100 великих тайн Нового времени - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 53

После смерти князя поисками его занималось все большее и большее число людей. В конце концов к ним приобщились сами атаманы. Перекопав всю местность Копыла, где находились главная крепость и штаб-квартира Суворова, и ничего не обнаружив, казаки остепенились. Но ненадолго.

– Надо отыскать солдат, слыхавших хоть что-нибудь о кладе, и расспросить, где приблизительно он может быть, – предложил один из атаманов.

Среди немногих оставшихся на Кубани суворовских солдат удалось найти одного. Когда его, уже слабеющего старца, привели к атаману и объяснили, что от него требуется, он, теребя седой тощий ус, сообщил:

– Наш унтер сказывал: от другого унтера – своего земляка – он слыхивал рассказ еще одного унтера, но уже того самого унтера, который помогал батюшке князю Александру Васильевичу Суворову закладывать клад. Он, ентот унтер, уверял – отцу родному не скажет, что в том кладе. Потому, как клятву такую самому Александру Васильевичу дал. Не указал точно и где клад, потому как не служивым будто бы, а только тем, кто явился земли прикубанские обживать, он в руку был… Но я доподлинно от нашего унтера слыхал – зарыт клад где-то там, где кончается крепость Александровская и начинается неоглядная степь кубанская.

Рассказ старого солдата с новой силой разжег интерес казаков к кладу Суворова. Искали его теперь уже вокруг Александровской крепости. На двенадцатый день искатели напали на такое место, где земля оказалась податливой.

– Здесь клад!

Эта весть мигом облетела все хаты куреня. К месту клада сбежались стар и млад. Целая сотня дюжин казаков, сменяя друг друга, орудовали лопатами. И вот острие их уперлось во что-то твердое. Еще усилие – и из глубины показался верх огромного деревянного ларя, окованного железом.

Открывать с трудом извлеченный на поверхность ларь прибыли сам войсковой атаман с писарем и войсковой судья.

Когда по их команде ларь наконец был открыт, в нем оказались… новый добротный плуг с острым, чуть поблескивающим лемехом и мешок отборной ядреной пшеницы, отливающей золотом. От неожиданности казаки и их предводители развели руками.

Войсковой писарь не поверил глазам своим, залез в ларь и на том месте, где стоял мешок, обнаружил грамоту. «Злато-злата», – гласила она, что означало «золото среди золота, или дороже золота».

Под плугом писарь обнаружил вторую грамоту. В ней говорилось: «Плуг сей в руках держите, шашки в ножнах. Плуг богатству и силе служит, шашки токмо охране оных. С тем примите сие от князя Суворова».

Лишь после многократных чтений и долгих раздумий постигли казаки глубокий смысл и значение суворовской грамоты. Цену же клада они узнали позже, когда посеянная в зиму пшеница богатырский урожай дала, когда распаханные кубанские степи стали степями золотых озимых пшениц, равных которым не было на Руси.

Куда исчез Людовик XVII?

На старинном кладбище Сент-Маргерит в Париже есть одна могила. На кресте вырезано: «L XVII», указаны даты жизни «1785–1795» и еще – надпись на латыни: «Скажите, есть ли в мире скорбь, скорби моей подобная?»

Памятная медаль на смерть Людовика XVII

После казни Людовика XVI в 1793 г. монархисты провозгласили королем Франции Людовиком XVII его сына Луи-Шарля, заточенного в тюрьме Тампль. Дофин до освобождения не дожил, скончавшись от туберкулеза в 1795 г., в возрасте 10 лет. Однако эксгумация и экспертиза его останков позволили заключить: в могиле наследника престола покоится вовсе не Луи-Шарль…

14 июля 1789 г. парижане взяли Бастилию – началась Великая французская революция. В октябре короля Людовика XVI, его жену Марию-Антуанетту и детей заставили покинуть Версаль и под конвоем возбужденной толпы препроводили в бурлящий Париж. Здесь короля вынудили утвердить реформы Национального собрания.

Людовик чувствовал, что тучи над ним и его семьей сгущаются, поэтому в июне 1791 г. пытался бежать. Увы, короля с домочадцами настигли и вернули в Париж.

