Арианна - Гроза Драконов (СИ) - Кривенко Анна. Страница 57

     В этот момент я впервые невыносимо остро ощутила себя женщиной. Маленькой беззащитной чувствительной женщиной, которую может задеть даже косо брошенный на нее взгляд. Возможно, у меня накопилась душевная усталость. Возможно, я все еще боялась, что Рафаэль может меня разлюбить, но вдруг… на меня сошла обида и боль отвержения. И хотя еще ничего не произошло и, в идеале, нужно было просто спросить у него, что случилось, но моя дремлющая до сего момента женско-обидчивая импульсивность на мгновение взяла вверх, и я, резко выпустив Рафаэля из объятий, притронулась к лазуриту на руке, который уже восстановил связь с местным источником энергии, и мгновенно телепортировалась в… пригород столицы!

     Вокруг бушевала весна, разбросав яркую зелень по широкоствольным деревьям. Некоторые изящные лозы и кусты как раз пустились в цветение, наполнив своим ароматом воздух на многие километры. На меня дохнуло ЖИЗНЬЮ обычных людей, особенно когда я выглянула из-за деревьев на берег неширокой реки. Группа молодых женщин, голоса и смех которых разносились вокруг довольно далеко, стирали в реке одежду и весело болтали. Некоторые девушки, оставив на теле только тонкие полупрозрачные сорочки, плескались в воде или расчесывали на берегу свои удивительно длинные волосы, блестевшие на солнце, как драгоценный шелк.

    Почему-то эта обыденная, но очень позитивная картина меня сильно поразила. Я невольно взглянула на свой фиолетовый воинский камзол, на грубые штаны и кожаные мужские сапоги. Провела рукой по коротким волосам и… дико позавидовала. Прямо до слез!

     Женщина ли я вообще? В последний раз я носила платье и длинные волосы в четырнадцать лет, но с тех пор минули годы, и я давно уже ощущаю себя просто воином. Моя походка жесткая и чеканная, как и подобает солдату. Мои манеры грубые, как у офицера, или раболепно-услужливые, как у мужчины-слуги. Мои мысли чаще всего вертятся вокруг битв, драконов и предупреждения опасности. И только в последнее время в моей жизни был небольшой лучик света: нежность и ласки Рафаэля. С ним я начинала оживать и ощущать себя действительно женщиной – желанной, робкой, нуждающейся в нем! Однако… теперь что-то произошло…

    Мне вспомнилась его странная дрожь и мое поспешное обиженное бегство, и мне стало еще более грустно.

    Села прямо на землю и прямо там заплакала. Слезы лились по щекам, туманили глаза. Губы дрожали, а я смотрела на себя со стороны и изумлялась. Что это меня так понесло?  Откуда столько неуёмной жалости к себе?

     Я нехотя вытерла слезы и раздраженно ковырнула пяткой сапога землю. Мне надо помнить, что у меня необычная, особенная судьба! Возможно, мне не суждено быть обыкновенной молодой женщиной с длинными волосами и в красивом платье, но… я могу сделать столь многое для этого мира, да и для самого Рафаэля, а ведь это самое важное…

    Смахнула с лица остатки слез, поднялась на ноги и снова взглянула на реку. Некоторые девушки начали сворачивать свои выстиранные вещи и набрасывали на себя верхнюю одежду, как вдруг мое внимание привлекло странное бурление воды в нескольких метрах от одной из купающихся девиц.

     Острое ощущение опасности и присутствия драконов наполнило воздух. Тотчас же послышался истошный женский крик, и я увидела, что одна из девушек стремительно скрылась под водой. Вдруг над поверхностью реки появилась большая чешуйчатая голова, сверкнувшая горящими изумрудными глазами, а я мгновенно ринулась вперед.

     Остальные женщины визжали и выскакивали на берег. Несколько из них упали в обморок, а я, перепрыгивая через их тела, с разбега нырнула в воду.

     Лазурный Меч материализовался уже в воде. Я подплыла вплотную и увидела в одной из лап монстра задыхающуюся без воздуха девушку, которую он цепко держал за ногу.

     Я замахнулась изо всех сил, что было значительно труднее сделать в воде, и обрушила свое мощное оружие на когтистую лапу дракона. Она отсеклась мгновенно, выпустив струи алой крови в воду, а девушка оказалась свободна, а я, схватив ее за талию, быстрым движением прикоснулась к лазуриту.

