Ключевые 7 радикалов. Человек 2.0: как понять, принять, наладить взаимодействие - Пономаренко Борис. Страница 19

– Понятно, – генеральный директор потирает пальцем переносицу. – А что вы скажете о других кандидатах?

– Антонов больше теоретик. Да, у него есть кое-какой интересный опыт, но он так и норовит заняться его обобщением, пишет диссертацию. Он признался, что в его планах создание учебного центра по подготовке специалистов в сфере логистики.

– Так, может быть, это и не плохо. Нам бы теоретически подготовленный человек не помешал. Мы планируем серьёзную перестройку всей нашей логистической системы.

– Возможно, Антонов будет полезен компании, но не в качестве руководителя этого направления. Скорее, консультанта. Хотя, думаю, и консультант из него пока ещё не получится – он обладает весьма фрагментарными сведениями, не до конца сформированными умениями. Со временем, вероятно, он сможет давать полезные советы, но не сейчас. К тому же, у него особый характер. У него такое отношение к жизни, которое не предполагает реального дела. Ему вся эта каждодневная возня на складах, непосредственное участие в жизни этого сложного организма – не интересны. Он склонен всё, что видит, сразу переносить в некое умозрительное пространство и там теоретизировать. А руками и ногами пусть работают другие. К тому же, он весьма амбициозен. Жаждет масштабного поприща. Хотя, на мой взгляд, не имеет для этого достаточных оснований, ведь кроме небольшого опыта и отвлечённых, книжных, знаний у него пока ничего нет.

– Ну, хорошо. А что Смирнов? – Андрей Александрович машинально придвигает к себе пепельницу, но, вспомнив, что из присутствующих никто, кроме него, не курит, ставит её на прежнее место.

– Менее перспективен для вашей компании, чем все остальные. Он неплохой лоббист. Легко находит контакты со всеми, кто ему нужен. Коммуникабельный, оптимистичный, цепкий, настойчивый, когда это в его интересах. Но не начальник складского хозяйства, нет. Он и на прежнем месте работы, несмотря на то что формально числился заместителем гендиректора по логистике, занимался в основном налаживанием полезных связей. А реально руководили другие люди… Бедная Людмила Петровна, – я попытался разрядить обстановку, – истосковалась по настоящему начальнику – знающему, опытному, рассудительному, за которого не надо думать, которого не надо инструктировать перед каждым совещанием у руководства, что сказать, о чём спросить, как ответить…

– Кстати, о Людмиле Петровне, – Андрей Александрович не склонен расслабляться. Он для себя ещё ничего не решил. – Вы уверены, что она сработается с Бирюковым. Мне показалось, что он довольно жёсткий человек. Как бы коса не нашла на камень.

– Вот уж нет, – я продолжаю улыбаться, показывая всем, что от своего мнения я не откажусь и в своих выводах уверен, что позволяет мне быть спокойным и даже благостным. – Людмиле Петровне, при всём её желании быть на виду у начальства и подчинённых, занимать должность с солидным названием, важен, прежде всего, порядок. Правильное устройство дел. Она действительно устала быть самым компетентным специалистом по складскому хозяйству в вашей компании. Она хорошо понимает, что у неё нет для этого необходимого образования. Она – сугубый практик. Неглупая, сметливая, расторопная, но и только. Если использовать армейскую иерархию, то она – старшина роты, но никак не её командир. И она, подчёркиваю, это прекрасно осознаёт. И тяготится объективно лишней для неё нагрузкой. Я не сомневаюсь, что для человека с таким характером, как у неё, приход к управлению складами такого классного профессионала, как Виталий Бирюков, будет праздником. И никакие личные амбиции здесь негативной роли не сыграют. Она гордиться будет своим начальником.

– Вижу, у вас осталось о ней приятное впечатление, – наконец-то улыбается и генеральный директор. – А ведь она у нас женщина строгая – не забалуешь. Как прошла ваша встреча?

