Не было бы счастья - Лагутина Елена. Страница 4

Мальчик очень симпатичный. Сколько ему сейчас? Десятый класс, значит, должно быть шестнадцать. И ведь уже чувствует, паршивец, что девчонки от него без ума. Как он снисходительно на них поглядывает! Хорошо хоть, что учиться не бросает. Сам он до этого дошел или объяснил ему кто умный, что смазливая мордашка — это не все, настоящий мужчина должен быть профессионалом в своем деле. Лариса вздохнула и пошла на кухню. Надо бы поесть, но не хочется. Проверила, есть ли вода в электрическом чайнике, включила.

Вот, наверное, и Ярослав был таким же. Когда же это было? Вряд ли он намного старше ее, ему тридцать — тридцать два, не больше. Значит, пятнадцать лет назад он точно так же косился на девочек и зубрил английский. Или что там зубрят будущие модные дизайнеры.

Чайник закипел. Лариса положила в чашечку ложку растворимого кофе, две ложки сахара, залила кипятком, помешала. До прихода следующей группы еще минут двадцать, можно не торопиться. Она достала из холодильника кусочек сыра, нарезала тонкими ломтиками. Горячий сладкий кофе и соленый сыр — чудный завтрак для одинокой женщины. Сережа никогда не пил сладкий кофе. Рука ее, потянувшаяся к чашке, застыла. Она не вспоминала Сергея уже несколько месяцев. Во время развода он столько гадостей наговорил и ей и о ней, что когда все кончилось, видимо, сработал какой-то психологический клапан, Лариса про него просто забыла. Не вспоминала, словно никогда не была замужем, словно не было этих счастливых семи лет… Счастливых?

Этого Лариса не могла понять до сих пор. Ведь они действительно были счастливы, жили как в сказке, душа в душу. Детей, правда, не было, но не по ее же вине. И вдруг все рухнуло. Именно вдруг, это было самое страшное. Просто Сергей однажды вечером пришел и сказал очень просто и спокойно, что их брак был ошибкой. Сначала она не поняла, решила, что он так шутит, все пыталась спросить, что же здесь смешного. Идиотка. Он не стал ей ничего объяснять, коротко сообщил, что встретил свою настоящую любовь, собрал необходимые вещи и ушел. А она осталась, растерянная, уничтоженная, чувствуя себя чем-то вроде старого грязного кухонного полотенца, больше не нужна, марш на помойку. И от того, что очень скоро добрые люди объяснили ей все про карьерный взлет, который обеспечила ему эта настоящая любовь, легче не стало.

За остальными вещами Сергей приехал на следующий день на грузовике. Ее не было дома. Впрочем, если бы и была, какая разница. И потом, он забрал не все вещи. Диван по крайней мере остался, и маленький кухонный телевизор. А даже хорошо, что он все увез, по крайней мере было чем заняться после развода. Надо было много работать, чтобы купить все необходимое. И Лариса работала как одержимая. Она преподавала в колледже, занималась репетиторством, делала переводы, не отказывалась ни от какой работы, лишь бы голова все время была занята.

Даже забавно, сколько может заработать женщина. специалист в области английского языка, если занята делом с утра до вечера, не отвлекаясь на создание домашнего уюта для мужа. За этот год Лариса не только сумела заново обставить квартиру (не итальянской мебелью, конечно, и холодильник не «Стинол», но кого это, в конце концов, волнует?), но и почувствовала всю прелесть полной материальной независимости. У нее были деньги, и она могла их тратить, руководствуясь исключительно своими желаниями. Со временем ей даже начал нравиться ее новый статус свободной обеспеченной женщины.

Можно было даже подумать о том, чтобы провести отпуск в каком-нибудь более экзотическом месте, чем дачи подруг. Фраза «Как, вы не были на Багамах?» из дурацкой шутки стала превращаться в реальный вопрос. Ну, положим, этим летом о Багамах задумываться еще рано, да и будущий год вызывает сомнения. Однако если дела будут так же хорошо идти и дальше, то потом… А собственно, кому они нужны, эти Багамы, лучше съездить в Читу, навестить родителей. По деньгам, пожалуй, то же самое выйдет. Ну и что, как сказал вчера Ярослав — «пуркуа бы и не па?».

