Ты и небо - Егорова Алина. Страница 40

– А вам что, Сергей Евгеньевич? – спросила Инна, стараясь не смотреть на жердочку, но это у нее плохо получалось.

– Давайте тоже запеканку. И томатный сок, если есть.

– А можно и мне запеканку? – нахально попросила «жердочка».

Сомнений не осталось: это Дмитрий. Этот его характерный голос, пристальный взгляд, скривленные сарказмом тонкие губы. Но как он здесь оказался?!

– Вас нет в списке экипажа! – импульсивно произнесла Инна.

– Дима, могу уступить свою порцию, – предложил командир.

– Не надо, Серега, ешь сам, я не голоден. А вот от чая не откажусь, – Дмитрий выразительно посмотрел на Инну. Предполагалось, что она побежит готовить ему чай. Попроси ее принести чай кто-нибудь из членов экипажа, Ясновская тут же метнулась бы выполнять – это ее работа. Но идти за чаем для него? Обойдется!

– Чай – это дело, – сказал второй пилот. – И мне, пожалуйста, принесите.

– Вам с лимоном?

– С лимоном! И сахара побольше! – снова встрял Дмитрий, как будто его спрашивали.

Ничего не поделать, надо идти за чаем для второго пилота. Ну и для этого, для Дмитрия, заодно, раз свалился на ее голову.

– Все нормально? – спросила Марина, когда Ясновская хлопотала на крохотной самолетной кухне.

– Да, все в порядке. А у вас? Пассажиры угомонились?

Старшая махнула рукой и глотнула воды.

– Вроде бы. Предложила женщине с ребенком на время кормления малыша пересесть в кресло четыре «С». Она пересела.

– Оно же за доплату! А если кто доложит? – ахнула Инна. Доносы в среде бортпроводников – норма; многие выслуживаются перед начальством.

– Вот именно. Взяла грех на душу, чтобы купировать скандал. Еще предстоит выдворять их назад. Чувствую, ожидается вторая часть кошачьего концерта.

– Может, после обеда успокоятся, – посочувствовала Инна старшей проводнице. Как пить дать склочница еще и жалобу накатает. Благими намерениями создаются проблемы себе же. Стараешься, чтобы пассажирам было хорошо, подставляешься, а в итоге получаешь претензии.

Ясновская была очень благодарна своей начальнице за то, что та взвалила на себя ее работу. Сейчас бы Инна металась в очаге конфликта и неизвестно, чем бы все закончилось. Бортпроводники могут обойтись без плясок с бубном – доложить о скандале командиру, тот вправе посадить самолет, не долетев до аэропорта назначения, и передать дебоширов сотрудникам полиции. Но кому нужны приключения с задержкой рейса и писаниной?

– Зайца в кокпите видела? – серьезно спросила Марина. – Так вот. Ты его не видела. Иначе командиру нагорит.

Инна не раз слышала, да и видела тоже, как пилоты брали на борт «зайцев». В основном это были возвращающиеся из командировок пилоты и проводники «Северной Пальмиры». Чтобы не ждать своего рейса, они шли на ближайший и договаривались с командиром. Если были места, КВС не отказывал, иногда знакомого летчика пускал в кабину на жердочку. Начальство закрывало на это глаза: от сдачи билетов авиакомпания ничего не теряла, скорее, наоборот. Да и с точки зрения безопасности еще один пилот в кабине – в экстренной ситуации это дополнительная голова и руки, способные управлять самолетом. Иными словами, усилитель, которому не надо платить. Но случись что, такое гостеприимство командиру может выйти боком.

– Да, конечно. Никого я не видела, – заверила Инна, направляясь в кокпит с чаем.

– Спасибо, Ингрида, – сказал Дмитрий, делая акцент на ее имени. Он прочитал его на бейдже. Помнит ли этот Дмитрий ее как Инну – непонятно. Пожалуй, давно уже забыл, решила Ясновская.

– Мы с Димой еще на «тушке» вместе летали, теперь он в «Ангаре» на аэробусе, – представил своего приятеля КВС.

– Не беспокойтесь, Сергей Евгеньевич, никаких зайцев я не видела, – пообещала Инна.

Вот уже борт пошел на снижение, а Инна все думала о сегодняшней встрече в кокпите. Как он из таксистов переквалифицировался в пилоты? Но ведь и она тоже раньше работала на земле: ходила себе в офис и чертила чертежи. Только стать пилотом куда сложнее, чем проводником, – тут и сравнивать нечего.

