100 великих тайн Нового времени - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 47

Начиная с конца XIX столетия классической версией считалась та, согласно которой свергнутый император был банальным образом задушен в Ропше охранявшими его гвардейскими офицерами. И даже доказательство предъявлялось в виде письма Алексея Орлова из Ропши, адресованное Екатерине II. В этом письме Орлов, с одной стороны, растерянно, с другой, не без определённого красноречия описывал смерть Петра III. В общих чертах картина складывалась такая: в заключении бывший император затосковал, стал злоупотреблять алкоголем и играть с гвардейцами в карты. И вот вечером 17 июля во время игры он заспорил с одним из офицеров. Спор быстро перешёл в потасовку, по окончании которой гвардейцы с изумлением и ужасом обнаружили, что Пётр Фёдорович лежит мёртвый.

О том, что Пётр III был убит тюремщиками, заявляет и другая версия, уточняющая, что он был задушен. Она основывается на том обстоятельстве, что во время похорон бывшего императора было отчётливо видно, несмотря на все попытки организаторов похорон скрыть этот факт, что лицо покойника потемнело практически до неузнаваемости, как это нередко происходит с повешенными и задушенными. Кстати, именно отсюда родился слух, что на самом деле похоронили «какого-то арапа», а сам государь жив и скрылся (на этой почве и появлялись затем многочисленные самозванцы). Здесь также в качестве претендентов на «почётное звание» убийцы назывались придворный Григорий Теплов, актёр Фёдор Волков и гвардеец Шванвич.

В связи с этим долгое время практически не рассматривалась другая, официальная версия смерти Петра III, согласно которой тот скончался от геморроидальных колик, которые подкосили его и без того слабое здоровье. К тому же, согласно официальным результатам вскрытия, проведённого по приказу Екатерины II, выяснилось, что у умершего были признаки апоплексии, дисфункция сердца и воспаление кишечника, усилившиеся вследствие неуемного приема алкоголя.

Однако есть обстоятельство, которое заставляет внимательнее отнестись к версии естественной смерти Петра III и, соответственно, усомниться в версии его убийства. Главное доказательство убийства бывшего императора, письмо Алексея Орлова с фактическим признанием, судя по всему, фальшивка. Оно известно лишь по копии, составленной другим человеком, тогда как оригинал якобы был уничтожен Павлом I. Это уже странно – Павел всегда придерживался версии об убийстве своего отца, и было бы странным уничтожать такое доказательство своей правоты. К тому же существуют два письма Орлова, написанные прежде и подлинность которых установлена: они отличаются и по стилистике, и по особенностям лингвистического построения.

Утверждается, что копию с этого письма снял Ф.В. Ростопчин. Современная историко-лингвистическая экспертиза доказывает, что это письмо является фальшивкой, и никакого оригинала никогда не существовало; версия же, предложенная Ростопчиным, была выгодна Павлу I, который, как известно, без симпатии относился к собственной матери и тем самым получил хорошую возможность очернить ее память. Из этого можно сделать вывод, что никаких серьезных и неопровержимых доказательств того, что Петр III действительно был убит А. Орловым или кем-то из окружения Екатерины, попросту нет. Современные ученые предполагают, что, вероятно, Петр страдал некоторыми наследственными болезнями, которые могли сказаться на состоянии его здоровья. Однако проверить достоверность этих данных также не представляется возможным.

Трагедия «Гросвенора» и «Трон павлина»

– 13 июня 1782 г. в порту Тринкомали можно было встретить все сливки местного общества. В далекую Англию уходило грузопассажирское судно Ост-Индской компании «Гросвенор» (или «Гроувенор»), увозя на родину 150 пассажиров. В основном это были высокопоставленные чиновники и офицеры, закончившие здесь свой срок службы в колонии. Многие уезжали с семьями… – начинает свое расследование на страницах журнала «Вокруг света» кандидат исторических наук Ю. Лобов.

