Голос сердца - Лэннинг Салли. Страница 3

Но самым отвратительным в этом дурацком разговоре было то, что Гаролд привлекал ее. Привлекал, как самец — самку. Прямо-таки источал самоуверенность мужчины-победителя, что ужасно раздражало Агнес, отчасти потому, что самоуверенность эта была совершенно ненаигранной. Он не пытался очаровать ее. О нет. На нее, Агнес, не стоило тратить ни времени, ни усилий!

Но непринужденность манер Гаролда, шелковистая прядь темных волос, так естественно падающая на загорелый лоб, скрытая сила пальцев — словом, все это притягивало Агнес с такой же силой, с какой отталкивало каждое слово, вызывая желание убежать как можно дальше. Агнес отлично прожила последние несколько лет, держа под замком собственную сексуальность. Но Гаролд Эванс не просто привлекал ее или приводил в ярость: он пугал ее. Пугал до дрожи.

— Что-то вы затихли, — насмешливо заметил он. — Не иначе как суждения кончились?

— Не хочу метать бисер перед…

— Если бы и захотели, то результата не добились бы, — последовал резкий ответ.

— Так, значит, мы хоть в чем-то согласны.

Гаролд вел Агнес через большой залитый солнцем холл к изящному изгибу лестницы из красного дерева. До чего же сильные у него пальцы, подумала Агнес, внутренне поежившись. Хотя Агнес держала себя в хорошей форме, она понимала, что сопротивляться сейчас было бы бесполезно — Гаролд Эванс легко взял бы верх над ней. Положив руку на перила и чувствуя, что самое сильное ее желание — уколоть его как следует, Агнес сказала с притворной небрежностью:

— А я вам сделала комплимент, если вы заметили.

— Не заметил! — отрезал Гаролд.

— Когда сказала, что вы хорошо выглядите, помните? Про обертку. Вы мне кажетесь странно знакомым… хотя не могу вспомнить, где я могла вас видеть. Вы никогда не снимались для журналов?

— Нет!

Она достала его. Ура, ура! Неторопливо подымаясь по лестнице и разглядывая по дороге фотографии скаковых лошадей, прославивших Марка Эванса, Агнес любезным тоном произнесла:

— Какие прекрасные создания… Вы не работаете в конюшнях вашего отца, мистер Эванс?

— Нет!

Второе очко!

— А чем же вы занимаетесь?

— Стараюсь держать подальше от отца охотниц за его состоянием. В чем я, очевидно, не преуспел.

Он провел Агнес в другое крыло дома и распахнул белую дверь.

— Комната Терезы в конце коридора, а эта — ваша. В обеих комнатах есть отдельная ванная.

Прежде чем Агнес успела что-либо сказать, Гаролд Эванс вошел в комнату следом за ней и поставил чемодан около кровати. Агнес не хотела, чтобы он тут находился. Не хотела, чтобы он стоял рядом с ней или с кроватью, в особенности когда ее и кровать разделяет такое небольшое расстояние.

— Не забудьте улыбнуться в объектив… Если, конечно, не хотите походить в свадебном альбоме на надутого мальчика, которому не дали настоять на своем.

— Не указывайте мне, что делать, — спокойно сказал Гаролд. — Я этого не люблю.

У Агнес перехватило дыхание, сердце забилось сильнее. С первого взгляда ей подумалось, что Гаролд Эванс опасен. И она не ошиблась. Но что-то в ней отказывалось сдаваться, несмотря на грозный вид противника.

— Надо же! Я тоже ненавижу, когда мне указывают. Все-таки у нас есть нечто общее.

— К сожалению, у нас еще будет слишком много общего. Не верю, что вам понравиться быть моей сводной сестрой, а мне — вашим сводным братом. Рождество под одной крышей. Семейные дни рождения. И так далее и тому подобное. — Тут Гаролд Эванс оскалился совершенно по-волчьи: — После этой свадьбы мы с вами будем крепко связаны: вот еще одна причина, по которой вам стоило бы опоздать на самолет.

— Я занимаюсь правами на разработку месторождений. Моя работа требует, чтобы я проводила большую часть года вне страны. Это вам придется посещать каждый семейный день рождения. Мне — нет, — возразила Агнес.

Гаролд протянул руку и заправил прядь волос ей за ухо. Прикосновение его руки обожгло шею Агнес огнем, и ей пришлось потратить все силы на то, чтобы не измениться в лице.