    Мы мгновенно телепортировались на берег под визг спрятавшихся в кустах женщин. Девушка с трудом сделала судорожный вдох и сильно закашлялась. Я бросила мимолетный взгляд на ее ногу с большой рваной раной, но потом стремительно обернулась к чудовищу.

    К моему удивлению, оно развернулось и быстро погрузилось в воду, удаляясь от берега с запредельной скоростью. Я очень изумилась, но… обрадовалась. Руки все еще дрожали от напряжения, а с тела струйками стекала вода. Я… немного устала, почему-то. Наверное, время у меня такое… усталости. И физической, и моральной…

     Сделав глубокий вдох, обернулась обратно и присела около спасенный девушки. Ее красивое тело, едва прикрытое мокрой сорочкой, опять натолкнуло меня на мимолетные мысли зависти, но я постаралась отмахнуться от этого и взглянула на ее рану.

     Девушка застонала, когда я прикоснулась в ее ноге. Кровь сочилась очень сильно, поэтому я немедленно сосредоточилась и открыла золотой поток. Исцеляющие искорки полились в тело, на глазах стягивая концы раны и наращивая заново поврежденную кожу. В это время из укрытий осторожно появились женщины, расширенными глазами наблюдая за моими действиями, а когда они увидели, что рана их подруги мгновенно затянулась, они испуганно заохали и замерли, не решаясь подойти ближе.

     Сама девушка, уже полностью пришедшая в себя, тоже смотрела на меня с примесью изумления и страха, но, чем дольше она наблюдала за мной, тем больше в ее эмоциях начинали проскальзывать восхищение и интерес. Я с трудом отмахивалась от ее чувств, которые обрушивались на меня вместе с благоговейным страхом остальных женщин, и старалась поскорее закончить исцеление, чтобы уйти.

    Когда золотой поток иссяк, я быстро поднялась на ноги и, вежливо поклонившись, собралась исчезнуть за деревьями.

    Вдруг спасенная девушка резко потянулась ко мне и вцепилась в мою ногу руками, отчего остальные наблюдательницы этой сцены просто ахнули. Я тоже обернулась к ней с великим изумлением, а она посмотрела на меня своими большими темными глазами в обрамлении длинных ресниц, и умоляющим голосом воскликнула:

    - Господин! Не уходите, умоляю вас! Скажите, кто вы??? Позвольте поблагодарить вас, господин!!!!

    Я несколько мгновений переваривала ее слова, а потом тихо ответила:

    - Кто я, это не важно. И благодарностей мне не нужно. Я рад, что смог помочь, а теперь прощайте!..

    Но остальная толпа женщин тут же ринулась ко мне, умоляя о том же, что и спасенная девушка, а я сильно смутилась, опьяненная обрушившимися на меня их безумными эмоциями и желаниями.

    Не знаю, почему, но я уступила, поэтому вскоре меня почти силком потащили в деревню. Наверное, это действительно усталость. Глупая и непоследовательная обида на Рафаэля заставляла меня убегать от мыслей о нем, и я решила не возвращаться в его резиденцию еще какое-то время. Пожалуй, в этот критический момент, в моей личности начала преобладать в большей степени женская слабость, чем воинская сила духа. Но… это ведь нормально! Я же женщина и есть, как бы я ни выглядела в реальном мире…

     Деревня закатила настоящий пир в мою честь, хотя я категорически отказалась называть свое имя. Спасенная мною девушка оказалась дочерью старосты деревни, и звали ее Миона. Она предстала предо мною в простом, но очень красивом льняном платье, которое выгодно подчеркнуло ее шикарную фигуру, а волосы заплела в длинную сложную косу. Принеся мне сухую одежду, она извинилась, что та слишком проста «для такого важного господина», и пригласила меня к столу.

    Я с сомнением посмотрела на льняную мужскую тунику и штаны, но потом просто одела их, оставив свою форму сушиться на улице.

    Грудь подвязала сухими тряпками, которые нашла тут же в комнате, и она стала достаточно плоской, чтобы не просматриваться сквозь тонкую ткань туники. Провела рукой по еще влажным волосам и… вышла в большой крестьянский двор.