Дрянная девчонка - Ивах Светлана. Страница 8
Я достала телефон и набрала номер…
– Вы – Марта? – Голос из-за спины заставил обернуться.
Молодой мужчина в очках и кепке выжидающе ждал ответа.
– Ну да, – подтвердила я.
– Я – Гена, – представился он и спрятал в карман телефон.
– Очень приятно, – промямлила я, вспомнив, что минуту назад плакала в такси и даже не удосужилась посмотреть на себя в зеркало.
– Все, бежим! – Он подхватил сумку в одну руку, чемодан в другую и устремился через арку.
Дом оказался старой постройки. Широкие лестницы с витиеватыми решетками перил; кафель, вышарканный на площадках, и высокие потолки впечатляли своей монументальностью. Нужная квартира располагалась на третьем этаже.
– Здесь вообще известный профессор жил, – тараторил Геннадий. – Смотрели «Собачье сердце»? Так вот там точно такой дом у профессора Преображенского был. Ну, в той квартире он еще собаку в человека переделал…
– Ну да, ну да, – вторила я.
Между тем Геннадий бросил вещи, запустил руку в карман куртки и вынул оттуда связку ключей.
– Момент!
Он ловко открыл оба замка, выглянул на лестничный пролет, взял чемодан и сумку и кивком головы сделал знак, чтобы я вошла.
Квартира впечатлила с порога. Огромная прихожая, коридор, по бокам которого за дубовыми дверями располагались комнаты. Все убранство блестело полировкой, начищенной бронзой ручек и зеркалами. Под потолком, в зале, огромная люстра…
– А ванная! – суетился Геннадий. – Вы видели ванную?!
Он забежал вперед меня и открыл дверь.
Ванная была размером с гостиную квартиры родителей. С той лишь разницей, что там в хорошие годы могла собраться семья, чтобы встретить Новый год, потанцевать на свободном от стола пятачке, а здесь мылся один человек. Ну, максимум двое.
– И как? – спросил он.
– Класс! – с восторгом ответила я.
– Берете?
– Вы еще спрашиваете? Конечно, беру!
– Так! – Лицо Геннадия сделалось серьезным. – Забыл предупредить! – Он схватился за лоб, потом часто заморгал и безвольно уронил руки вдоль тела.
– Что? – спросила я, уже представляя, как волоку вещи из подъезда.
– Хозяин запросил немного больше!
– Но!
– Если не согласны, тут же на этой улице есть еще одна квартира по такой же цене, как мы и договаривались, – затараторил он. – Только там еще жиличка. Бабка, старая, правда, и скоро помрет. Все лежит, и к ней приходит сиделка. А если не приходит, хозяева этой квартиры доплачивают постоялице за уход.
– Еще чего! – завопила я. – Конечно, доплачу!
На самом деле я поняла, что он попросту «грузит». Но ничего не поделаешь – рынок. К этому я была готова.
Расставшись почти со всей «одолженной» у бабушки суммой, я закрыла за Геннадием дверь и пошла осматривать свои хоромы более подробно. Квартира была то, что надо. Она стоила тех денег, которые я оплатила за месяц вперед. За это время я планировала найти уже если не принца, то, по крайней мере, работу, которая позволит внести деньги за следующий месяц. В Москве зарплаты не чета нашим. Тут и подход к людям другой. Я вон выложила столько, сколько хватило бы, чтобы заплатить за год проживания в нашей гостинице…
Я обошла все комнаты, заглянула в каждый угол и стала разбирать вещи. Шкафы были пустыми. Ничего удивительного, ведь Геннадий сказал, что хозяева живут в Америке. Поэтому я развесила свои платья и костюмы на плечики. Куртку повесила в гардеробную. Это была целая комната с зеркалами и вешалками. В ванной, выставляя свои принадлежности, я заодно изучила вкусы и пристрастия прежних хозяев. К моему удивлению, на полках стояли шампуни и гели абсолютно разных ценовых категорий. Здесь туалетная вода от «Диор» и «Гуччи» соседствовала с «Шипром» и «Огуречным лосьоном», а крем «Калистар» и вовсе лежал вместе с тюбиком копеечной «Лаванды». Все флаконы были покрыты толстым слоем пыли, а мыло потрескалось…
– Странно, – пробормотала я, составляя и складывая эту роскошь в найденную в кладовой коробку. – Такое впечатление, будто здесь жили бомжи и профессора одновременно…
Еще больше удивила находка в кухне. В одном из шкафчиков под мойкой стояли пустые бутылки из-под спиртного. Здесь, как и в ванной комнате, я увидела и тару из-под дешевой водки, и очень дорогие коньячные бутылки.