— Кстати о свадебных фотографиях, — ровным тоном произнес он. — Надеюсь, вы сделаете что-то с вашими волосами в ближайшие сорок минут. Но не заставляйте нас ждать, мисс Кирби. Это привилегия невесты.

Гаролд Эванс пересек комнату и аккуратно закрыл за собой дверь. Агнес бросила пластиковый чехол на кровать. Без Гаролда комната казалась больше. Тут в дверь постучали, и она подпрыгнула, словно у нее над ухом выпалили из ружья.

— Кто там?

— Дорогая, это ты?

— Входи, мама, — откликнулась Агнес, приходя в себя.

— Гаролд сказал мне, что ты приехала. А я так беспокоилась, что ты опоздаешь тогда, когда мне нужна твоя поддержка. — Гаролд смотрит на меня, будто я сама блудница на звере. Откровенно говоря, я боюсь его до судорог. Не могу представить, что Марк его отец… Дорогая, да ты еще не одета!

— Это потому, что я только что вошла. — Агнес, поцеловала мать в тщательно напудренную щеку и оглядела ее с ног до головы. — Выглядишь чудесно, — честно сказала она.

— Правда? — И Тереза нервно одернула длинную юбку шелкового кремового платья.

Для разнообразия она отказалась от оборочек, кружев и бисерного шитья, которые очень любила. Свадебный наряд отличался элегантной простотой, и прическа ему соответствовала.

— Замечательное платье! Покажи кольцо, — попросила Агнес.

С робостью, которую дочь сочла несколько неуместной, учитывая то, что кольцо на помолвку матери дарили в пятый раз, Тереза протянула левую руку. В роскошной оправе сверкнул бриллиант. Агнес никогда не нравились бриллианты; их холодный блеск напоминал ей о людях, которые кичатся своим богатством.

— Надеюсь, ты будешь очень счастлива, — сказала она.

Тереза нервно посмотрела на свои золотые часики.

— Церемония начинается через тридцать минут.

— Тогда лучше оставь меня и позволь мне переодеться, — улыбнулась Агнес. — Извини, что я опоздала. Ты же знаешь, я хотела приехать вчера вечером к обеду, но по пути из Кувейта одна задержка следовала за другой.

— Мне пришлось сидеть за столом между Марком и его сыном. — Терезу передернуло. — Представляешь, что он сделал три дня назад? Гаролд, я имею в виду. Пытался откупиться от меня!

— Что?!

— Предложил мне изрядную сумму денег, чтобы я отменила свадьбу. И я даже не могу сказать об этом Марку — ведь Гаролд его единственный сын.

— Да как он посмел?

— Он еще и не такое посмеет. Гаролд — это «Эванс инкорпорэйтед». Миллионы долларов, дорогая. Миллионы. Он заработал их не деликатностью и тактичностью.

От удивления у Агнес отвисла челюсть.

— Гаролд Эванс управляет «Эванс инкорпорэйтед»?

— Не просто управляет. Компания — его собственность. Гаролд сам сделал состояние; сын раз в пятьдесят богаче отца.

«Эванс инкорпорэйтед» принадлежала сеть отелей по всему миру, в некоторых из которых Агнес останавливалась, и целый флот судов для круизов.

— Почему ты не сказала мне раньше? — выговорила Агнес.

Вполне в своем духе Тереза ответила:

— По телефону? В то время как ты была на Суматре, в Малайзии и во всяких других местах? Есть темы куда интереснее, чем Гаролд Эванс.

Агнес села на кровать и рассмеялась.

— Знаешь, а я спросила, не работает ли он на конюшне у своего отца.

— Дорогая, не может быть!

— А до того поинтересовалась, не снимался ли он когда-либо для журналов.

— Ой… Но как ты могла? — простонала Тереза.

— Очень просто. Он самый большой хам и нахал из всех, кого я встречала. А мне случалось их встречать.

Тереза слегка вздрогнула.

— Не надо с ним ссориться. Он опасный враг, Агнес.

Мать называла ее по имени, только когда говорила серьезно.

— Я не боюсь Гаролда Эванса, — заявила Агнес не совсем честно. — Но боюсь опоздать на чудесную церемонию. Иди, мама. Мне нужно переодеться.

Тереза порывисто обняла дочь.

— Я так рада, что ты здесь, — сказала она минуту спустя, закрывая за собой дверь.

Желая чувствовать то же самое, Агнес достала одно из двух платьев и отправилась в душ.