Сбить на взлете (СИ) - Бриз Илья. Страница 59

Нас с комэском и Елизарычем разместили в одной их хат соседнего поселка - всего-то в паре километров от аэродрома. Бедновато, надо сказать, выглядит село - даже петушиного крика не слышно. Отступая, оккупанты все, что можно разграбили. А здесь же дети. Вошли мы в дом, поздоровались, представились. Хозяйка, симпатичная, где-то под тридцать, как раз порядок наводила. Она улыбается:

- Наконец-то вернулись, касатики! Заждались мы уже Красную армию.

Тут худенькая девочка лет четырех с лавки соскочила и женщине в колени забилась - испугалась громогласных чужих мужиков в форме. А вместо левого запястья у малышки - культя.

- Как же это? - растерянно спросил Володя.

- Она тогда еще не моей была, соседской, - начала рассказывать хозяйка. Немцы их всем селом на разминирование гоняли. Запрягут в оглобли с большими деревянными катками и, направив на людей винтовки, орут "Шнель! Шнель!", указывая стволами куда двигаться. Оставить годовалую Наденьку матери было не с кем. Привяжет большим платком под грудью и тащит оглоблю за длинную веревку. Не повезло соседке - достало ее осколком подорвавшейся мины. Девочка кисть потеряла, а мать насмерть.

- Ну не бросать же сиротку? - сама себе задала вопрос хозяйка. - Теперь Надюша моя доченька, - присела и с заметной любовью поцеловала малышку в щеку, ласково погладила по головке. - Мои пацаны ее совсем не обижают.

- Так у вас еще дети есть?

- Трое мальчишек! - гордо заявила женщина. - Носятся где-то сорванцы - дома никак не удержишь. Небось, сейчас ваши аэропланы на аэродроме разглядывают.

- А муж?

Вот тут ее лицо потемнело. Скорбно нахмурилась, проступили грустные морщинки вокруг глаз.

- Мой Арон... Когда германцы всех с желтой звездой сгонять в грузовые эшелоны начали - ну, прямо как скот - ушел вместе с другими евреями в партизаны. Нас односельчане не сдали - детки в меня пошли, светленькие. А мужу не отвертеться - черный, горбоносый. В армию из-за зрения не взяли - без очков, что слепой. А в лесу можно - он тротил из неразорвавшихся снарядов вытапливал. Там и сгинул вместе со всем своим отрядом неизвестно как. Но до этого они немцам хорошо насолить успели - колонны из леса расстреливали, эшелоны на железке подрывали.

Да, хозяйке нашей не позавидуешь - одна с четырьмя детьми. Пацаны, двенадцать, одиннадцать и семь лет, бедовые - младшего из колодца разок пришлось доставать, и что он там забыл? - только вот тощие все. Отдали девочке и мальцам все свои запасы шоколада из НЗ. Начали было таскать из столовки то котлеты из своих порций, то колбасу и балык из стартовых завтраков - впроголодь ведь люди живут. А что зимой делать будут? Но тут наш комполка - надо отдать майору Подольскому должное - заметил наши заворачивания продуктов в салфетки и разобрался. Не одни мы такие "хитрые" были - все летчики и офицеры наземного состава в этом селе квартировали и точно так же старались детей подкармливать. Заметил и организовал питание - всего-то одной полевой кухни хватило на маленький поселок. Продукты вначале от полка отрывали, потом начпрод на "наркомовские" картошки с зерном наменял. И ведь ни один солдат не пикнул, что вместо ста грамм ежевечерне, стали принимать всего по тридцать и раз в несколько дней. Ну а позже уже местные органы власти начали восстанавливаться. Они со снабжением из тыла и разобрались. Партизан к бойцам Красной армии прировняли. Семьям погибших пенсию дали. Но мы к тому времени уже опять на другой аэродром дальше на запад перебрались - наступления в этом году следуют одно за другим!

В последних числах июня наши войска вышли к Березине, форсировали её и продолжили стремительное продвижение на Минск. К исходу третьего июля столица Советской Белоруссии была очищена от врага. Буквально за несколько дней четвертая армия противника была взята в окружение. Жирный такой котел - больше ста тысяч человек. Бои в воздухе были очень напряженные - самолетов с достаточно опытными пилотами у гансов, как выяснилось, еще хватает. Мы меняли аэродромы, как перчатки, редко задерживаясь на одном больше чем на неделю. И вот в этой неразберихе наступления моя красавица сделала царский подарок. Выбила себе командировку и прикатила в полк с партией самолетных радиостанций нового образца. Соответственно на стержневых радиолампах.

Смотрю на жену, и душа радуется. Погоны с четырьмя звездочками Валюше очень идут - опять меня в звании обогнала! Замполит сверкает на нас злыми глазами, но руки у него нынче коротки - майор Свиридов, вскрыв пакет с сургучными печатями, разобрался в тексте, вытянулся по стойке смирно и отдал честь моей благоверной. Только потом по отечески обнял, получив в ответ поцелуй в щеку.

Комполка Подольский прочитал предписание, хмыкнул и передал его в руки подполковника Мамонтова. Егор Иваныч разулыбался, разглаживая свои буденовские усы. Сколько он намучился со связью, когда жену в Москву отозвали, а теперь за время длительной командировки - целых три недели! - капитан Воскобойникова все опять в порядок приведет.

