Та, которая видит - Ларк Гленда. Страница 7

Проверив, легко ли вынимается меч из ножен у меня за плечом, а другой рукой придерживая висящий на поясе кошелек (карманники Гортанской Пристани были знамениты своей ловкостью, а потерять то немногое, что я имела, никак не годилось), я отправилась на поиски знакомца, который в прошлый мой приезд сюда был мне полезен.

Найти его мне не удалось. Принадлежавшая ему лавочка больше не существовала. Несколько лет назад вся улица, на которой она располагалась, сгорела — пожары часто случались в городе, большинство зданий которого было выстроено из плавника, а крыто водорослями, жители же редко оказывались трезвыми. Никто не мог сказать мне, куда делся хозяин лавочки: в Гортанской Пристани люди приезжали и уезжали, умирали и исчезали, и никому не было до этого дела.

Я заглянула в одну из таверн — где, конечно, подавали только рыбные блюда — и заказала себе дешевую еду: мидии с водорослями. Жизнь в «Приюте пьянчуги» была экстравагантностью, и приходилось на чем-то экономить.

Я уже доедала свою порцию, когда кто-то выкрикнул мое имя. Моя рука невольно легла на рукоять меча (лежавшего теперь у меня на коленях). Крик, однако, был радостным, а не враждебным; голос принадлежал Адди Леке, женщине, которой я случайно помогла в свой самый первый приезд на косу Гортан. Мне тогда было двадцать три, и Адди столько же. Я выслеживала силва-отступника, за голову, которого была назначена награда, — сумма оказалась достаточно большой, чтобы побудить меня отправиться сюда, — а Адди была его любовницей. В те дни она отличалась красотой, но это не мешало любовнику вымещать на ней зло и унижать ее, так что Адди мечтала как-нибудь устранить причину своих горестей. Я была только рада помочь ей избавиться от мерзавца. (Эта часть дела была легкой; вот доставить подонка на острова Хранителей оказалось потруднее — он знал, что, если окажется в Ступице, распрощается с жизнью, и всячески старался туда не попасть, по возможности еще и прикончив при этом меня. В конце концов, я вручила его палачам в целости, если не считать нескольких пальцев, которых он лишился при одной из попыток к бегству, и получила свои денежки, но это, пожалуй, было, самым трудным заданием, за какие я только бралась.)

Теперь Адди была вовсе не так привлекательна. Она работала поварихой в этой таверне и ужасно растолстела. Кожа ее загрубела и приобрела красноватый оттенок. Подойдя к моему столу, она плюхнулась на стул и тут же принялась жаловаться на очередного своего сожителя: похоже, став старше, она не сделалась осмотрительнее в выборе мужчин. Я с удивлением поняла, что она намекает на желательность моей помощи в разрешении тем же способом ее теперешней проблемы. Не знаю, что в точности она от меня хотела, потому что возможности сказать об этом я ей не дала. Вместо этого я стала расспрашивать ее про Ниамора.

Она сказала примерно то же, что и Танн, добавив:

— Славный парень этот Ниамор. Всегда готов посмеяться, пошутить. Мораль, правда, как у сучки во время течки, но задевать чувства людей он не любит. Добросердечен наш Ниамор, пока это ему ничего не стоит. — Такой взгляд вполне совпал с моим впечатлением от красавчика. — Ты должна бы его помнить, — добавила Адди. — Он уже был тут, когда ты в прошлый раз появлялась на косе Гортан. Путался с той женщиной-силвом, которую выслали с островов Хранителей за какие-то дела… болтали, что она своей магией помогла разбогатеть любовнику. Как же ее звали?

— А-а… Самиат. Да, теперь вспомнила. Что с ней было потом?

— Хранители ее простили и приняли обратно, когда сочли, что свой урок она выучила.

Это походило на правду. Хранители терпеть не могли терять членов своей команды. Адди вздохнула:

— Мне казалось, что они с Ниамором — прекрасная пара: оба такие изысканные. А только как случай представился, она бросила его, не задумываясь. — Адди сентиментально вздохнула, хотя Ниамор никак не годился на роль романтического героя. Уж романтики в нем было не больше, чем в Блейз Полукровке. — Я точно знаю: сердце его было разбито. С тех пор и не смотрел ни на кого — ну, всерьез, ты понимаешь. Небось, поэтому теперь и крутит сразу с несколькими…

Я еле удержалась, чтобы не фыркнуть. Адди с заговорщицким видом наклонилась вперед, поставив локти на стол. Жир на ее руках заколыхался.

