Двое из будущего. 1904-... (СИ) - Казакевич Максим Валерьевич. Страница 4

— Просто. Просрали оборону Порт-Артур, вы погибли, погибла и эскадра, Куропаткин просрал все свои наземные сражения, а та эскадра, что двинулась к нам на помощь из Петербурга, просрала бой под Цусимой. Это в общих чертах. Мы, кажется, уже говорили об этом при нашей первой встрече.

— А поконкретнее?

— К сожалению, Степан Осипович, я должен признаться к своему стыду — я очень плохо учил историю в школе. Что-то более конкретно сказать я не могу. Лишь какие-то детали.

Он снова задумался. И через минуту спросил:

— В узких кругах ходят слухи, что вы готовили какое-то покушение на господина Куропаткина. Это правда?

Я кивнул.

— Зачем же?

— Хотел заставить его относиться к японцам более уважительно, что ли…. Не пренебрегать их силой. А то это неуместное шапкозакидательство в их сторону очень дорого нам обошлось в моей истории. Японцы по итогам войны получили не только Артур и полуостров, но еще и добрую половину Сахалина. И вроде бы Манчжурию целиком, но это не точно — я не помню. Ах да, КВЖД мы потеряли полностью.

— Значит и Манчжурию потеряли, — резюмировал адмирал.

— Значит — да, — легко согласился я.

— А вы не боитесь?

— Того, что о том, что мы тут с вами нафантазировали узнают другие? — догадался я и, на секунду задумавшись, ответил: — Нет, не особо. Эта версия настолько фантастическая, что в нее не поверит никто, а я буду все отрицать и поднимать говорящего на смех. Правда — я, да и мой друг в этом мире несколько отличаемся от основной массы людей, этого не скрыть, но тут уж ничего не поделаешь. А с другой стороны — мы удивительные изобретатели, а все изобретатели не от мира сего. Так что нам простительно быть чуть-чуть непохожими на других людей.

— А ваши изобретения?

Я хитро улыбнулся.

— Как вам сказать….

— Столько изобретений и столько новшеств трудно придумать самому.

— Вы правы, это чрезвычайно сложно. Даже гений тут бы сильно попотел, а мы с другом не гении, — подтвердил я догадку Макарова. — Та же самая чайка не плод нашего гения, а, допустим, простое копирование идеи дельтаплана. В будущем мы двинем эту идею дальше и построим самолет, снова опередим мир. Оружие новое сделаем, новую технику. Да много чего. Вот хотите я вам навскидку дам какую-либо идею, которая при умелых руках принесет миллионы рублей золотом?

— Извольте….

— Гм, — я на пару мгновений задумался, а потом выдал: — Например, как вам производство полимерной пленки для вакуумной упаковки? — и с улыбкой видя его непонимание, пояснил: — В недалеком будущем мы или кто-то другой изобретает, например, или полиэтилен или целлофан. Это такой полимер, способный очень сильно вытягиваться и оставаться при этом и прочным и гибким. Он не пропускает ни воду, ни воздух. Его не растворяют никакие растворители. Так вот, используя эту пленку, спаянную со всех сторон словно мешок и откачав из нее воздух, в ней можно будет хранить продукты очень продолжительное время, да и при транспортировке продукты перестанут портиться. Как вы считаете, это способно озолотить?

Много из того что я сейчас сказал, было ему непонятно. Но идею он осмыслил и пришел к тому же выводу.

— И много у вас таких идей?

— Тьма и еще немного. Даже вот из нашего с вами сегодняшнего переливания крови можно взять несколько таких. Например — разделение крови на плазму и на остальные тела. Плазма, кстати, насколько я помню, применяется при переливании, и она абсолютна нейтральна к группе крови. Но тут я могу соврать, я этого не знаю наверняка, потому как не врач и медицинских институтов не кончал. Но ее можно замораживать и спокойно хранить в тех же самых полимерных пакетах. Чем вам не идея на еще один миллион рублей золотом? И таких идей я могу рассказать вам на вагон и на маленькую тележку. А, кстати, хотите идею, как можно будет в будущем бороться с подводными лодками?

— Ну?

— Да с помощью наших же моточаек! С воздуха прекрасно видны буруны, что оставляют шноркели лодок, да и вблизи поверхности их силуэты будут хорошо заметны, — улыбнулся я и добавил: — А можно искать их с помощью гидроакустики. Конкретно как это сделать я вам не скажу — деталей не знаю, но сама идея такова — вы сможете искать шумы подлодки и по направлению исходящих от нее шумов, определять место где она может быть. Кстати, вот вам еще одна идея — эхолот. С помощью того же звука можно будет определять глубину. Действие тоже довольно просто — скорость распространения звука в воде известна, так что, издав щелчок, вы просто засечете время, через какое он вернется, отразившись от дна. Ну а дальше простая математика. Но тут есть сложность — необходимо развивать электронику…, гм, электрику. Сомневаюсь, что человеческие уши будут способны услышать подводное эхо.

