Бывший. Мы (не) твоя семья - Вьёри Аня. Страница 6

Смотрю на это и смеюсь. От счастья. От радости. От умиления. Мои дети. Мои.

Да плевать, что себе возомнила их мать.

– Лана, – я поворачиваюсь к ней, и улыбка сходит с моего лица.

Она расстроена. Но как же чертовски притягательна!

Ее золотистые волосы, белая кожа, искусанные до красноты губы. И искры в глазах! Она еле сдерживает слезы и злится одновременно!

Черт!

Ланка!

С трудом отвожу взгляд, делаю глоток кофе.

– Так… – произношу категорично. – Я не собираюсь терять еще четыре года, чтобы выяснять, как это произошло. У меня есть дети, и я хочу их растить. Сегодня вы переезжаете ко мне.

Глава 6

Лана

У меня просто отваливается челюсть от такой наглости. Что он о себе возомнил? Мы ему что – вещи? Когда нужно – взял, когда не нужно – убрал?

– А больше ты ничего не хочешь?!

– Лана, я имею на это право! – рычит он на меня.

Сильный, дерзкий. Он изменился. Заматерел. Теперь это не подающий надежды молодой парень. Теперь это состоявшийся мужик, хорошо знающий, чего хочет. Но и я тоже изменилась.

– Какое ты имеешь на это право? – встаю, чтобы получить хоть немного преимущества. – Какое? Ты не спал с ними сутками, потому что у них весь первый год режим был вразнобой. Ты менял им подгузники? Ты качал их на руках, когда болели животики? Или уезжал ночью на скорой, когда поднималась вдруг до сорока температура? Какое?

– Я бы делал все это, если бы ты мне сказала о том, что они у меня есть!

Ой… он тоже встал,

– Ты лишила меня их! Но сейчас я намерен все это получить! Я их отец!

– В графе отец у них прочерк! – ору на него.

– Я это исправлю! – а вот он, наоборот, понижает голос, и я точно знаю, что от этого не стоит ждать ничего хорошего.

– Не позволю!

Ой-ей… если он решит подтвердить отцовство…

– Тебе нужен суд? – он невинно вскидывает брови, а в глазах полыхает ярость. В его темных, безумно красивых глазах, в которых я всегда видела только любовь и страсть, сейчас лишь злость.

Я замолкаю. Крыть мне нечем. Это его дети, и если он потребует генетическую экспертизу, то любой суд наделит его правами родителя.

– Ром, – качаю головой, уже понизив тон, – ну они же не цветки в горшках, чтобы их взять и из одного дома в другой перевезти. У них есть привычки, распорядок, любимые места.

Ромка шумно вздыхает, запускает руку в волосы, снова отворачивается к детской комнате.

– Да, хорошо, в этом ты права, – думает пару минут. – Давай поступим по-другому. Проведем вместе эти длинные выходные, а там и видно будет.

– Ром! – я вскидываю руки, пытаясь воззвать к голосу рассудка этого когда-то горячо любимого мной человека, но тут из детской комнаты вылетают близнецы.

– Мамочка, а можно еще кок… кок…котейль, – Викушка никак не может выговорить это слово.

– Мы согласны на один на двоих! – вторит ей Вик.

– Клубничный, – просит дочь.

– Шоколадный! – перекрикивает ее сын.

– Тогда ванильный!

– Сто-стоп-стоп, – ой… а это вмешиватся в разговор Роман. – Мы закажем и клубничный, и шоколадный, – поднимает на меня взгляд, – если мама разрешит. Но надо что-нибудь поесть! Что вы любите?

– А мы что, будем есть в лестолане? – с восторгом выдыхает Вик.

Роман

Смотрю в глаза детей и понимаю, что для них это нонсенс. Диковинка! Непозволительная роскошь. Черт! Как не сорваться и не скупить все, на что они только посмотрят.

Лана!

Ну что же ты сделала?!

Как? Зачем?

– А что вы любите? – спрашиваю их, но помню, что главная тут Ланка. Мало ли, может, у них аллергии, диатез или что еще бывает у детей… Димыч вон замучил рассказами о том, как у его пупса то прыщи, то краснота на попе.

– Катошку фли! – кричат в один голос близнецы, а Ланка роняет голову на руку и, кажется, из последних сил держится, чтобы не разреветься.

Ловлю ее расстроенный и растерянный взгляд, и вся злость моментально растворяется. Ты лишила их отца, но я не буду лишать их матери.