— Люди говорят, он из знатной семьи. Может, у него даже титул есть. Как ты думаешь? Мог он у себя на островах Квиллер быть аристократом? Должно быть, вышвырнули за какую-нибудь юношескую шалость. А вдруг он сын самого государя? Уж до того манеры у него распрекрасные!

Я никогда не считала, что знать обладает такими уж хорошими манерами, но только неопределенно хмыкнула:

— Все возможно.

Потом я расспросила Адди о том, где можно найти Ниамора в это время суток, и она назвала мне несколько питейных заведений, потом без особой надежды спросила:

— Ты уверена, что не сможешь помочь мне с моей проблемой?

Когда я отказалась, она надулась — это было бы привлекательно, будь она по-прежнему двадцатилетней красоткой, но вызывало только смех теперь, когда она стала толстухой за тридцать.

Я покачала головой, извинилась и ушла. Этой ночью мне предстояло еще многое сделать.

Глава 3

Я повстречалась с Ниамором даже скорее, чем рассчитывала. Он стоял, прислонившись к стене одного из облезлых домов всего в сотне шагов от той таверны, где я ужинала. Может быть, он в свою очередь высматривал меня. Нетрудно было догадаться, что этой ночью я не стану сидеть в своей комнате, ночь была как раз подходящим временем для моих дел, а в порту всегда можно найти знакомца, если знаешь, какие местечки ему по вкусу.

Когда из темноты передо мной возник Ниамор, я как раз наклонилась, чтобы мечом отскрести от подошвы какую-то налипшую грязь (женщина, выковавшая для меня клинок, была бы оскорблена подобным его употреблением). Должно быть, я вляпалась в слизь, оставленную на улице морским пони, и слизь приклеила к моему сапогу песок и рыбью чешую.

— Привет, Блейз. — Ниамор взял мою руку и поднес ее к губам жестом, который был моден в высшем свете лет пятьдесят назад. — Не время ли нам поболтать?

Я сунула меч в наплечные ножны.

— Пожалуй. — Я оглядела улицу. Меньшая из лун уже поднялась и лила мягкий свет на окрестные лачуги. Поблизости никого не было, никто не мог бы нас подслушать, поэтому я добавила: — Особенно если присутствующие не прочь обменяться информацией.

— Информация в Гортанской Пристани не бывает бесплатной. — Ниамор ухмыльнулся и мягко потянул меня в самый темный угол. Я достаточно охотно последовала за ним и не стала возражать, когда он меня обнял (куда только делось мое намерение проявлять осторожность?), но недоверчиво подняла бровь, когда Ниамор прошептал: — Ты — самое великолепное создание из всех, что появлялись на косе Гортан за последние два года.

— Придумай что-нибудь поостроумнее, Ниамор. Или ты уже забыл о цирказеанской красавице, которую мы видели днем в «Приюте пьянчуги»?

— Манная каша. Мне нравятся огненные девчонки, скажу я тебе.

— Кто играет с огнем, может обжечься.

Поцелуй был долгим и весьма удовлетворительным — насколько удовлетворительным может быть один только поцелуй.

— М-м… — протянул Ниамор, — иногда обжечь пальцы бывает даже приятно.

Я застегнула пуговицы своей туники, которые он успел расстегнуть.

— Мне не особенно хочется совать пальцы в огонь.

Он разочарованно сморщил нос, но не стал протестовать.

— Вот как? Что ж, подожду. Я определенно предвижу, что мы с тобой когда-нибудь разделим не только добытую информацию.

Ниамор собирался сказать что-то еще, но тут по улице пронесся некто в вихре синих одежд. Я только успела заметить, что на голове незнакомца весьма странная шляпа, а идет он так, словно в сапог ему попал камешек; он промчался мимо нас, явно намеренно задев мое плечо.

— Сука, — бросил он с отвращением, едва не плюясь. Я заморгала от удивления и взглянула на Ниамора: