За порогом 3. Рыцарь белого единорога - izuma Funt. Страница 32

— Ну ладно, нет, значит — нет. — Серов был даже немного рад, что все вот так. — Значит оставляем приглашение без внимания.

«Ага Царь указал, а бояре приговорили», — проснулся ехидный голос внутри. — «Шапки Мономаха не хватает. И лицо не похожее — халтура!»

Лежащий на полу у ног Александра Лобо поднял голову и тихонько вопросительно тявкнул.

— Сейчас, хороший мальчик, — Серов нагнулся и потрепал пса за макушку, тот довольно заурчал и завилял хвостом. Александр старался, чтобы Лобо пока еще щенок постоянно находился при нем, в воспитательных, так сказать, целях. — Сейчас закончим и пойдем гулять.

Слово «гулять» было произнесено явно зря — серый оживился и поднялся на ноги: хотя было ему еще всего два месяца, Лобо уже вполне мог положить голову сидящему барону на колени, что и сделал.

— Так, что у нас еще сегодня по плану?

— Набор новых людей! — Мгновенно оживился Элей.

— Набирай, — кивнул Серов, — пробегись по новоприсоединенным деревням, там должно быть качественное «мясо».

— А мы бумагу первую сделали, — неожиданно обрадовал гном. И сразу огорчил, — но на книги ее пока пускать нельзя, качество не то, нужно еще дорабатывать.

— Все равно хорошо, будем сами писать на ней. Опять же можно что-то в нее заворачивать, — сказал барон и сразу понял, что сморозил глупость — для бумаги как упаковочного материала время еще явно не пришло. — Я тут что вспомнил, где-то слышал, что якобы хорошая бумага из конопли получается. Не уверен насколько это так, но попробовать стоит.

Гном кивнул — надо, значит попробуем.

— И Ариен, — уже вставая барон обратился к магу. — Напоминаю тебе, что школа, о которой мы еще весной говорили, все еще на тебе.

Маг скривился, но тоже кивнул. На этом совещание закончилось, и Серов пошел выгуливать расшалившегося Лобо. Последнее время именно щенок стал его отдушиной, позволявшей немного расслабиться и получить кусочек человеческого счастья. Был еще Игорь, но пока ребенку было всего полгода, и взаимодействовать с ним было тяжело, наследник на данном жизненном этапе только по большей части ел и спал.

— Вот здесь нужно стену ставить, — Элей размашистым движением руки нарисовал воображаемую линию. Бегающий вокруг расшалившийся Лобо играя попытался схватить руку, но не допрыгнул, — тут ворота поставим, пару башен. Дотянем стену до бондарской мастерской, чтобы она внутри была, и завернем направо.

— Водяное колесо с бумажной мастерской все равно вне стен будет, — скривился барон. — Ко мне! Нельзя!

— Ну тут уж ничего не попишешь, далековато оно от замка.

— Ладно, будем работать с тем, что есть, — смирился с неизбежным Серов, — какой длины у нас стена получается?

— Полторы тысячи шагов, примерно.

— Нда… Денег в это придется ввалить немеряно, — увидев, что хозяин задумался и забыл о нем, Лобо присевший было возле ноги Александра, опять куда-то рванул по своим собачьим делам.

В середине лета Александр мысленно смирился с необходимостью обнести посад, выросший у стен замка в полноценный поселок, городской стеной. О каменном строительстве речь пока не шла, все же масштабы не те, но ров, вал, двойной частокол с башнями и помостами для стрелков вынь да положь. На горло своей жабе удалось наступить только с большим трудом, как только капитан представлял, сколько всего полезного можно было сделать и купить на эти деньги, которые придется буквально закопать в землю, хотелось плакать. Однако Элей сумел переубедить барона нарисовав апокалиптическую картину, в которой буквально два десятка конных прорываются мимо патрулей и в две секунды сжигают весь деревянный посад вместе с производствами и людьми на них занятыми. Деревянные строения, тем более стоящие плотно друг к другу, могут вспыхнуть разом как спичка: не потушишь.

