Измена. Ты только моя - Дари Адриана. Страница 3

Вселюбящие праотцы, помогите! Вы благословили наш брак, так отчего лишили меня радости материнства? За что?

Я ничего из украшений не забрала с собой. И не собираюсь, поэтому надеваю кулон с опалом и собираюсь спуститься в столовую, но… Как только я представляю, что увижу рядом Рэгвальда и Делирию, к горлу подступает тошнота. Нет уж, увольте.

Все утро стараюсь отвлечь себя от мыслей о том, что уже к вечеру я буду по статусу ненамного выше служанки, которая причесывала меня сегодня. Только она-то свободная, а я… навечно привязана к Рэгвальду.

А может, сбежать? Надо лишь весточку Нику передать. Он точно поможет.

Нет, вдруг муж передумает объявлять совету, а к концу срока у нас все получится? Но смогу ли я забыть…

На обед я тоже не иду. Да и есть не особо хочется. Меня бьет в нервном напряжении, мне все сложнее сосредоточиться. Не помогают ни книги, ни вышивка, а прогулка на террасе еще больше усугубляет мое состояние.

То место, которое мне было дорого самыми романтичными моментами с Рэгвальдом, теперь пропитано предательством. Поэтому я возвращаюсь снова в комнату и какое-то время просто сижу, глядя в одну точку.

Вздрагиваю от того, что открывается дверь. В комнату входит Рэгвальд и сразу же закрывает за собой дверь. Он слишком спокоен и лишь в его золотых глазах с вертикальными зрачками бушует пожар.

Поднимаюсь ему навстречу. Расправляю плечи.

– Тебя не было на завтраке и обеде, – с обжигающим льдом в голосе говорит он.

– Я не голодна, – в тон ему отвечаю я.

– Мне плевать, – муж делает еще один шаг ко мне и оказывается почти вплотную. – Если я сказал, что ты должна быть в столовой, ты должна там быть.

– Пока я не твоя наложница, ты можешь только просить, но не приказывать, – я вскидываю подбородок и оказываюсь лицом к лицу с Рэгвальдом.

Секунду он молчит, а потом резко запускает руку в мои волосы и впивается в губы.

Глава 5. Он в курсе

Его язык привычно врывается в мой рот. Но если раньше его ласка дарила мне наслаждение, то сейчас во мне все больше растекается яд предательства. Мне практически больно от каждого его прикосновения.

Боль не физическая, нет. Мое тело мне будто не принадлежит, потому что оно откликается на поцелуй Рэгвальда, ему нравится. Оно готово следовать за ласками мужа, быть ведомым и послушным, отдавать ему все, что потребуют.

Но я – нет! Я, как кукла, позволяю, но не отвечаю. И когда Рэгвальд понимает это, он тут же отстраняется. Его золотые глаза сверкают гневом, а ноздри хищно раздуваются.

– Ты был с ней, – гашу в себе крик, рвущийся наружу, и стараюсь говорить медленно и равнодушно. – Не прикасайся ко мне.

– Только мне решать, что делать, – практически рычит мне в лицо Рэгвальд.

В словах ярость, а в глазах боль. Что же ты делаешь, милый мой? А, главное, зачем? Стоит ли твоя цель наших страданий?

– Зачем тебе я? – Дыхание снова сбивается. – У нас нет детей. Отпусти.

Эти слова отзываются огненным всплеском в глазах Рэгвальда и его сжавшимися пальцами на моих плечах. Он разозлен и доведен до отчаяния. Оттого жесток. По крайней мере, я так хочу думать.

– Нас связали боги, – твердо, чеканя каждое слово, говорит мой муж. – И что бы ни случилось, ты моя. Ты всегда будешь моей.

Он ловит меня за подбородок и вглядывается в мои глаза.

– Ты не ела сегодня. Сейчас пойдешь в столовую и поешь. Я распоряжусь, чтобы тебе накрыли, – приказывает Рэгвальд. – Ты меня поняла?

Я до скрипа сжимаю зубы и киваю: мое сопротивление ничего не даст. Не переубедит Рэгвальда и не сделает меня счастливой женой или свободной женщиной.

– Вот и умница. – Он отпускает меня, бросая на меня последний тяжелый взгляд, и выходит из комнаты.

Я, едва сдерживая дрожь в коленях, сажусь на кровать.

“Бежать,” – единственная мысль, набатом бьющая в моей голове.