21 сентября 1792 г. Национальный конвент упразднил монархию и провозгласил Республику. Короля Франции судили как предателя и приговорили к смерти. 21 января 1793 г. гильотина снесла Людовику XVI голову. Всего на девять месяцев пережила его Мария-Антуанетта: адское изобретение революции не пощадило и ее.

После казни Людовика XVI роялисты в изгнании провозгласили его малолетнего сына Людовиком XVII, назначив регентом при нем его дядю – графа Прованского. Совсем другое будущее готовили наследнику престола революционеры: по решению Национального конвента Луи-Шарля отдали на перевоспитание сапожнику Антуану Симону и его жене, которые поселились вместе с дофином в тюрьме Тампль.

По одним сведениям, это были настоящие садисты, которые издевались над ребенком, заставляя его распевать «Марсельезу» и при этом отпуская несчастному подзатыльники за ошибки в тексте. По другим свидетельствам, Симоны неплохо относились к мальчику, а Тампль покинули по приказу начальника тюрьмы Шометта.

После этого наследника престола бросили в ту же камеру-одиночку, где до казни находился его отец. Непонятно, какую угрозу представлял ребенок, но все окна в его камере заделали наглухо, дверь до половины замуровали, а верхнюю часть закрыли мощной решеткой с крохотным окошком для передачи пищи. В Тампле находилась и сестра дофина, 16-летняя Мария-Тереза.

Когда гильотина отсекла Робеспьеру голову, Поль де Баррас, лидер Национального конвента, сыгравший немалую роль в прекращении кровавого террора и казни его инициатора, первым делом отправился в Тампль проведать Луи-Шарля и Марию-Терезу. Дофин выглядел ужасающе: суставы сильно распухли и он едва мог передвигаться. Мальчик надрывно кашлял, его кровать кишела насекомыми, в камере было нечем дышать.

Мария-Тереза выглядела значительно лучше: оказалось, она даже не знала о заточении брата в той же башне, этажом ниже.

Баррас вызвал врача и распорядился обеспечить узникам приличные условия содержания, свежий воздух и усиленное питание. Увы! Наследник так и не поднялся с кровати и 18 июня 1795 г. скончался от туберкулеза.

Когда в 1814 г. (после поражения Наполеона) королем Франции Людовиком XVIII стал граф Прованский, ему пришлось изо всех сил отбиваться от претендентов на престол, в лице которых несчастный Луи-Шарль «воскресал» не менее 40 раз… От неутомимых мошенников досталось и Луи-Филиппу, который правил Францией с 1830 по 1848 г.

Пожалуй, особо в этом преуспел изобретательный часовщик Карл Вильгельм Наундорф из Германии. Хотя Наундорф едва говорил по-французски, ему почти удалось убедить суд в Версале, что он является сыном казненного Людовика.

Любопытно, что Мария-Тереза, хотя и признавала возможность подмены ее брата в тюрьме, отказалась встретиться с самозванцем, заявив, что не находит в предоставленном ей портрете ни капли сходства с братом. В результате по приказу короля Луи-Филиппа Наундорф был арестован и выслан в Англию.

Но часовщик не успокоился и продолжал заявлять претензии на престол. Наундорф говорил, что обязательно займет французский трон 1 января 1840 г. Однако время шло, а престол оставался за Бурбонами, и часовщик окончательно растерял своих сторонников. Скончался Наундорф 10 августа 1845 г. По одной версии, его отравили.

Потомки Наундорфа бились за свою принадлежность к королевской крови вплоть до XX в. В 1954 г. французский суд положил конец настойчивым претензиям потомков немецкого часовщика, вынеся вердикт: Людовик XVII скончался 8 июня 1795 г. в Тампле.

Несмотря на вердикт суда о смерти дофина, доказательства в пользу версии о подмене наследника существуют. Так, один из членов конвента, посетивший Луи-Шарля в начале 1795 г., утверждал, что мальчик был глухонемым (великолепный кандидат для подмены!), а охранник вспоминал о ребенке, слишком высоком для 10 лет. В подмену верила и вдова Симона, которая ухаживала за мальчиком до его заточения в одиночку. Ей об этом якобы рассказал повар, участвовавший в подготовке побега наследника. Да и врачи, осматривавшие ребенка, недвусмысленно намекали своим близким, что умер не Людовик XVII, а совсем другой мальчик.