«Командир сказал, что они с Дмитрием начинали на «тушке», – вспомнила девушка. – Что же это получается? Летает Дмитрий давно. Пилот таксует? Что-то новенькое. Странный тип, – утвердилась в своем выводе Ясновская. – И чего я о нем думаю?! Много чести!»

Не думать о Дмитрии оказалось не так-то просто. По возвращении в родное Пулково, когда Ясновская подходила к остановке, там ее уже ожидал знакомый «Вольво». Из автомобиля вышел Дмитрий и, ни о чем не спрашивая, деловито подхватил ее чемодан. Через минуту Инна уже сидела на пассажирском кресле рядом с Огаревым. Коротко стриженные мышиного оттенка волосы, такие же неяркие брови над небольшого размера глазами, острый, как у хищной птицы, нос, тонкие линии губ. Не красавчик, – резюмировала Ясновская. В этот раз она позволила себе бесцеремонно разглядывать своего спутника. Ей было все равно, что он там о ней подумает. Кажется, Дмитрий смутился.

– На Малую Бухарестскую? – уточнил он, подъезжая к Дунайскому проспекту.

– Валяй! – бросила Инна снисходительным тоном. Она и сама поразилась, как это у нее вышло. Раньше в подобных ситуациях она терялась и тушевалась, теперь же ни капли стеснения: если беспорядок не предотвратить, его надо возглавить.

– Слушаюсь! – козырнул он с плохо скрываемым удивлением.

Девушка торжествовала: не все же ему прикалываться, теперь ее очередь! Не в силах сдержать довольную улыбку, Инна отвернулась к окну. По улицам, догоняя ускользающее лето, напропалую кружил в танце август. Низкое вечернее солнце светило в полную силу и слепило глаза. Инна надела солнцезащитные очки. Она это сделала больше, чтобы спрятать глаза от Дмитрия, чем от солнца.

Они катили по широкому Дунайскому проспекту. Позади осталось Московское шоссе с его вечной продолжительной пробкой; сейчас будет Витебский, Малая Балканская, Будапештская, Загребский, Бухарестская, а за ней ее Малая Бухарестская улица, которую из-за сосредоточенности в одном районе улиц с похожими названиями часто путают то с Бухарестской, то с Малой Балканской, а то и вовсе с несуществующей Малой Будапештской.

Если ехать из аэропорта на автобусе и метро, то дорога до дома занимает примерно час. Дмитрий доставил ее за двадцать минут.

– Приехали! – объявил он.

«Надо брать инициативу в свои руки», – подумала девушка.

– Благодарю. Сколько с меня? – она красноречиво достала кошелек. – Я с вами еще за прошлую поездку не рассчиталась.

– Я не забыл, – усмехнулся Дима. Он вытащил из багажника ее чемодан. – Теперь вы мне должны два ужина!

Ну не нахал ли? Стоит тут с ее чемоданом, как с заложником. В летной форме Дмитрий выглядел привлекательно. Все-таки форма преображает человека. Даже неказистого. Инна невольно залюбовалась своим нечаянным спутником. Она посмотрела на его сощуренные от солнца глаза под крыльями серых бровей, смешно оттопыренные уши и подумала, а почему бы и нет? В конце концов, ничего не случится, если сходить вместе в кафе.

Незваным гостем ворвался телефонный звонок.

– Да! – не сразу ответил Дмитрий. Он отошел в сторону, о чем-то договариваясь с кем-то невидимым. Острый слух Ясновской уловил имя Алена.

«Ах, Алена! Ну что же, пусть ужинает со своей Аленой!» – рассердилась она.

– Я помогу донести, – Дмитрий завершил телефонный разговор и взялся за чемодан.

– Алене помогай! – фыркнула Инна, отбирая свое имущество. Она гордо удалилась, стуча колесами по ведущим к ее дому ступеням.

«Тыщ-тыдыщ» – издавал звук чемодан при подъеме. Девушка поднимала свой багаж с наигранной легкостью, словно он был бутафорским. А чтобы не думал, что ей тяжело!

Дмитрий не сразу тронулся с места, он еще какое-то время сидел в машине возле высокого дома на Малой Бухарестской.

«Странная девушка: настроение скачет, как заяц на лужайке. Поди пойми, что у нее на уме», – думал Дима.

Огарев и сам не знал, что им двигало, когда он в очередной раз вызвался подвезти Инну до дома. Возможно, то обстоятельство, что они вместе летели. Не просто летели. В полете между ними произошло нечто: спор, диалог, поединок. А может, это был флирт? Да, такой нестандартный и странный.