Глава 7
Странный визитер
Я приползла домой, едва волоча ноги, и бросила сумочку прямо в коридоре. В горле першило. Еще бы, ведь накануне обожралась мороженого. Да, да, именно обожралась, а не наелась, не попробовала, не полакомилась и не отведала. Поскольку даже его мудреное название не стала запоминать. Гуляя по набережной, зашла в одно из многочисленных кафе, заняла место за столиком и заказала то, что подороже… Потом еще. До отвращения, до сонливости. Ловя на себе насмешливые взгляды официанток, я методично расправлялась с этим ледяным чудом, периодически прикладываясь к бокалу с минеральной водой. Да, да, вот так вот. Конечно, мороженого в своей жизни я ела вдоволь, но такое вкусное – впервые.
Сегодня я обошла ВДНХ и еще раз заехала на Красную площадь. Я уже вполне сносно ориентировалась в метро и быстро разобралась с пересадками. Как-то меня угораздило общаться с одним военным, и от него я узнала значение слова «рекогносцировка». Оно мне больше понравилось не содержанием, а заковыристостью и тем, что его почти никто из обычных людей не использует. На военном языке это что-то вроде изучения предстоящего театра военных действий. Так и я изучала Москву, как командир перед решающей битвой, и свои вылазки из квартиры, расположенной в Малом Басковом переулке, называла не иначе как рекогносцировкой.
Было уже поздно, и глаза сами собой слипались.
Не успела я пройти в комнату, как в дверь позвонили.
Теряясь в догадках, я сняла трубку домофона и посмотрела на экран. Перед дверью стоял какой-то мужчина, на вид – лет за пятьдесят. Он был в рубашке с коротким рукавом и светлых брюках.
– Хм! – вырвалось у меня. – Вы к кому?
– Здравствуйте! – поприветствовал он и спросил: – Танечка, это вы?
– Ммм… Э-э-э!
– Сергея Борисовича пригласите, пожалуйста! – попросил мужчина, не дождавшись ответа.
– Его нет! – вырвалось у меня.
– Тогда Антонину Петровну.
– Ее тоже нет, – ответила я, ломая голову над тем, кто это.
Среди вещей не было ни документов, ни фотографий хозяев квартиры, но я сделала вывод, что именно так их зовут.
Следующий вопрос поставил меня в тупик.
– Разве они не должны были вернуться?
– Откуда? – растерялась я.
– А с кем я говорю? – спохватился он.
– С автоответчиком! – выпалила я, прыснув со смеху, и повесила трубку. Экран вмиг погас.
Мужчина больше не звонил, но его визит оставил тень странной тревоги.
– Может, просто ошибся адресом? – размышляла я, лежа в ванной и мысленно перечислила возможных жильцов этой квартиры – Сергей Борисович, Антонина Петровна и Танечка. Наверное, дочь или, может, прислуга.
Я тронула рукоять. Мелкие пузыри, вырывающиеся со дна ванны, стали увеличиваться в размерах, и шипение сменилось бульканьем. Третий день изучаю назначение никелированных ручек и рычажков и до сих пор не знаю, как пользоваться всеми возможностями этой красоты. Повернешь одну, вода начинает бурлить под спиной, тронешь другую – и пузырится уже в ногах, нажмешь на третью, и становится сразу горячо…
Я дотянулась до стоявшего на краю ванной бокала и, медленно отпивая из него, совсем как в кино, вдруг вспомнила Артура, бурно проведенную ночь в купе и вслух проговорила:
– Надо тебя, касатик, завтра найти!
Мои попытки найти Артурчика во Всемирной паутине не увенчались успехом. Мужчин с такой фамилией и именем было много, но ни один из них даже близко не стоял с моим попутчиком. Тогда я набрала в поисковике адреса киностудий, и меня взяла оторопь. В одной только Москве их было почти полторы сотни. Однако я взяла себя в руки и стала изучать каждую из них. На основании отзывов и реклам вскоре поняла, что художественные фильмы снимают не все, большинство ограничиваются рекламными роликами или клипами. Тогда я немного подумав, набрала номер самой главной и всегда крутившейся на слуху – «Мосфильм». На другом конце ответил автоответчик, известивший меня бодрым голосом, что я могу оставить свое сообщение после звукового сигнала. Тогда я набрала вторую, в названии которой было вкручено английское: «Продакшин».