк. Оставалось лишь восхищаться ее профессионализмом.

С каждым поцелуем, с каждым толчком, с каждым касанием ее голых сисек моего лица, с каждым моим шлепком по ее роскошной заднице иерархия и статусы между нами все больше падали, а градус возбуждения, напротив, рос. Весьма строгая напоказ, наедине эта красотка превращалась в настоящую фурию, ненасытную суккубу, раз за разом пожирающую меня собой. Сочные стоны метались по классу, отлетали от стен. Это уже была не школа, а комната в лав отеле, где мы отчаянно трахались, зная, что скоро придется уходить, возвращаться в привычные роли. Но сейчас, в этот миг, никаких ролей не существовало — были только похоть и страсть.

— Да, Рома! Да! Да-да… — приговаривала любовница, елозя по мне бедрами, пока я вовсю вжимал их в себя, чувствуя, что скоро останусь в ней, и желая остаться в ней как можно глубже.

Каждая девушка — это как точка входа, этакий мужской клуб для избранных, и каждый раз, когда ты в нее входишь, ты словно дистанционно встречаешься со всеми, кто входил в нее до тебя. Оказавшись в Геле Алексевне — в ее опытной зрелой киске, — я будто получил рукопожатие ото всех, кто был в ней до меня, со словами «Молодец! Уважаем! Так держать» — и это было приятно. И теперь мне хотелось занять в ней столько места, сколько не занимал еще никто.

— Да!.. Да… Да-а-а!.. А-а-а! Хорошо!.. — стонала она и так до тех пор, пока блаженно не обмякла в моих объятиях, прижимаясь ко мне разгоряченным подрагивающим телом и, как в забытьи, то ли посасывая, то ли покусывая мою шею — отлюбленная так жарко, как того заслуживала — все-таки любимая учительница. Красной ручки у меня, правда, не было, так что я оставил губами и зубами красные кружки на тех местах, которые мне особенно приглянулись — чтобы не забыть с чего в следующий раз начать работу над ошибками.

— И как, Ангелина Алексеевна, — спросил я, ощущая ее влагу у себя на коленях, — все еще трояк?

— Думаю, это пять, — отдышавшись, довольно отозвалась она. — С плюсом.

Ну вот, сразу бы так — все-таки в этой школе я отличник.

Каждый праздник, когда можно поздравить девушек, — это целый ритуал, включающий в себя раздачу подарков и получение благодарностей: готовым надо быть и там, и тут. Восьмое марта традиционно началось с того, что я спустился на кухню к Полине, хлопочущей даже в этот день по хозяйству, и вручил ей несколько ярко-красных тюльпанов — за что тут же был расцелован в обе щеки и накормлен двойной порцией оладушек с джемом. Однако ее позитивный настрой длился ровно до того момента, пока она не увидела охапку цветов, с которой я после завтрака двинулся в школу.

— А не многовато ли? — скептически уточнила красотка.

— Ну, у меня много подруг, — пожал плечами я.

И почти все благодарят гораздо щедрее, чем поцелуи в щеку. Интересно, а если бы вручил всю охапку ей, мне бы хоть разок перепало в губы или просто получил бы еще одну порцию оладушек?

Задаваясь этим вопросом, я добрался до Восточной Старшей, атмосфера в которой, несмотря на праздник, оказалась довольно напряженной. Оно и понятно: все ожидали глобального слива нюдсов одним мудаком — девчонки с ужасом, а парни, наоборот, с предвкушением. Однако что в его аккаунте, что в «Веселом Карпове» пока царила тишина. В любом случае все, кто обижались, что этот охреневший эмигрант не вспомнил про них на День святого Валентина, сейчас желали лишь одного: чтобы он забыл про них и на Восьмое марта. Я же про своих девчонок никогда не забывал — и для каждой подруги приготовил по цветку, а моей милашке и вовсе преподнес целый букет розовых тюльпанов, таких же нежных, как ее улыбка.

— Спасибо! — Дана на эмоциях звонко чмокнула меня в губы прямо перед всем своим классом, хотя обычно предпочитала выходить. — Мне так приятно! Это так красиво! — сияя глазами, выдохнула она и снова потянулась ко мне. — Ты у меня самый лучший!

Пока моя милая девушка радостно целовала меня, другому дарителю, который с кислой мордой косился на нас, выговаривали за то же самое.

— Что, нормальный букет не мог подарить? — бурчала неподалеку Влада, тоже зыркая на нас и вертя дохлый тюльпанчик в руке. — Один цветок дарят только подругам!

— Подругам, с которыми спят, — проворчал ее баклан, мазнув взглядом по тюльпану в моей руке, который я тоже собирался оставить в этом классе, и отвернулся к своей пассии.

Колючка, верно сообразив, кому этот презент, тоже сверкнула в меня глазами — мол, даже не вздумай, не пали. После чего вновь накинулась на своего.

— И сколько ты сегодня цветов по школе разнес?..

Таким образом, у меня образовался лишний цветок. Прикидывая, кому его вручить, я сначала отправился дарить остальные. Презентовал по одному — одинаково красному и одинаково пышному — Алене и Даше, которые опять ссорились, споря, кто сегодня получит больше. Затем отправился в класс капитанши, которая училась вместе с Валентиной.

— По-моему, это тупо, но спасибо, — заявила оторва, с удовольствием принимая тюльпан.

— А Инна где? — я обвел глазами кабинет.

— Да со своими за углом шушукается. Боятся, — хмыкнула моя татуированная собеседница, — как бы он тут праздник не изгадил. Это ж такой отличный повод напомнить о себе…

Выйдя из класса, я свернул за угол, где Инна, Амина и Марианка — сразу три пункта в моем цветочном списке, что удобно — обсуждали тему дня.

— Может, пронесет? — переживала спортсменка. — Что, он нам все праздники портить будет?

— У них же вроде все хорошо, — подхватила Амина. — Чего ему опять надо?

— Сами-то в это верите? — усмехнулась голубоглазая демоница. — Хорошо у них только на первой стадии, а она явно закончилась. А значит, началась вторая. Он вошел в раж и приносит своему божеству все новые жертвы. Вот только, — с лукавой улыбочкой добавила Марианка, — останавливаться-то не умеет. Так что рано или поздно начнет откусывать и от своего идола. И вот тогда станет по-настоящему весело. Третья стадия…

Да жду не дождусь, когда это божество уже кто-нибудь покусает, а то что-то от его выходок обычно всем достается, кроме их вдохновительницы.

— Девушки, — обратил я внимание на свое присутствие, и все три обернулись, — а это вам, — и вручил каждой по тюльпану. — С праздником!

Сообщив, что я офигенный, Инна сочно чмокнула меня в губы, Амина, тайком начавшая какие-то отношения, — в щеку. А вот главная динамщица Карпова ограничилась лишь лучезарной улыбкой, как бы говорящей, что ее благосклонность так просто не получить.

Следующей в моем списке была любимая учительница, которой я, в принципе, сделал подарок вчера, но решил не обделять и сегодня.