Маньяки (ЛП) - Шеридан Энн. Страница 70

— Вся твоя, — говорю я ему, другой рукой обвивая его шею сзади и вцепляясь в него, а мои ногти впиваются в заднюю часть его плеча. — Теперь, черт возьми, возьми меня, Роман. Сделай меня своей.

Голод пульсирует в его темных глазах, и в одно мгновение он обхватывает меня рукой и подталкивает ближе к краю, одновременно вытаскивая из меня пальцы и выравнивая свой член с моим входом, практически насаживая меня на него. Он толкается глубоко, и я запрокидываю голову, когда он растягивает мои стенки, заставляя меня задыхаться от желания, пока он наполняет меня до отказа.

— О, черт, — кричу я, моя рука опускается на большой стол, чтобы не упасть назад.

Роман останавливается всего на мгновение, каждый из нас привыкает к его восхитительному вторжению, и когда моя киска сжимается вокруг него, он низко стонет, а его глаза говорят мне, насколько он в отчаянии. Он крепко обнимает меня, прижимая наши тела друг к другу, и только тогда прекращает наш поцелуй и встречается со мной взглядом.

Его пальцы скользят по моей щеке в нежной ласке, и я наклоняюсь навстречу его прикосновениям, наблюдая, как его потребность заявить права на меня берет верх.

— Ты готова, императрица? — спрашивает он, его губы растягиваются в дерзкой усмешке, пока другая его рука скользит между нашими телами и медленно начинает массировать мой клитор, заставляя меня задыхаться, когда моя киска снова сжимается вокруг него.

Я встречаюсь с ним взглядом, позволяя ему увидеть голод, сжигающий меня.

— Дай мне все, что у тебя есть.

И он больше не сдерживается.

Роман трахает меня как проклятый бог, входя глубоко, пока его пальцы ласкают мой клитор, дразня, массируя, потирая и нажимая. Я задыхаюсь, прижимаясь к нему, и наши тела покрываются потом. Я вскрикиваю, обвивая руки вокруг него, пока он боготворит каждый дюйм моего тела.

Я впиваюсь в его плечо, и он стонет, а моя киска сжимается вокруг его толстого члена. Его пальцы впиваются в мою кожу, когда мучительный вздох срывается с его губ, а выдох звучит очень похоже на мое имя. Я крепко сжимаю его, и он, в свою очередь, трахает меня сильнее, беря меня глубже и быстрее, зажимая мой клитор между пальцами.

Я обвиваю ногами вокруг его талии, прижимаю его крепче, и он, не колеблясь, хватает одну из моих ног и перекидывает ее через свой локоть, поднимая выше и трахая меня под совершенно новым углом.

— Черт, Роман, — выдыхаю я, мой оргазм начинает подкрадываться ко мне. — Еще.

Он улыбается, касаясь моей кожи, прежде чем отстраниться и встретиться со мной взглядом.

— Это приказ?

Я качаю головой и ухмыляюсь.

— Это гребаный вызов.

И всего через мгновение мои колени упираются в пол, и он прижимает мою грудь к холодным мраморным плиткам, высоко задирая мою задницу. Он обхватывает мои бедра, и я вскрикиваю, когда он снова вонзает свой толстый член глубоко в меня.

— БЛЯДЬ, ДА.

Я опускаю руку между раздвинутых бедер и маленькими тугими круговыми движениями массирую свой клитор, пока пальцы Романа смешиваются с влажностью, покрывающей нас. Он снова кладет пальцы на мою задницу и прижимается ко мне, заставляя меня застонать, когда дрожь проходит по моему телу.

Твою мать.

Мои глаза закатываются к затылку. Я долго не протяну.

Его пальцы на моих бедрах впиваются в кожу, и я прижимаюсь к нему, погружая его глубже в себя, пока нарастает мой оргазм, угрожающий отправить меня в мир блаженства. Роман доводит меня до предела, входит глубоко, пока я яростно массирую свой клитор. Он толкается пальцем в мою попку, наполняя меня еще больше, и как только он входит в меня еще раз, мой оргазм взрывается внутри меня.

Я вскрикиваю, прижимаясь лицом к холодному мрамору, пока моя киска пульсирует, превращаясь в дрожащее месиво вокруг него. Я сжимаю его, наслаждаясь своим кайфом, каждое нервное окончание оживает от чистого удовлетворения.