Однако отнюдь не только доставкой именитых пассажиров намеревались эмиссары Ост-Индской компании порадовать хозяев в Лондоне. Помимо традиционных золотых и серебряных слитков, монет и драгоценных камней на сумму в четыре миллиона фунтов стерлингов в специально оборудованной каюте, на судне находилось и нечто более ценное. Об этом намекнул в письме жене, посланном еще за месяц до выхода «Гросвенора» в море, его капитан Коксон: «Я скоро прибуду с сокровищем, которое потрясет всю Англию». Если сопоставить туманное признание Коксона со слухами, которые ходили тогда среди чиновников, готовивших «Гросвенор» к плаванию, то можно предположить, что на судне находился легендарный трон, некогда украшавший резиденцию Великих Моголов в Дели.

Искусные индийские мастера сделали трон из золота, его боковые стороны изображали собой павлинов, раскрытые хвосты которых были сплошь покрыты драгоценными камнями. 12 золотых стоек поддерживали инкрустированный камнями золотой балдахин. Павлиний трон признавался священной реликвией Великих Моголов, и его запрещалось показывать иноверцам. Одним из немногих европейцев, которому по милости правителя Северной Индии удалось увидеть трон в 1665 г., был французский ювелир и путешественник Тавернье. Он оценил трон в 6 миллионов фунтов стерлингов.

Гибель судна Ост-Индской компании «Гросвенор» у берегов Южной Африки 4 августа 1782 г.

Итак, 13 июня 1782 г. из ланкийского порта Тринкомали вышло в море английское судно «Гросвенор» с бесценным грузом на борту. Однако к месту назначения оно так и не прибыло…

…Из укрепленного форта на побережье Южной Африки выехал конный голландский патруль. Отъехали мили полторы от Порт-Элизабет, и вдруг сонно гарцевавший впереди офицер выпрямился в седле и поднял руку, призывая остальных к вниманию. По дороге, навстречу им, опустив в изнеможении голову и еле передвигая ноги, брел человек. Вид его был ужасен, чувствовалось, что незнакомец находился в пути не один день – он оброс, одежда превратилась в лохмотья. Увидев всадников, он упал без сил.

Лишь к вечеру незнакомец пришел в себя. Обведя мутным взглядом склонившегося над ним врача и стоявшего рядом офицера, он прошептал:

– Где я?

– Не волнуйтесь, дикари вам уже не страшны. Это Порт-Элизабет. Но кто вы? Как оказались здесь?

– Значит, дошел… – Больной тяжело задышал, но нашел в себе силы добавить: – Я – Уильям Хаббернс – с «Гросвенора»…

К 4 августа 1782 г. «Гросвенор» пересек Индийский океан и, по расчетам капитана, находился примерно в 100 милях от восточного побережья Южной Африки. Этот день выдался солнечным и тихим. Правда, к вечеру погода испортилась, небо покрылось тяжелыми тучами, и пошел дождь. А ночью разразился сильный шторм. Будучи уверенным, что судно находится достаточно далеко от берега, капитан ограничился приказом убрать паруса и увеличить количество вахтенных офицеров и матросов. Но не успели помощники капитана покинуть его каюту для выполнения отданного приказа, как раздался страшный грохот. «Гросвенор» наскочил на риф почти у самого берега. Третий помощник капитана и один из матросов сумели бросить якорь и закрепить канат за выступ рифа. Цепляясь за канат руками и ногами, пассажиры и матросы, почти касаясь бушующих волн, перебирались на риф, многие срывались и тонули, либо разбивались о скалы. Из трех наскоро сколоченных плотов, на которых команда пыталась перевезти женщин и детей, один опрокинулся, и все находившиеся на нем погибли. Между тем «Гросвенор», получивший огромную пробоину, стал крениться на левый борт и вскоре затонул.

К утру погода не улучшилась, хотя шторм несколько ослаб. Предпринятые поиски показали, что из 220 членов экипажа и 150 пассажиров осталось 123 человека, а среди них 20 женщин и детей.

Спасенные высадились на берег где-то между Дурбаном и Порт-Элизабет. После короткого совещания было решено идти вдоль побережья к порту тремя партиями. Второй помощник капитана возглавил первую партию, состоящую главным образом из матросов и офицеров «Гросвенора», вооруженных двумя винтовками и пистолетом с несколькими отсыревшими зарядами пороха. Эта партия должна была вести разведку, прокладывать путь и обеспечивать безопасность всей колонны.