Академия сердцеедов. Отбор (СИ) - Верховцева Полина. Страница 15

Ответа так и не прозвучало, но многие покраснели и отвели взгляды.

— Вот вам и ответ. Академия не будет тратить ресурсы на того, кто не даст отдачи. И если вы действительно хотите здесь учиться, то вам придется постараться. У вас и так достаточно привилегий при поступлении, и как вы ими воспользуетесь дело ваше.

Я старалась не показать своего удивления. Для меня уроженки Муравейника, все сказанное было новостью. Я думала, что сюда поступаю все, у кого есть дар, а то, что тут явно парней больше, так это просто потому, что порядки такие и аристократы пытаются своих сынков получше пристроить. Оказалось все гораздо серьезнее … и интереснее.

После того, как исчез отец, и наши местные стражники из Муравейника лениво пожимая плечами, сказали, что ничем не могут нам помочь, я часто грезила о том, как бы хорошо было стать гончей. Выслеживать преступников, искать пропавших людей, распутывать сложные дела и предотвращать преступления. И уж никак не ожидала, что судьба подкинет мне шанс воплотить мечты в жизнь.

— У вас есть десять минут на сбор, потом встречаемся в главной аудитории корпуса. Надеюсь, не заблудитесь. Приходят все, кроме Найтли, — он посмотрел на меня, — которая отстранена от дополнительного этапа.

В этот момент, я была готова провалиться сквозь землю от стыда и обиды. А еще лучше – найти одного зарвавшегося старшекурсника и устроить ему хорошую взбучку, за то, что так подвел своей дурацкой щепкой.

— Время пошло, — Райдо выразительно постучал пальцем по тяжелым часам на своем запястье и удалился восвояси, а девочки ринулись обратно по комнатам. И только мне из-за Лекса и его игр спешить было мне некуда.

— Не грусти, нищенка, — раздался едкий голос несносной блондинки, — у тебя аж пять баллов есть, за то, что перед куратором выпендрилась. Радуйся. Больше все равно не наберешь.

С этими словами она прошла мимо меня, задев своим худым острым плечом, а я, понуро опустив голову, поплелась к себе в комнату.

Одной было скучно. Пусть я ни с кем не успела подружиться, но, когда вокруг кипит жизнь и снуют такие же поступающие, как и ты сама, чувствуешь себя более уверенно. Сейчас же от уверенности не осталось и следа. Я ходила по комнате из угла в угол – десять шагов в одном направлении, пять в другом – и не знала, куда деть руки. И заламывала, и на пояс ставила, и в волосенки свои нечёсаные закапывалась.

Кстати, о волосенках.

Почему бы не сполоснуться, пока никого нет и никто под ногами не путается?

В уставшем, покосившемся шкафу я нашла два полотенца. Старые, такие же застиранные, как и белье на кровати, но чистые. Даже пахли чем-то сладеньким, то ли конфетами, то ли полевыми цветами. Я взяла верхнее, второе оставила Стелле, и отправилась в душевую. К моему непередаваемом восторгу вода была. Причем горячая и с хорошим напором. Я долго стояла под тяжелыми струями и отфыркивалась, когда попадало в нос или рот. Потом взяла с полочки голубой комочек. У него был резкий фруктовый запах, и стоило только помять его в ладонях, как пошла густая пена.

Я начала мыться, по привычке прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Дома уединиться не получалось. Стоило только хорошенько намылиться, как сестры начинали ворчать, почему я там так долго и трачу столько воды, хотя эту воду таскала я сама с колонки и для себя. Они почему-то считали это жуть каким несправедливым. Иногда они ворчали так надсадно, что вмешивалась маменька. И если Камилла с Эмми в помывочную не входили, то Карла врывалась без стука, широко распахивая дверь и выпуская драгоценное тепло наружу. В таких условиях сильно не размоешься. А здесь никто не торопил и не стонал под дверью, и я смогла несколько раз хорошо намылиться, разобрать волосы и отмыть их до скрипа. Под конец окатилась холодной водой и вышла.

Настроение стало немного лучше. Еще бы поесть, и я бы нашла в себе силы идти дальше. Увы, как тут обстоят дела с едой и будут вообще нас кормить, никто не сказал, поэтому я просто попила водички. Мне не привыкать, в Муравейнике редко когда удавалось наесться вкусно и досыта.

