Покоритесь воле Ночи - Кук Глен Чарльз. Страница 24

– У обоих была возможность совершить мерзкий поступок и тем самым насолить врагу, но оба не пошли против своей чести. Бехтер считает, что Хофа повысили из-за честности. Кое-кто хотел убрать его из Святых Земель, там Братство наживает себе дурную славу – слишком уж у них мораль хромает. А еще Бехтер считает, что Хоф ищет здесь порядочных братьев, чтобы те помогли ему вычистить скверну.

– Занятно. Необычно, но занятно. Скормите ему то, что нам известно об охотниках на ведьм в Сонсе. Расскажите подробнее про Хофа и Индалу.

И полковник Смоленс поведал замысловатую историю о предательстве и благородстве. Немалую роль в ней сыграл Роджерт дю Танкрет: был нарушен мирный договор, похитили сестру Индалы, а потом вмешалось Братство Войны. В лице Аддама Хофа. Именно его усилиями удалось предотвратить войну, в которой участвовали бы прамане со всех трех каифатов. В результате чалдаряне потеряли несколько горных графств на севере Святых Земель.

А с Роджерта дю Танкрета как с гуся вода. Он по-прежнему провоцировал праман.

– Роджерт никого не боится, – пояснил Смоленс, – потому что владеет неприступной крепостью Гериг.

Однажды, еще в бытность свою Элсом Тейджем, Хект видел Гериг. Эта твердыня устрашала даже с расстояния во много миль.

Бо́льшая часть крепостей представляла собой просто кучи камней, пусть и большие, но у Герига был собственный характер. Он притаился на вершине горы, и от него, словно от обители зла, так и веяло недобрым.

Нет, не обитель зла, Гериг больше походил на обитель Ночи – сам по себе не дурной и не хороший (этими качествами наделял его смотрящий), просто могучий и опасный. И, судя по всему, теперь и хозяин у него под стать.

– Нас это не касается, – подытожил Хект. – У нас свои беды. В Коннеке, например.

– Утром пришло письмо от Седлако. У них там большие трудности с Бестией. Каждый раз, как приканчивают воскресшее божество послабее, он крепнет и умнеет.

– А как его удалось побороть в первый раз? Записи остались?

– Вы говорите о Древней Империи?

– Да. Разузнайте, как им тогда удалось его заточить.

– Древние всегда играли на слабостях самого бога, когда хотели его пленить.

– Разузнайте все подробно. А я домой. В этот раз, как это ни удивительно, без особой охоты. Нам с Анной предстоит ссора – брать или не брать мне в новый поход Пеллу.

В Броте сидеть больше не было смысла. Непримиримый сделался патриархом, никто ему не помешал. Разве что все возмущались, что он до сих пор не принял менее воинственное имя. Хект ждал лишь приказа нового патриарха, чтобы вернуться в Коннек.

– С радостью уберусь отсюда. А что вы намерены делать с браунскнехтом?

– С Дриером?

– Именно.

– Отправлю назад в Вискесмент, пусть выведет оттуда имперских солдат.

– А со мной?

– Верну на место и заставлю работать. Отпуск у вас получился длинный.

Смоленс фыркнул.

– Нам нет нужды здесь сидеть, – пояснил Хект. – И хорошие, и плохие ребята делают, что велено.

– Только потому, что видели нового начальника, – он у нас как дохлый цыпленок на вертеле. Говорят, и года не протянет.

Хект мельком видел Непримиримого и тоже считал, что ему недолго осталось, но Девятый Неизвестный утверждал, что патриарху еще можно помочь.

– Быть может, он их удивит.

– Надеюсь. Мне понравилось работать с ним в Вискесменте. – Взгляды Смоленса успели радикально поменяться. – Но непременно нужно оставить здесь людей. Чтобы лоббировать в коллегии и неустанно пасти Крулика и Снейгона. Эти мерзавцы продадут свой товар любому, кто заплатит.

– Оставлю в Броте Рука. У него, как и у Прозека, не переводятся замечательные идеи. А здесь он сможет их сразу опробовать. Предоставлю ему необходимые полномочия, чтобы приструнить всех в случае нужды.

– На месте Крулика и Снейгона, – отозвался Смоленс, – я бы предвидел такое развитие событий и устроил где-нибудь тайный цех. И возможно, не один.