Он продолжает двигаться, пока я сотрясаюсь в экстазе, а затем с низким гортанным стоном жестко кончает, изливая горячие струи спермы глубоко в мое влагалище, замедляя свои движения до ленивой ласки. Он опускается на меня, его член все еще погружен глубоко в мою киску.

— Этого тебе было достаточно?

Я оглядываюсь через плечо и ловлю его губы своими, одновременно отталкиваясь от него и кружа бедрами.

— Ты чертовски прав, этого достаточно, — бормочу я, когда он обвивает меня рукой и снова начинает медленно кружить по моему клитору, посылая знакомое электричество, пульсирующее по моим венам. — Но теперь мне интересно, на что способен этот язык.

Он рычит глубоко в груди и захватывает мои губы своими.

— Приготовься, что тебя унесет к чертовой матери.

Все еще ощущая вкус Романа во рту, мы рука об руку выходим в огромную гостиную, которую за то короткое время, что мы здесь жили, уже успели сделать своей. В углу стоят барабаны Леви, а в примыкающем баре все еще стоят любимые напитки мальчиков. Не буду врать, я была уверена, что Джованни избавится от всего этого дерьма, но, полагаю, у будущего бывшего мужа не было времени на это между попытками восстановить свою империю и избежать расправы со стороны сыновей.

Никаких признаков Леви или Маркуса, и я не удивлена. Маркус, вероятно, погружен в сексуально-убийственный сон, а Леви… вообще-то, я понятия не имею, где он может быть, но уверена, что недалеко.

Роман отпускает мою руку и направляется через комнату к полностью укомплектованному бару.

— Мы празднуем, — говорит он мне. — Что я могу тебе предложить?

Я изумленно смотрю на него.

— Празднуем? — Я смеюсь. — Больше похоже на подготовку к битве. Я больше боюсь сказать Маркусу, что мы собираемся пожениться, чем когда Джованни появился здесь со всеми своими солдатами.

Роман пожимает плечами.

— Неважно, как ты на это смотришь, мы все равно празднуем. Ты освободишься от моего отца и больше не будешь носить его имя. Плюс ко всему прочему — Джиа мертва, и ты теперь лидер империи Моретти, и мы на миллион шагов ближе к тому, чтобы перерезать горло моему отцу. Не говоря уже о том, что тебя только что трахнули до полусмерти, и я думаю, это стоит отпраздновать.

Я закатываю глаза и качаю головой, пытаясь скрыть ухмылку, расползающуюся по моему лицу. Этот парень прав — действительно чертовски прав.

— Просто налей мне то, что сочтешь нужным, — говорю я ему, направляясь к барабанам в углу комнаты. Я пробегаюсь пальцами по высоким тарелкам, прежде чем опуститься к барабанам.

— Что ты делаешь? — Осторожно спрашивает Роман, наблюдая за мной краешком глаза.

Я отвожу глаза, и обхожу вокруг, замечая маленькое сиденье.

— Ничего.

— Не делай этого, — предупреждает он, наблюдая, как я тянусь за палочками. — Оно того не стоит.

Ухмылка появляется на моем лице, когда я кручу палочки в руках. Что я могу сказать? Сегодня я иду на всевозможные риски.

— Разве не ты только что сказал мне, что я новый лидер империи Моретти? — Задаю я вопрос. — И разве это не делает меня самой могущественной женщиной в стране?

Роман качает головой.

— Может, ты и самая могущественная женщина в стране, но, если ты коснешься его барабанов, он обрушит на твои плечи целую гребаную войну.

Моя ухмылка становится шире, глаза сверкают, и он медленно качает головой в знак предупреждения, а его руки замирают, пока он наливает нам напитки.

— Ини, мини, мини, мо, — говорю я, продолжая дурацкую игру их отца. — И как далеко я зайду?

И мгновением позже я воплощаю в жизнь мечты каждого ребенка о рок-звезде. Ударяя палочками по барабанам, я играю изо всех сил, позволяя звуку эхом разноситься по особняку. Я бью по высоким тарелкам, одновременно играя на басу, и не собираюсь лгать, у меня это неплохо получается.

На моем лице появляется злая ухмылка, и как только я поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с Романом, Леви врывается в гостиную, а его пальцы сжимаются на дверном косяке, чтобы быстрее протолкнуться в комнату.