Через час мне стало чудовищно скучно. Я еще раз прошлась по комнате, будто за это время здесь могло появиться что-то новое, потом выглянула в коридор. Было любопытно узнать, как устроились другие девочки, но без спросу заглядывать в чужие комнаты неприлично, поэтому я вышла в общий холл и обнаружила на подоконнике свежий выпуск газеты «Новости Хайса». Конечно, не устояла.

Первое, на что бросалось в глаза – бумага была не такой серой, как в газетах Муравейника, а колонки состояли не из одного текста, а пестрили картинками, при этом краска оставалась на бумаге, а не на пальцах. И толщина у газетенки была приличная, не два листа как у нас, а четыре больших разворота.

Я раскрыла первую страницу и будто провалилась в другой мир. Прием у Барренсов, свадьба у Майлсов, открытие салона мисс Леоллы и выезд императора на природу. Другой мир, на который я смотрела насторожено и с изрядной долей недоверия. В Муравейнике все было иначе. Появление эр-мобиля на улицах вызывало фурор, свадьбы проходили во дворе перед домом и гуляли всей улицей, непременно заканчивая праздник качественной потасовкой и мордобоем.

На третьем развороте располагались объявления. Кто-то продавал дом за такую сумму, что я боялась произнести ее вслух, кто-то хотел воспользоваться услугами няни, кто-то искал даму для породистого кобеля. Лично меня зацепило объявление из салона Мистери.

Руны на любой вкус. Качественно. Дорого.

Аж во рту пересохло. Если я поступлю… Если прорвусь в эту Академию и выучусь, то смогу тоже открыть свой салон! Тоже буду делать дорого и качественно.

Я поспешно пролистнула дальше. По опыту знаю, что чем притягательнее мечты, тем больше времени тратится впустую на представление того, как будет. Сначала надо поступить, потом уже буду мечтать.

На последней странице, в самом низу темнело изображение какого-то переулка с домами, плотно напирающими друг на друга. Мне даже на миг показалось, что это Муравейник, но пробежав по заголовку я убедилась, что это все-таки Хайс, какая-то из окраин. Самым жутким на изображении было распростёртое между мусорных баков тело. И пусть черно-белая картинка не передавала реальных красок, я почему-то сразу поняла, что темные пятна вокруг пострадавшего – это кровь. Жуть! Аж волосы на затылке зашевелились, особенно когда прочитала заметку до конца. Бедолагу не просто убили. Выпотрошили. Органы были разложены вокруг тела, а вот сердце нигде не нашли, хотя за дело взялись самые опытные гончие Хайса. Поэтому жителям столицы настойчиво рекомендовалось не испытывать судьбу и в темное время суток оставаться дома.

После такой статьи стало дурно. Я вернула газету на подоконник и поспешила обратно в комнату, там села на кровать и пригорюнилась. Хоть бы уже девочки вернулись! А то одной совсем грустно, даже поспорить не с кем.

Впрочем, грустить пришлось не долго. От тяжких мыслей отвлек тихий стук, будто камушки бились в стекло. Подойдя к окну, я убедила, что так оно и есть. В кустах сирени стоял Коул и нетерпеливо махал мне рукой.

Я дернула задвижку и с трудом открыла тяжелую створку:

— Чего тебе?

— Повежливее, Найтли, я по делу пришел, — улыбался этот делец крайне белозубо и так хитро, что от дурных предчувствий у меня кольнуло под ребрами, — я надеюсь, ты не из трусливых?

И что ответить на такую провокацию?

— Я смелая и отчаянная, как бешенный енот.

Хотелось его напугать, а в итоге рассмешила, потому как улыбка гадская стала еще шире.

— Отлично. Лови, — сказал он и закинул мне в окно какой-то сверток.

Из личного опыта знала, что принимать подарки от посторонних — дело опасное, поэтому:

— Не надо мне ничего, — выкинула сверток обратно.

— Эй! — возмутился Хеммери, — не хулигань. Я же сказал, что по делу.

Сверток просвистел над головой и плюхнулся на пол позади меня.

— Переоденься и плащ накинь, — парень воровато оглянулся и поторопил, — быстрее давай.