– Надо это обдумать.

Хект решил рассказать о подозрениях Смоленса Кловену Фебруарену. Старик выяснит, не затевается ли там чего.

Насколько спокойно обстоят дела в вечном городе, было видно по размеру Хектова эскорта – до дома Анны Мозиллы его провожали лишь четверо телохранителей. И никто из прохожих не обратил на них ни малейшего внимания.

Мадука это сильно беспокоило. Естественно.

Вот уже давненько главнокомандующего никто не пытался пристукнуть.

Дома Хект удивил Анну и несказанно опечалил Пеллу – не стал настаивать, чтобы мальчик отправился с ним в поход.

– Пелла, я хочу, чтобы ты учился в монастыре Серых Братьев при храме Святых отцов церкви. Тебе нужно освоить все то, что необходимо в Титусовом ремесле.

– А что стряслось с Титусом? – удивилась Анна. – Ноя ничего мне не говорила.

– Ничего с Титусом не стряслось, разве что дома давно не был. Я думаю сейчас не о войске, а о Пелле, – ответил Пайпер, многозначительно поглядев на Анну.

Дети не знали, как тесно их семья связана с Муньеро Делари и Кловеном Фебруареном – считали их просто милыми, но странноватыми старичками, которые часто приглашают семейство Хект в гости. И дарят небольшие, но весьма дорогие подарки.

– Кстати говоря, сегодня заглядывала Герис. Принципат желает, чтобы мы явились на ужин. За нами приедет карета.

– Предложение, от которого невозможно отказаться.

– Сказала, старик хочет последний раз увидеться с тобой перед отъездом.

– Неужели?

У самого Пайпера пока не было четкого плана: нужно навестить Пинкуса Горта, побеседовать по душам с бывшим чудовищем, разузнать, что творится в коллегии и в городе.

– Ты уже решил, когда выступаешь?

– Нет. Сегодня пришло письмо от Седлако. У них там трудности. Захватчики из Гролсача все время путаются под ногами. Граф Реймон не может с ними справиться.

– …Не говоря уж о захватчиках из Арнгенда, – добавил принципат Делари, когда за ужином всплыло имя графа Реймона Гарита. – Пока лишь небольшие шайки – несколько недоделанных рыцарьков да плохо вооруженные пехотинцы под предводительством кипящего праведным гневом старожила из Конгрегации, которого приютила Анна Менандская, когда Бонифаций Седьмой эту самую Конгрегацию распустил.

– Стоит ждать неприятностей?

– Так дедушка считает. Быть может, беспорядки начнутся, когда до Салпено дойдут вести о временном отсутствии власти.

По закону Непримиримому полагалось выждать двадцать шесть дней траура, только потом он полностью вступал в свои права.

– Я разослал вести, как только скончался Бонифаций, – отозвался Хект. – Арнгендцы никого не застанут врасплох. А где ваш дедушка?

– Чуть позже появится. Наконец-то отправился в Грюмбраг. А оттуда – в какую-то Гурету.

– Неплохо бы выслушать еще один отчет о тамошних событиях.

– Еще один?

Туркин и Фельска вносили все новые блюда. Дважды на пороге появлялась госпожа Кридон – видимо, напрашивалась на комплименты. Хект не обратил на нее внимания. Он рассеянно заметил, что за столом, кроме него и волшебника, никто не разговаривает.

Герис отправилась на кухню.

В комнату трусцой вбежал Кловен Фебруарен, уселся на место Герис и заколотил по столу рукояткой ножа.

– Как мило с твоей стороны, – приветствовал его Делари, – переодеться к ужину, дедушка.

Одежда на Фебруарене была грязная, вдобавок от него исходил не слишком приятный запах. Дети, которые обычно любили общество старика, отсели подальше.

– Слишком оголодал. Как не нагулять аппетит от такой работенки. Пайпер, брата твоего я не нашел. Думаю, кто-то водит тебя за нос. Остальное обсудим в тихой комнате. Есть давайте!

Сидевшие за столом переглянулись.

– Что такое?

В комнату вошла Герис. В руках она несла поднос с кофейными чашками. Следом Туркин и Фельска внесли сладкие лакомства. Госпожа Кридон улыбалась во весь рот, стоя в дверях кухни.