В зеркале напротив уставшая, отчаявшаяся девушка с полными слез голубыми глазами. Но кое-что привлекает мое внимание – мой амулет. Он впервые за долгое время сияет. Не просто едва теплится светом, а именно сияет. Это заставляет сомневаться, стоит ли решаться на отчаянный поступок, но я все же пишу письмо брату.

“Николас, все вопросы потом. Сейчас мне нужно сбежать. У меня нет другой надежды. Лишь ты”, – быстро, немного неаккуратно и с парой клякс. Но это и неважно.

– Леди Айлин, – в дверях появляется служанка. – Лорд Орланд распорядился проследить, что вы спуститесь в столовую.

Робко, не поднимая глаз, лопочет она. Все верно. Пока что я ее госпожа, и ей странно вот это все “проследить”. Будто я ниже ее по иерархии. Не хочу доставлять ей неудобств.

– Милая, – я беру ее за руку, а она даже вздрагивает и преданными глазами смотрит на меня. – Я все сделаю, уже иду в столовую, не переживай. Но у меня к тебе большая просьба. Возьми эту записку и отправь моим личным голубем. Только обязательно прямо сейчас.

Вкладываю в ее пальцы свернутую записку и выхожу из комнаты. Девушка кивает и исчезает в стене через ход для прислуги. Очень удобно: вошел в стену – и путь сократил, и под ногами у хозяев не путаешься.

По полумраку коридора спускаюсь в столовую, залитую лучами послеполуденного солнца. Оно еще не клонится к закату, но среди его лучей уже начинают проскальзывать рыжевато-ржавые.

Длинный стол. Много стульев… И я одна в огромном гулком помещении.

Мне действительно накрыли, но, будто издеваясь, не на моем законном месте жены, а где-то в центре стола, где обычно сидят хорошо, если друзья семьи, а не просто случайные гости. Быстро же.

Сажусь на указанное место, принимаюсь за еду, преодолевая то, что чувство голода так и не появилось.

– Наша милая мышка все-таки решила выползти из своей норки, – раздается голос от входа. – Не боишься попасть в мышеловку?

Немного писклявый голос отражается от мраморного пола и улетает под расписной потолок с лепниной. Я до побеления костяшек вцепляюсь в вилку и нож, пытаясь найти в них якорь, чтобы сохранить спокойствие.

– И вам, леди Делирия, доброго дня, – я улыбаюсь, а на душе расплывается черное пятно неприязни.

– Ох, кто-то пытается сохранить образ хозяйки, хотя сидит уже на другом месте? – Она идет ко мне и продолжает меня провоцировать.

Темные глаза светятся изнутри пугающим, будто бы потусторонним светом. Говорят, что праотцы наградили их клан, клан Квиландов, способностью общаться с мертвыми, брать магию из-за грани. Никто не подтверждал, но никто и не опровергал эти легенды.

Делирия идет ко мне, плавно покачивая крутыми бедрами, которые не скрывал их традиционный наряд. В ее руках веер с острыми наконечниками на каждой спице – оружие дам Квиландов.

– А что не с нами? – Женщина обходит меня и садится рядом, очень вульгарно закидывая ногу на ногу. – Боишься посмотреть правде в глаза и понять, что твой муж, точнее, пока что твой муж уже всецело принадлежит мне?

– Лорд Орланд не может принадлежать никому, – возражаю я, впихивая в себя какой-то безвкусный кусок мяса. – Лишь ему кто-то может принадлежать.

– Ох, да ладно вот этого всего, – отмахивается Делирия. – Ты мне лучше расскажи, ты уже выучила, как ему в постели нравится больше всего? Или полугода было мало?

Ее вопрос заставляет меня поперхнуться. Я вытираю губы салфеткой и пытаюсь ею же прикрыться, чтобы было не так сильно заметно, как покраснели мои щеки. А Делирия и не думает останавливаться.

– Хотя куда уж тебе, ты же в последнее время так слаба, что хорошо, если просто ноги раздвинуть можешь, – она разражается хохотом. – Тоскуешь по своему братцу? Я бы по такому тоже тосковала. Но бедный Рэгв! Жить с женой, которая любит другого. Не волнуйся, я полечу его несчастное сердечко. Ну и еще что-нибудь обязательно придумаю.

Я смотрю на нее, а в груди все холодеет. Змея. Жестокая, хладнокровная и жалящая. И убеждаюсь: мне нет места в этом доме, пока она тут. Словно в ответ на мои мысли открываются двери, и входит лакей.