Господи, опять Ярослав! Лариса одним большим глотком допила кофе и сполоснула чашку. «Он мне ни капли не понравился», — напомнила она себе. Слишком самоуверенный, слишком раскованный, если не сказать развязный. Слишком красивый, наконец.

— Кукла Барби. — Она сказала это вслух, зная, что не права. Ни капли слащавости не было в этом мужественном загорелом лице. — Все равно, это абсолютно не мой тип мужчины.

«А кто твой тип мужчины? — всплыла ехидная мысль откуда-то из глубин подсознания. — Сережа?»

Ларису передернуло. Что за день сегодня, почему она снова вспоминает мужа? И вообще, что за глупости! Вот-вот придут ученики, а она стоит перед кухонной раковиной с чистой чашкой в руке и разговаривает сама с собой о мужчинах. Если это знакомство с Ярославом так на нее подействовало, то ну его к черту! Надо взять себя в руки, вспомнить, что ее устраивает тихая, спокойная жизнь, она к такой уже привыкла. А если вдруг захочется чувствительных сцен и прочих приключений, всегда можно посмотреть сериал. Бразильский, мексиканский, аргентинский, вон их сколько. Только успевай каналы переключать, обрыдаешься.

— Ясно тебе, подруга? — Лариса строго посмотрела на чашку и со стуком поставила ее в шкаф. Вздохнула. Беседовать с чашкой — это не намного лучше, чем диалоги с собой, любимой. Шизофрения на марше.

В дверь позвонили, и она обрадовалась. Пришли ученики, сейчас нужно будет заняться делом, и сразу из головы вылетят все эти дурацкие мысли и про бывшего мужа, и про Ярослава. Работать надо, а не с ума сходить. Работать! Сейчас эти детки у нее узнают, почем фунт «спик инглиш»!

Давно известно, что жизнь всегда идет полосами — то белая, то черная. У Ярослава явно пошла белая. Да не просто пошла, покатила! В жизни ему так легко не работалось. Он умудрился не опоздать на встречу с клиентом, а тот, увидев нарисованные ночью эскизы, вцепился в них обеими руками. Соглашался заплатить любые деньги, давал Ярославу карт-бланш в выборе фирмы, которая будет воплощать его идеи в жизнь; его кабинет должен был выглядеть именно так, а все остальное клиента не интересовало. Ребята, с которыми Ярослав сотрудничал почти постоянно, уже взялись за дело, и у них тоже все шло хорошо. И материалы необходимые поставлялись вовремя, и с качеством проблем не было и сами ребята пахали от души.

Заказчик, который ежедневно приезжал проконтролировать ход работ, был в восторге. Он так расхваливал Ярослава всем своим знакомым, что к «гениальному дизайнеру» выстроилась очередь.

Со сном, правда, были проблемы, но и это тоже шло на пользу делу. Поскольку заснуть он все равно не мог, Ярослав по ночам рисовал эскизы для все новых и новых заказчиков. А они, только взяв плотные листы в руки, после первого же взгляда бледнели, зеленели и спрашивали полузадушенными голосами: «Когда? Когда это будет голове готово?»

Сколько это будет стоить — никого не интересовало. Клиенты Ярослава понимали, что результат дороже денег.

А еще он однажды ночью нарисовал несколько портретов Ларисы. Не портретов, так, набросков. Ее лицо, когда она обернулась через плечо, кажется, ее тогда позвала Людмила. Когда она рассеянно улыбается, это он тогда рассказывал что-то смешное. Лариса расслабленно откинулась на спинку дивана и смотрит… да, так она тогда смотрела на Георгия. Интересно, действительно в ее взгляде была эта скука и легкая брезгливость или это он уже сам придумал?

Утром он убрал рисунки в ящик стола, оставил наверху только рабочие эскизы. Отец любил их просматривать, а Ярославу нравилось, когда он высказывал потом свое мнение. Свои рисунки — иногда он делал жанровые зарисовки, пейзажи — Ярослав тоже обычно оставлял на столе, а вот эти портреты спрятал.

Странная она, конечно, эта Лариса. Хотя впечатление производит. Уже неделя прошла, а он ее все вспоминает. И непонятно, почему она сбежала. Ясно же было, что Людмила всю эту вечеринку затеяла только для того, чтобы их познакомить. Застеснялась? В ее-то возрасте? Глупости. Побоялась, что не понравилась ему? Ну не понравилась, ну и что? До дома он проводил бы ее в любом случае, жалко что ли.