Крепость демона 2 (СИ) - Фред Винни. Страница 12

Я посмотрела на кольцо с неприлично огромным бриллиантом и соврала:

– Очень красивое. Но, извини, я его не возьму.

Алан перестал улыбаться и посмотрел на меня. Я сказала чётко, спокойно и предельно честно:

– Алан, мы поторопились. Нам лучше будет расстаться, мы не подходим друг другу.

Он не изменился в лице, но через канал Печати прилетел такой удар по сердцу, что я на миг зажмурилась, задохнувшись от этой боли, а когда открыла глаза, Алан смотрел на меня с напряжённым страхом, как будто поставил всё на беспроигрышный вариант, а за секунду до победы понял, что победы не будет, потому что он просчитался. Этот ужас грядущего поражения читался в его напряжённых пальцах и в глубине теней на неподвижном лице. Я молчала, потому что сказала всё необходимое, и дальше могут быть только его попытки отрицать неизбежное и моё игнорирование этих попыток, я была к этому готова, поэтому просто ждала.

Алан положил ладони на стол, медленно и мягко, как будто фиксируя себя в этой секунде, и стал тихо и ровно, но очень быстро говорить:

– Я знаю, что тебе эта дура наплела, я просканировал её память и убрал оттуда тот эпизод, и почистил память всем, с кем она разговаривала, она каждому сочиняла новое. Мы просто целовались, ничего больше, я тебе клянусь.

– Мне не нужны её слова, я видела ваши ауры, я не спала. Эмоции через канал передаются и во сне, это они меня разбудили, твои эмоции. Я не читаю мысли, но чувства были такой силы, что я в объяснениях и не нуждалась, хотя поговорить с ней было интересно, отрицать не буду. Увидеть со стороны то, что мне ощутить не дано.

– Лея, подожди, ты не поняла. – Он сделал паузу, чтобы собраться, а потом заговорил медленно и спокойно: – Я просто хотел убедиться, что я в порядке, и проблема не во мне.

– Убедился?

Я хотела сказать это ровно, но получилось с иронией – плохая я актриса, тринадцать лет муштры так и не сделали из меня совершенную жену, умеющую делать правильное лицо для любых ситуаций. Алан отвёл глаза и промолчал, как будто на этот раз он сказал всё, что нужно было, и больше ему добавить нечего. Я кивнула:

– Проблема во мне, да. Именно поэтому я и говорю – хватит, мы попробовали, у нас не получилось. Пора это признать, потому что это становится невозможно игнорировать. Ты можешь сколько угодно это отрицать, но тебе тоже в этом браке плохо, в этой пародии на брак, я не слепая, я вижу. Хватит. Мы ничего не подписывали, кольцами не менялись и штампов в паспорте не ставили, так что ничего друг другу не должны, к счастью.

– А дом твоих родителей? – с лёгкой иронией поднял брови Алан, я улыбнулась ещё ироничнее:

– А ты уже начал им заниматься?

Он перестал улыбаться и отвёл глаза:

– Нет, там ещё много времени.

– Прекрасно. Потому что я решила отказаться считать это своей проблемой. У них ещё есть время, они справятся.

Алан посмотрел на меня с мерзкой злой улыбочкой, как легендарная сволочь, одобрительно поднимающая бокал в честь другой сволочи, пока ещё начинающей, но очень перспективной. Я добавила одновременно равнодушно и с вызовом:

– Они не захотели помочь мне продолжить образование – я не чувствую себя обязанной ломать свою жизнь ради их имущества. С меня хватит.

Он кивнул, одобряя моё решение целиком и абсолютно, потом как будто вернулся из мира, где мы оба сволочи, в мир, где мы расстаёмся, и неверяще прошептал:

– Лея... Чёрт, неужели это причина? Какой-то один несчастный поцелуй! Ты думаешь, я удовольствие от этого получил? Я это делал ради тебя, чтобы понять, что делаю не так, и перестать это делать!

Я объяснила с высокомерной жалостью:

– Все причины я тебе вчера в машине перечислила, но судя по тому, что ты считаешь причиной этот инцидент, ты опять пропустил всё мимо ушей. И, для справки, чтобы понять меня, нужно говорить со мной. Искать решение моих проблем под юбками других женщин – это плохая стратегия.

Он фыркнул:

– Можно подумать, вы сильно разные.