– Детям можно картошку фри? – спрашиваю ее, а малыши нетерпеливо ерзают.

– Можно, – еле слышно отзывается она.

– С кетчупом! – кричит Вик.

– С сырным соусом! – перекрикивает брата Вика.

Поднимаю глаза на Лану, но она не выдерживает и все же плачет. Беззвучно. Слезы текут по ее щекам, но она даже не всхлипывает. Отвернулась, чтобы дети не обратили внимания.

Почему-то первая мысль о том, сколько же слез ты пролила, что научилась плакать так незаметно.

Но тут же запрещаю себе об этом думать. Это она. Все она. Изменила она. О детях не сказал она. Нечего ее жалеть. Остаться порядочным, да. Но не жалеть.

Поджимаю губы. Жестом подзываю официанта.

– Мы можем заказать две картошки фри и два коктейля? – думаю секунду. Мы с Ланкой ничего не ели, но я уверен, что от ужина она сейчас откажется. Да мне и самому кусок в горло не полезет. – И повторите кофе мне и даме, пожалуйста.

Официант быстро приносит этот незатейливый заказ. Лана уже вытерла щеки и выглядит почти нормально.

Я откидываюсь на спинку своего стула и разглядываю весело галдящих малышей. Они, конечно, тут же залезли друг к другу в соусы и коктейли друг у друга попробовали. Не спорят. Наоборот. Они явно одна команда. Лана хорошо их воспитывает.

– А можно еще в игловую? – Вик уже расправился со своей картошкой, утащил сколько мог у сестры, и ему не терпится вернуться на горку.

– Уже поздно, – твердо произносит Лана и смотрит на меня. – Нам пора.

Расставаться с ними не хочу. Наоборот. Хочется огрызнуться, заявить свои права, настоять на переезде прямо сейчас, но я понимаю, что сделаю только хуже. В первую очередь для детей.

Смотрю на часы. Начало девятого. Для малышей их возраста действительно поздно.

– Мама права, – пытаюсь улыбнуться им я. – Сейчас вам уже пора идти, но мы можем увидеться завтра. Мне очень приятно было провести с вами вечер, – вижу любопытство в глазах Вика и смущение на лице Викуши. – Мы можем завтра вместе сходить в парк или еще куда-нибудь?

– Аквапалк! – кричит Вик.

– Что? – хмурюсь.

– Аквапалк! – чуть тише повторяет он.

– Вик, – пинает его в бок сестра. – Баба Надя болеет, а мама с нами одна не справится, – произносит тоном учительницы девочка.

– Мама будет не одна, – смотрю Ланке прямо в глаза. Только попробуй отказаться. – Аквапарк так аквапарк.

– Нет, – трясет головой она. – Мне надо будет завтра на работу и вообще.

– Тебе не надо будет завтра на работу, – произношу категорично. – И если ты вообще не хочешь потерять эту работу, то мы едем завтра в аквапарк.

– Это шантаж, – выдыхает она, округлив глаза.

– А кто говорил, что будет легко? – вскидываю бровь.

– Хорошо, – она поджимает губы, но, кажется, сдается. – Значит, завтра аквапарк.

– Ура! – кричат малыши в два голоса, и я не могу не улыбнуться.

Завтра я еду со своими детьми в аквапарк!

***

У меня в машине нет детских кресел. Но и вызвать такси с двумя бустерами – целая проблема. А ребятня уже еле на ногах стоит.

– Я подвезу, – информирую, а не предлагаю.

– Не надо. Мы сами, – пытается возражать Лана, но тут же натыкается на мой взгляд.

Она садится сзади с детьми.

– Где вы живете? – спрашиваю я, открывая навигатор.

– Все там же, – вздыхает, – Борисовский проезд… – начинает диктовать адрес.

– Я помню, – сам от себя этого не ожидал, но я действительно помню ее дом.

И какого черта не приехал туда раньше?

Ответ прост. Потому что из Лондона я вернулся уже женатым. И очень старался вычеркнуть из своей жизни все, что связано с Ланой.

Смотрю в зеркало заднего вида на нее и прильнувших к ней близнецов.

Не вышло. К счастью.

***

Они уснули. Оба. Дорога заняла больше часа – все уже рванули в область на дачи. Я, стоя в пробках, сначала злился, а потом… А потом мне в голову пришла одна идея. Про загородные дома.