– В деловой и дружественной обстановке. Хотя в самом начале она даже не взглянула на меня, с опущенной головой выслушала моё приветствие, что-то пробурчала в ответ и повела за собой в кабинет, не оглядываясь, не проверяя, иду я за ней или отстал, заблудился среди стеллажей. А потом – ничего. Поняла, зачем я приехал. Включилась в разговор и многое мне рассказала по существу дела. Интересная женщина.

– Но «хрупкие женские плечи» – это не про неё, – Семён Ильич тоже понимает, что разговор подходит к концу, и позволяет себе пошутить. – У неё не только характер мужской, – он напрягает плечи, набычивается, изображая Людмилу Петровну.

– Значит, решено. Приглашаем Бирюкова, – Андрей Александрович смотрит на нас и, не слыша возражений, закрывает прения.

Я мысленно ещё раз представляю себе эту «сладкую парочку»: Людмилу Петровну и Виталия Бирюкова. Да, они вдвоём поднимут складское хозяйство компании, как выражался незабвенный товарищ Саахов, «на самый высокий уровень, понимаете ли».

Что же даёт такую уверенность? О какой логике (если не сказать, «программе») поведения, которая обязательно будет реализована, как бы ни развивались события, здесь идёт речь? Давайте, обсудим некоторые подробности.

Вот мы слышим характеристику «Виталия Бирюкова»^[25], данную ему двумя разными людьми: «практичный, реалистичный человек… дотошный, крайне внимательный к мелочам, даже занудливый, но при этом рассудительный и конкретный… очень хорошо владеет всеми профессиональными технологиями, для него непонятного на складе просто нет» и «его попытались включить в игру, правила которой ему неизвестны, он испугался и подал заявление».

Эти, казалось бы, не совсем об одном и том же говорящие фразы, на самом деле указывают на одно поведенческое качество – на стремление во всём следовать тому порядку дел, вещей и отношений, который сам человек для себя установил.

Упорядочить среду своего обитания, полностью прояснить ситуацию, в которой находишься, для самого себя и для всех остальных – в этом цель эпилептоидного радикала.

«Виталий Бирюков» – и это совершенно очевидно – обладает выраженным эпилептоидным радикалом. А что же его будущая правая рука – «Людмила Петровна»? – Вспомним, кем, в характерологическом аспекте, предстаёт она.

«Людмила Петровна» «истосковалась по настоящему начальнику – знающему, опытному, рассудительному, за которого не надо думать, которого не надо инструктировать перед каждым совещанием у руководства, что сказать, о чём спросить, как ответить»; ей «важен, прежде всего, порядок, правильное устройство дел»; она «устала быть самым компетентным специалистом по складскому хозяйству в компании»; она «хорошо понимает, что у неё нет для этого необходимого образования» и «тяготится объективно лишней для неё нагрузкой».

Всё перечисленное относится к свойствам эпилептоидного радикала. По характеру она очень похожа на своего будущего начальника.

В «Людмиле Петровне» ещё много признаков эпилептоидности (поведенческой тенденции, обусловленной эпилептоидным радикалом). Эпилептоидной является описанная выше её манера вести себя с малознакомым человеком, целей приезда которого она ещё не уяснила: «в самом начале она даже не взглянула на меня, с опущенной головой выслушала моё приветствие, что-то пробурчала в ответ и повела за собой в кабинет, не оглядываясь, не проверяя, иду я за ней или отстал, заблудился среди стеллажей. А потом – ничего. Поняла, зачем я приехал. Включилась в разговор и многое мне рассказала по существу дела» ^[26].

Для обладателей эпилептоидного радикала естественно внутренне торжествовать, когда должный порядок, наконец, установлен: «для человека с таким характером, как у неё, приход к управлению складами такого классного профессионала, как Виталий Бирюков, будет праздником».

И ещё одно. Важным, хотя и не обязательным, внешним признаком эпилептоидного радикала является специфическое телосложение: крепкое, мускулистое, типично «мужское» (для женщин – «мужеподобное»). Как сказал о ней «Семён Ильич»: «Хрупкие женские плечи» – это не про неё».