— Полторы тысячи шагов, — принялся считать Александр, — земляные работы, восемь бревен толщиной в три ладони, срубить, привести, поставить. Потом пространство между ними забить землей, и хорошо бы все это потом известью заштукатурить, чтобы не горело. Корона на метр длины. Минимум! Плюс ворота, плюс башни и помосты. Две тысячи золотых монет.

— Меньше. Сильно меньше, — не согласился Сержан. На первоначальный обмер стены вышли все самые опытные военные, находящиеся под рукой Александра. Таких, к сожалению, было не много.

— Удиви меня, — особых талантов на ниве хозяйствования до этого сотник не проявлял, поэтому теперь его уверенные слова изрядно озадачили барона.

— Для рытья вала привлечем дружинников, будет заодно тренировка по возведению полевой фортификации. Да и вообще разнообразим таким образом силовые тренировки, — принялся бывший наемник загибать пальцы. — Дальше — бревна все равно зимой заготавливать нужно, тогда древесина самая крепкая получается, а в холодное время года рабочие руки дёшевы, крестьянам в поле работать не надо, а от возможности заработать лишнюю серебрушку никто не откажется. Тем более что по снегу бревна волочить куда как сподручнее. А ворота и башни вполне может построить бригада, которую гном сформировал, когда у них других дел не будет. Все равно платить жалование, а так можно подгадать очередность работ чтобы и простоя не было и дело двигалось понемногу. О штукатурке вообще сейчас думать рано, это когда будет еще. Как-то так.

— Удивил, — не смог не признать Серов. — Пожалуй, что так действительно получится существенно сэкономить. Стройка правда затянется на год, а то и на два, но что поделаешь, последние штаны ради постройки стены продавать все равно не хочется.

— До зимы закончим вал со рвом. В один человеческий рост пока будет достаточно, от набега конных он убережёт, а это самое главное. Тем более, что думается мне, скоро Александров выплеснется за эти стены и придется еще кусок земли огораживать.

— Лет пять думаю протянем, — не согласился барон, — а дальше я загадывать, если честно не берусь. Эти пять лет прожить бы как-нибудь.

И действительно, обносить стеной решили весьма приличную площадь, на которой, учитывая, что все строительство вокруг замка изначально шло по проекту, должно было найтись место еще не для одного производства. При этом все «неважные постройки» — дома крестьян, работников, постоялый дом для купцов и прочая мелочевка — сразу строились так, чтобы оказаться за линией стен. В случае осады сожжённый посад — дело, в общем-то обычное, крестьянскую избу отстроить не долго в отличие от того же алкогольного производства, где только металла — колонн, котлов и прочих спиралей — на пару сотен золотых наберется.

Вообще Серов с самого начала старался заложить принципы, на которых будет расти и развиваться будущий город. В первую очередь — это чистота. Понятное дело, до нормальной канализации Алесандрову еще расти и расти, однако за выливание помоев и нечистот прямо на улицу всех грязнуль жестоко наказывали без деления на лица и сословия. С самого начала в каждом подворье была в обязательном порядке отрыта поганая яма, вырыты колодцы — до водопровода, к сожалению, еще тоже не доросли, — а основные дороги мостились для начала деревом, с прицелом в будущем перейти на камень. Дома строились в линию, и каждый домовладелец был обязан следить за чистотой прилегающей территории, в том числе убирать отходы жизнедеятельности местного четвероногого транспорта. По возможности высаживались деревья, недавно, сразу после небольшого, к счастью, пожара, была учреждена служба огнеборцев, построена для них каланча.

В общем, как любил мысленно говорить Серов, безбожно коверкая сразу две исторические цитаты, «коммунизм — это учет и контроль, плюс электрификация всей страны».

— А ты, Сержан, откуда так хорошо в строительстве и организации работ, разбираешься? — С подозрением посмотрел на подчинённого Александр.

— Так занимался я этим, — пожал плечами Сержан, — не самой стройкой, вестимо, а общим приглядом. Людей откуда взять, золотишка как сэкономить, что в первую очередь строить нужно, а с чем обождать. А в наемники я подался… Не хочу об этом говорить.