Я изобразила самое сучье лицо, на которое была способна, и самый раздражающий наигранный голос:

– О, что ты! Мы все одинаковые. Легко заменяемые. Просто найди такую же, но подешевле, и всё. Зачем платить больше?

Он поморщился:

– Твой Кори – сволочь без капли опыта.

– А ты – ангел во плоти, умудрённый столетиями, я в курсе. Но по главному вопросу вы сошлись во мнениях – все женщины одинаковые, особенно я. Так зачем за меня держаться? Он справился без меня, и ты справишься. Ты же крепкий. Приятного аппетита, не забудь про салфетку, – я встала, он развёл руками с возмущённым недоверием:

– Ты серьёзно думаешь, что на этом всё закончится?

Я остановилась, он усмехнулся и добавил увереннее:

– Я же мысли читаю, Лея, я знаю, что ты меня любишь. И я знаю, что ты не хочешь со мной расставаться, и не хочешь делать мне больно. Сядь, пожалуйста, я уже понял, что ты разозлилась всерьёз, и что откупиться подарками не получится. Вообще, я не думал, что ты настолько ревнива, но теперь буду знать и учитывать. И, подчеркну ещё раз, этого бы не случилось, если бы ты не носила щиты постоянно, я бы знал, что твоё отношение к ревности изменилось, и не сделал бы этого. Нам нужно просто больше общаться, я знаю, что это сложно, но это неизбежно. Конфликты будут, без них не получится найти решение, это неприятно, но это нужно пережить, чтобы прийти к следующим этапам, где будет легче. – Он смотрел на меня, постепенно начиная улыбаться и менять голос на своё обычное мурлыканье, гипнотизирующее всех, кроме меня. Протянул ко мне руку, я взяла, как будто для рукопожатия, посмотрела ему в глаза и сказала с цинизмом:

– Хорошая речь, как всегда, «мистер Браун». Я бы купила у тебя страховку, молодец. Знаешь, на чём ты прокололся?

Он перестал улыбаться, через канал опять потянуло холодом напряжения, я усмехнулась и процитировала:

– «Я знаю, что ты не хочешь со мной расставаться». Ошибаешься, я хочу. Я сюда шла с этой целью. И то, что ты этого не увидел, значит, что мои новые щиты тебе не по зубам, и что сейчас ты не видишь мои мысли. Следовательно, тебе придётся слушать то, что я говорю, попробуй, для тебя это станет новым опытом. Мы расстаёмся. Прощай. Всего хорошего, – я пожала его руку по-деловому, отпустила и развернулась к выходу.

Он ровно сказал:

– Так легко? Просто возьмёшь и расстанешься со мной?

В канале Печати бушевало столько боли, что мне стало его жаль, я перестала корчить холодную мину и сказала с ноткой печали:

– Это не легко, но иногда это лучший выход.

Он тут же опять стал уверенным и самодовольным:

– Не будешь скучать?

– Я это переживу.

– Ну вперёд.

– Пойду собирать вещи, – я кивнула на прощание и пошла в свою гостевую, мысленно выдыхая – я думала, будет сложнее. Вещей оказалось на удивление много, я стала складывать их на столе и кровати, чтобы оценить масштаб переезда и заказать нужное количество коробок и слуг. Я почти закончила, когда в дверь постучал Алан, сам себе открыл и остановился в проёме, сложив руки на груди и глядя на мои сборы. Я оторвалась от процесса и посмотрела на него в ожидании второго акта, он прохладно улыбнулся и сказал:

– Слушай, ну мы же изначально понимали, что это для нас обоих просто выгодный брак, так?

– И?

– В контракте твоих родителей прописаны шлюхи.

– Я в курсе.

– Значит, твоя мать считает это нормальным?

– Судя по контракту, да.

– Так может, и мы пропишем, и конфликт будет исчерпан? Я отцеплюсь от тебя с постелью, дети нам не нужны, мы будем пить чаёк по утрам и ходить на встречи и события, изображая красивую пару. Я решу проблемы твоих родственников, оплачу твою учёбу, ты будешь сидеть себе в библиотеках, сколько захочешь, а я в это время просто буду трахать шлюх. Отличный план?

Чисто логически, выглядело хорошо. И позволяло мне потянуть время, пока я не буду иметь на руках документы о кредите.

«Родственники меня живьём съедят, если узнают, что я расторгла помолвку из-за всего лишь шлюх. Мне понадобится гораздо более веская причина, и пока я буду её искать, можно пожить и так. По крайней мере, он не будет тащить меня в постель.»