Удержать мою девушку (ЛП) - Снайдер Анжелика. Страница 26

— Это не твоя вина, милая, — шепчу я в ответ.

От моего ласкового обращения ее щеки покрываются розовым румянцем, сводя меня с ума. Черт возьми, мне нравится, что она иногда застенчива со мной.

Сара оборачивается с металлическим подносом, полным того, что в итоге причинит мне боль. Пропустив наш разговор шепотом, она спрашивает: — Итак, что тебя отвлекло?

— Самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни, — отвечаю я, прежде чем взглянуть на Селину. Ее розовый румянец медленно превращается в темно-красный.

Сара ухмыляется, ее глаза переводятся с Селины на меня.

— Ах, — произносит она, ее улыбка становится шире. — Селина, как насчет того, чтобы ты снова отвлекла Нико, пока я буду накладывать ему швы?

Селина кивает ей, но я могу сказать, что она все еще чувствует себя виноватой. Я сжимаю ее руку, пока ее внимание не переключается на меня. Затем я говорю: — Ты подстриглась.

— Э-э, да, — говорит она, касаясь коротких концов свободной рукой. — Тебе нравится? — спрашивает она, ее глаза смотрят на меня сквозь несколько выбившихся прядей.

— Да, это… — Я останавливаю себя, чтобы не сказать, насколько это сексуально. Она выглядит потрясающе с этой новой стрижкой. Она тоже выглядит старше. Но вместо этого я ловлю себя на том, что говорю ей: — Тебе очень идет.

Она улыбается моему комментарию.

— Срань господня! — Я вскрикиваю, когда один из швов становится глубоким.

Сара извиняется.

— Может быть, это заставит тебя дважды подумать, прежде чем драться на ножах. У вас с Ренато есть дела поважнее, чем устраивать соревнования по писанию полос каждые несколько дней, не так ли? — ругает она меня.

Я стискиваю зубы и шиплю через еще один глубокий шов.

— Больше никаких ножей. Понял, — соглашаюсь я нерешительно.

Несколько минут спустя Сара заканчивает накладывать мне швы. У меня, вероятно, останется уродливый шрам внизу живота, но я просто добавлю его к своей постоянно растущей коллекции.

Лина убирает свою руку, и я сразу начинаю скучать по ее прикосновениям. Было так приятно чувствовать ее кожу рядом со своей.

— Думаю, я пойду почитаю в своей комнате, — говорит она мне перед уходом.

Я смотрю на свою пустую руку и мысленно проклинаю.

Сара возвращается с марлей и скотчем.

— Постарайся подержать рану сухой пару дней. А потом можешь снять марлю и дать ей подышать. Не три слишком сильно, когда принимаешь душ.

Она дает указания, но я едва ее слышу. Я слишком погружен в свои мысли.

— Привет, — говорит Сара, щелкая пальцами перед моим лицом, чтобы привлечь мое внимание. — Ты слышал что-нибудь, что я сказала?

— Держать рану сухой. Дать ей подышать. Не тереть слишком сильно.

Она закатывает глаза и усмехается.

— Достаточно хорошо. Просто приходи ко мне, если разойдутся какие-нибудь швы. Хорошо?

— Конечно, — говорю я ей, прежде чем спрыгнуть со стола.

— Полегче, — предупреждает она.

— Конечно, — повторяю я, заставляя ее снова закатить глаза.

Затем она спрашивает: — Эй, как дела у Селины?

— Хорошо. Я думаю, — говорю, хмуря брови. — Честно говоря, она мне мало что рассказывает. Я просто знаю, что она в лучшем месте, чем там, где она была. И это все, что имеет значение на данный момент.

Сара кивает в знак согласия.

— Увидимся позже, — говорю ей перед уходом. Ноги несут меня прямо в комнату Селины. Я стучу, и после того, как слышу, как она говорит, что можно войти, я выглядываю из-за двери. Она свернулась калачиком на своей кровати с книгой.

— Хочешь заняться чем-нибудь веселым? — Я спрашиваю ее.

Я вижу тревогу в ее взгляде, но она все равно кивает и говорит: — Хорошо.

— Увидимся внизу, — говорю я ей.

У меня есть идея. Я просто надеюсь, что Селине она понравится.

Глава 21

Николас

Я вывожу Селину на улицу и веду в огромный гараж, в котором находятся все наши машины.