Макаров посмотрел на меня долго и внимательно. Видимо искал в моем виде что-то такое, что разоблачит меня. Но нет, я, высказавшись, с легкой улыбкой сидел на кровати и неспешно тянул остывший сладкий чай. Наконец он, сделав над собою неимоверное усилие, приподнялся, оперся на локоть и строго спросил:

— Из какого вы года?

Все, шутки в сторону. Весь наш разговор, якобы фантазийный, приобрел настоящую серьезность. Он поверил.

— Из две тысячи тринадцатого.

— Вы не врете, — утвердительно ответил он. — Вы на самом деле другой человек, не отсюда. Но зачем вы мне это рассказали?!

Вот тут и я стер с лица легкомысленную улыбку и грустно ответил:

— Не знаю, захотелось вдруг поделиться. Знаете, мне очень сильно не хватает моего мира, и по многим вещам оттуда я скучаю. Многого оттуда мне здесь не хватает. Господи, если бы вы знали, с какой легкостью в моем времени я бы мог сейчас поговорить со своей женой, что сейчас находится в Питере, вы бы меня поняли. Вас я спас, Верещагина тоже и надеюсь, что хоть в вашем лице я найду человека, перед которым я не должен буду скрывать свое прошлое.

— А если я расскажу?

— Да кто же вам поверит? Даже Василий Васильевич будет очень сильно сомневаться такой правде, а он ваш друг. Нет, Степан Осипович, я ведь не зря с самого начала стал говорить, что это фантазия, пускай она такой и остается для остальных людей. А вообще, хорошо, что вы мне поверили — вы не представляете насколько мне будет проще.

— Проще что?

— Проще общаться с вами. Война с японцами у нас будет тяжелая и после нее вера в нашего царя у народа сильно пошатнется. Примерно через год царь расстреляет людей, что придут к нему жаловаться на невыносимые условия и вот после этого момента по стране прокатится пожар революции. Власти его будут гасить очень долго и очень много крови прольется….

Я посмотрел на адмирала очень внимательно. Тот меня слушал, запоминал сказанное. Не смотря на проведенное переливание крови, он все же был еще очень слаб и боли в конечностях его донимали. Но он терпел и держался лишь на одной силе воли. Я с ним в палате уже около часа и изрядно его измучил. Поэтому я решил прекратить с ним беседу:

— Ладно, Степан Осипович, предлагаю на сегодня закончить. Я вам много чего рассказал и у вас будет информация к размышлению. Вам и так сейчас нелегко.

— Ничего, я потерплю, — попытался он меня осадить.

— Нет, нет, — я встал с кровати. Не смотря на пришедшую вялость после переливания, голова вроде не кружилась. — Я к вам еще приду, и мы продолжим разговор. А пока вам следует набираться сил. Да и Верещагин там ждет долго, переживает. Вам еще с ним надо бы поговорить….

Он согласно качнул головой — у него появилась новая тема для беседы со своим старым другом.

Глава 2

Через несколько дней после моего визита к Макарову ко мне пришли мои архары и, довольно потирая руки, сообщили:

— Все, Василь Иваныч, ваша запасная дача готова! Можно заселяться.

— Давно пора, — ответил я и на мотоцикле поехал принимать работу. Последние две недели я там не был и не знал, что они там натворили. Сруб был давно поставлен, крыша возведена, кое-какая внутренняя отделка тоже проведена и только печь, самая главная вещь в любом доме тормозила наш переезд. То погода сначала не позволяла класть перемерзшую глину вместо раствора, то сам кирпич по каким-то неведомым причина вдруг стало трудно приобрести, то еще какая-то ерунда. Но потом все нормализовалось и Петро с Данилом завершили постройку и теперь можно было организовывать переезд в безопасное место. А там и вправду был безопасно. С западной стороны от дачи на холме находилась батарея номер восемнадцать, с северной нависал Драконовый хребет, упирающийся прямо в море, с запада была дорога, идущая в Старый город меж этих двух возвышенностей, а с юга, собственно само море, куда имелся превосходный спуск с неплохим галечным пляжем. И именно поэтому, из-за этого спуска к морю и всегда свежему воздуху, офицеры и приобрели здесь участки под свои летние дачи. Сейчас здесь пусто, домики закрыты, а ставни заколочены. И наш домик здесь будет единственным обитаемым. И даже вездесущие собаки здесь не бегали.