Бог войны (сборник) (СИ) - Вебер Дэвид Марк. Страница 10

Базел сочувственно хмыкнул, а Брандарк пожал плечами:

– Конечно, Чернажу не нравилась наша дружба, но дело не только в ней. Мое время истекало еще до вашего появления в Навахке. – На его лице появилась неожиданная улыбка. – Мне кажется, я доставлял ему определенные неудобства.

– Но почему?

– Понятия не имею. – Пока они разговаривали, совсем стемнело. Лорд Брандарк огляделся и поёжился. – Знаете, я человек городской, – сказал он. – Может, разобьем лагерь, прежде чем продолжить беседу?

Базел фыркнул и взял поводья вьючной лошади Брандарка. Хозяин лошадей повел двух сменных верховых, и друзья направились к прибрежным зарослям ивняка. Брандарк преспокойно насвистывал какую-то мелодию, а Базел только покачивал головой. Он недоумевал, как преследователь умудрился так быстро на него выйти. Это был повод для тревоги, но одновременно его радовало и успокаивало присутствие друга. Он и сам понимал, что дни Брандарка в Навахке были сочтены.

Базел глянул через плечо, и его губы дрогнули. Никак не походил на градани Кровавого Меча его друг лорд Брандарк. Базел был уверен, что эта мысль не раз приходила в голову и Брандарку-отцу. Это был градани старой школы. Больше многих других преуспел он в приумножении своего состояния, своим был он и среди приближенных Чернажа, не уступая им в хвастовстве и всегдашней готовности учинить кровопролитие. Возможно, при этом его мотивы несколько отличались от обычных для княжеского двора, но не настолько, чтобы вызвать неприязнь правителя. И что-то еще было такое в старом лорде, что не позволило ему лишить своего сына наследства.

Грамотность была в Навахке не в почете. Младший Брандарк был, возможно, единственным настоящим ученым во всем княжестве. Он был полным самоучкой. Базел был ошеломлен, ознакомившись с собранной им библиотекой – собранием книг, свитков и старинных рукописей. Книги были редкостью даже в Харграме, что уж говорить о Навахке! Базел часто жалел, что его отец не видел книжного собрания лорда Брандарка.

Сам Базел никогда не был прилежным учеником. Князь Бахнак приложил достаточно усилий, чтобы вбить в сына основы школьных знаний, но оторвать его от занятий с боевыми инструкторами было почти непосильной задачей. Брандарку же удалось исподволь обучить Базела большему, чем щедро – по меркам градани – оплачиваемым князем Бахнаком преподавателям.

Конечно, это не могло остаться без последствий. Презрение Чернажа к Харграму было ничто в сравнении с презрением к соплеменнику, Кровавому Мечу, который по доброй воле погружался в бездны образованности, что, с точки зрения князя Навакха, было делом выродков и дегенератов. Брандарк к тому же ничего не предпринимал, чтобы изменить мнение Чернажа. Он мнил себя поэтом, хотя даже Базел понимал, что стихи его ужасны. Он также претендовал на то, чтобы быть бардом, и здесь Базел тоже был единого мнения с Чернажем. Язык градани, с его длинными ритмичными раскатами, как будто предназначен для распевной декламации, и это обстоятельство надо было признать как нельзя более удачным, ибо за столетия, прошедшие после Падения, хроники свелись к устной традиции и события древней истории доносили до потомков только барды, но Брандарк никогда не мог правильно вести мелодию. Он хорошо владел инструментом, но не голосом. И его попытки доказать обратное были мучительны даже для самых доброжелательных слушателей.

Голос Брандарка и его репертуар вполне могли довести Чернажа до исступленной ярости. Брандарк предпочитал песенки, большей частью собственного сочинения, о приближенных князя (хотя и остерегался задевать личность правителя), и только традиция неприкосновенности бардов, а также унаследованная от отца ловкость в обращении с мечом объясняли то, что он так долго оставался в живых. Годами он играл в эту опасную игру, и Базел часто задумывался, делал ли это его друг непреднамеренно или специально дразнил князя.

Тем временем они дошли до места, где Базел оставил свою лошадь. Он привязал вьючную лошадь друга рядом со своей и повернулся, чтобы помочь тому с верховыми конями. Брандарк поблагодарил, и они вместе расседлали и растерли лошадей.