— Выбирай сама, — говорю я ей.

Брови Селины хмурятся, когда она поднимает на меня взгляд.

— Что-что ты имеешь в виду?

— На какую из них ты хотела бы сегодня сесть за руль?

— Сесть за руль? — Спрашивает она, ее глаза расширяются. — Нико, я не знаю, как.

— Я знаю. Я бы хотел научить тебя, — быстро объясняю ей. Я знаю, что это было в ее списке дел, которые она хочет сделать, и я помогу ей с этим, особенно с последним. То, что Константин Карбоне мертв и ушел навсегда, где он никогда не сможет причинить вреда ни одной живой душе, звучит просто замечательно.

— Вон ту, — слышу я ее слова и следую в том направлении, куда она указывает.

Это серебристый BMW M5.

— Определенно безопасный вариант, — говорю я ей, потирая подбородок большим и указательным пальцами.

— На какой машине тебе нравится ездить? — Спрашивает она.

— Вот на этой, — говорю я, подводя к своему темно-синему McLaren 720S. — Но поскольку это твой первый раз, может быть, нам стоит взять BMW на всякий случай.

Честно говоря, если бы Селина попала в аварию в моей машине, я бы не волновался. Для этого и существует страховка. На мгновение это ранило бы мою душу, но я бы справился с этим. Пока Селина в безопасности и не пострадала, это все, что действительно имеет значение.

Она подходит к BMW.

— Может быть, тебе сначала отвезти нас куда-нибудь, — предлагает она.

— Я знаю как раз такое место.

Я звоню одному из телохранителей и говорю ему, чтобы он подготовил команду для слежки за нами. Селина, кажется, заметно расслабляется, когда понимает, что с нами будет охрана.

— Нужно быть осторожным, — объясняю я, и она кивает в знак согласия.

Я привожу нас в заброшенный аэропорт.

Там есть дороги, ведущие туда и обратно, знаки "Стоп" и парковочные места, на которых она может попрактиковаться, целых девять ярдов.

Охранники остаются у входа, ожидая нас, пока я паркуюсь посреди огромной парковки. Тротуар местами потрескался и зарос, но он идеально подойдет для обучения Селины вождению.

Мы меняемся местами, и я чувствую, как от нее волнами исходит нервозность, когда она сжимает руль.

— Газ справа. Тормоз слева. — Я располагаю ее руки так, чтобы они были под более удобным углом. — Вот так.

— Здесь так много кнопок, — ее взгляд скользит по приборной панели, и я слышу неуверенность в голосе.

— Не беспокойся об этом, — говорю я, изо всех сил пытаясь подавить улыбку, но у меня ничего не получается. — Просто сосредоточься на дороге и руле. Сегодня тебе нужно беспокоиться только о газе и тормозе. Достаточно скоро мы сможем послушать несколько хороших мелодий и опробовать другие гаджеты, но я хочу, чтобы сегодня ты…

Она издает нервный смешок.

— Ладно. Думаю, я готова.

— Хорошо. Теперь поставь ногу на тормоз и переключи коробку передач, — инструктирую я, помогая найти рычаг переключения передач. — Отлично. Теперь аккуратно отпусти тормоз и поставь ногу на газ.

Селина нажимает ногой на газ, отправляя нас вперед. С ее губ срывается крик, прежде чем я кричу: — Тормози, тормози, тормози!

Она ставит ногу на тормоз и нажимает на него, отчего машина с визгом останавливается, а нас сильно качает на ремнях безопасности.

— Черт! — кричит она.

Я боюсь взглянуть на нее, боюсь, что все испортил, не оказав ей более мягкого обращения. Но я потрясен, когда слышу смех. Я смотрю на ее лицо, которое освещено, как солнце, улыбается и смеется. Она выглядит так, словно проводит лучшее время в своей жизни. Будто чертовски счастлива.

— Это было волнующе! — внезапно восклицает она, когда у нее вырывается приступ хихиканья.

Я не могу не присоединиться к ее смеху. Черт возьми, ее смех похож на зов сирены. Такой милый и искренний. Моей девушке нравится опасность. Я уже могу сказать. И меня это полностью устраивает. Пока я могу обеспечивать ее безопасность, она может подвергаться всем опасностям, какие захочет.