Новые рации еще лучше опытной, стоявшей на моей ласточке. Секретные - каркас из какого-то хитрого магниевого сплава. Внутри пиропатрон с электродетонатором - нажал на пульте одновременно комбинацию кнопок, и все дотла выгорит. При попытке снять с самолета без специального ключа еще и руки с глазами выжжет. Сделано все возможное, чтобы врагу ни одной стержневой лампы не досталось. А звук при связи даже на приличном расстоянии чистый, разборчивый.

Вовремя Валюша приехала - по результатам Минской операции наш полк получил почетное звание Гвардейский. На торжественном построении майор Подольский принял из рук Члена военного совета фронта Гвардейское знамя, а все летчики и технический состав получили нагрудные знаки. А так как большая часть воинской службы капитана Воскобойниковой прошла именно в нашей части, то ей тоже вручили значок, сделав соответствующую запись в документах.

Мы, нагло забрав командирский Додж "три четверти" - ну сказано же в предписании: обеспечить необходимым транспортом по требованию - укатываем вечерами в лес и милуемся там до самозабвения. А днем летаю со своими ребятами на прикрытие штурмовиков. С самолетами у противника совсем плохо - небо безоговорочно наше! Иногда даже споры в воздухе по радио разгораются, кому мчаться в сторону замеченного в воздухе немца - всем хочется увеличить личный счет. Внизу идут тяжелые бои - Красная армия освобождает Вильнюс. Поляки - Армия Крайова - тоже приняли участие в боях под столицей Советской Литвы. После недельного штурма города с седьмого по тринадцатое июля, польских командиров интернировали прямо на совещании у Черняховского. Ну и правильно - аковцы, как выяснилось, в отличие от Армии Людовой, нам совсем не друзья. Начали вдруг пакостить в наших фронтовых тылах. Вкупе с другими диверсиями расстреляли полуторку с летчиками. Полк восемь человек потерял. Комэска нашей третьей в том числе. Пилоту погибнуть от удара в спину на земле - такого даже врагу не пожелаешь. Ленка на похоронах в два ручья ревела - у них с Володькой на постоянку уж было все сладилось, и на тебе. Валенька подругу успокаивать пыталась - бестолку. Такое только временем лечится. Хотя... Если я боевого товарища никогда не смогу забыть, то каково девушке, полюбившей его?

Мы с женой теперь в лес ни-ни даже с ее крутым дареным Браунингом НР. Комдив установленной на его новенький Як-3 рацией восхитился и подарил бельгийский трофейный пистолет. Даже озаботился гравированной табличкой на рукоятке и приказом провел. Знатная машинка - тринадцать парабеллумовских патронов в магазине. И бой отличный - на полсотни метров без кобуры-приклада. Надо будет с армейской разведкой побалакать - себе такой же хочу. Вот только чем расплачиваться? Водки у них своей хватает.

Меня поставили командовать третьей эскадрильей только временно, но дядя Витя обнадежил - хоть комполка и возражал, но штаб дивизии уже отправил наверх документы на утверждение в должности. И к очередному званию представил. Тем более что я умудрился прикрытую четверкой мессеров "раму" ухайдокать. Ее так наши солдаты обозвали за характерный вид. Даже поговорка появилась: прилетела "рама" - жди немецкие бомбардировщики. Как правило, сразу после пролёта разведчика-корректировщика по обнаруженным им целям фрицы наносят артиллерийский или воздушный удар. "Фокке-Вульф" Fw 189 жутко неудобная цель. Несмотря на относительно низкую скорость - даже трех с половиной сотен километров в час не набирает - весьма маневренная трехместная - пилот и два наблюдателя-стрелка - машина с очень большими секторами обстрела оборонительных пулеметных турелей. Подойти к ней близко и самому не получить свинцовый привет весьма сложно. А издали хрен попадешь. Пришлось, после получения с земли наводки по радио, набирать высоту и сваливаться от солнца. Прошил, приникнув к прицелу и чуть ли не до боли напрягая глаза, яйцеобразную фасеточную - со всех сторон стекла - кабину короткой очередью в почти отвесном пикировании, сам чуть не столкнувшись с двухмоторным фоккером. Развернулся обратно вверх, еле выдержав чудовищную перегрузку, очухался, стал в наборе свою цель искать, а "рама" уже как кленовый лист вниз в штопоре кружится и ярко горит, оставляя за собой черный шлейф дыма. Красивая картина, вдохновляющая для меня и наших войск внизу. Вот только две пары мессеров в мою сторону несутся - отомстить хотят. Небось, фрицевское начальство взгреет за потерю разведчика. Фиг им! - покрутился на остатках сил пару минут, демонстрируя немцам рваные фигуры пилотажа, пока мои ребятки всемером подоспели. А там уже задали "Густавам" жару. Пока я от перегрузок отходил, парни еще одного ганса подожгли. Остальные на форсаже удрали, доказав наличие у них системы GM-1 с закисью азота. С одной стороны, большая мощность пусть всего на несколько минут - это, конечно, хорошо. Но дополнительный вес - пара сотен килограммов - и риск взрыва баллона за спиной пилота при попадании одной единственной пули...