– Сдается мне, то, что мы сейчас делаем, трудно признать самыми умными поступками в нашей жизни, – прервал молчание Базел, когда они уложили седла на ствол поваленного дерева.

– Можно подумать, все ваше поведение последнего времени можно назвать умным. – Брандарк сел на то же дерево рядом с седлами и еще раз поправил манжеты. Он был щеголем, насколько это возможно для градами, и очень следил за своей внешностью.

Базел с готовностью согласился, возясь с кремнем и разжигая костер. Брандарк поднялся с бревна и занялся сбором хвороста.

– Как вам удалось так легко выбраться из города? Я поразился вашему везению. Удивительно, что вы не оставили за собой ни одного трупа, – вслух размышлял Брандарк, подбирая сухие ветки, в изобилии валявшиеся вокруг.

– Это не везение, а планирование.

– Конечно. – Брандарк свалил кучу топлива рядом с занимавшимся пламенем костерка и снова принялся за сбор веток. – Вопросы продовольствия, конечно, тоже учтены вашими планами?

– Ну, обо всем подумать не хватило времени.

– Этого я и ожидал. Посмотрите у меня в багаже.

Базел открыл переметную суму, и его желудок снова взыграл – на этот раз в радостном предвкушении. Он положил колбасу, хлеб и сыр рядом с костром.

– Хватит дров, – унял он Брандарка, увлеченно тащившего еще одну охапку веток. – Наш костер хорошо скрыт, и не стоит раздувать его до небес.

– Преклоняюсь перед вашим опытом, – сказал Брандарк, присаживаясь скрестив ноги у костра. – Я всю жизнь мечтал о приключениях, но они как-то обходили меня.

– Приключения? – Базел скептически поморщился. – Нет такой вещи на свете, мой друг. А если кто и нарвется на приключение, то после этого наверняка будет избегать повторения. И все же, во имя Фробуса, что вы тут делаете, Брандарк?

– Я уже сказал: стараюсь уберечь вас от беды.

Базел кашлянул, и Брандарк повел ушами.

– Мне кажется, вам не помешает любая помощь. – Он протянул руку к колбасе.

– Пока моя шкура цела, – заметил Базел.

– Верно. Но если вас нашел я, может найти и Чернаж.

– Да, тоже верно, – согласился Базел, прожевывая сыр, проглотил и добавил: – Нет, все-таки интересно, как же смогло такое изнеженное дитя города, как вы, разыскать меня так быстро?

– Ну, у меня было одно преимущество. Я узнал, что вы собираетесь бежать, раньше, чем Чернаж. Кроме того, я немного знаю вас, знаю, как работает ваш ум.

– В самом деле? А как вы узнали, что я пустился в бега?

– Мне сказал Юргаш.

– Юргаш? – Базел дернул ушами. – Не думал, что он ваш друг.

– Вовсе нет, но он знает, что я ваш друг, и пришел ко мне сразу же после смены караула у ворот. – Брандарк помахал в воздухе освещенной пламенем рукой. – Собственно, все, что он говорил, он мог бы повторить и в присутствии самого Чернажа. В этом не было ничего крамольного, но когда он сказал, что вы отправились «поохотиться» с окровавленной и перевязанной рукой, а потом упомянул, что две женщины дворцовой службы вышли через ворота как раз перед вами, причем одна из них избита и еле двигается, то, знаете… – Он пожал плечами, а Базел отхватил зубами еще один здоровенный кус сыра и кивнул. Брандарк покосился на него: – Может, скажете, об кого вы так искровенили свою руку?

– Харнак, – отрезал Базел, и Брандарк уставился на него, забыв про колбасу. Затем он вытянул губы трубочкой, будто хотел присвистнуть.

– Я так и думал, что это кто-то из них, но Харнак… Э-э… Он жив?

– Был жив, когда я с ним распрощался, не знаю, как сейчас.

Брандарк явно ждал разъяснений, и Базел жестко рассмеялся:

– Я застал его избивающим Фарму и выразил свое несогласие. У него во лбу сейчас вмятина размером с куриное яйцо. Да и половины зубов он, наверное, не досчитался, когда мы закончили беседу.

– Да, – Брандарк посмотрел на него и улыбнулся, – Чернаж наверняка будет очень расстроен, а?