Бандит - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 11

И, главное, выход существовал – он был давно обговорен и обеспечен.

Но факс сочинился очень быстро. Шакуров вывел его на принтер, подписал и опять сел, обхватив голову руками.

Наконец, оправив галстук и улыбнувшись, Шакуров набрал телефон и попросил к телефону Юрия Сергеевича.

– Юрий Сергеевич, – сказал он, поздоровавшись, – помните, вы меня как-то представляли Степану Михайловичу?

Степан Михайлович был зятем Юрия и работал начальником отдела в КГБ.

– Да-да.

– Он позволил обратиться к нему, если у меня будут сложности…

– Тебе не стоит это делать, – сказал Юрий.

–Но… – Степан в командировке.

– Но, быть может, вы мне посоветуете…

Юрий помолчал, а потом сказал: – У Степана сейчас некоторые проблемы. Его отдел реорганизовывают. Извини, Саша.

И в трубке послышались частые гудки.

Почти три минуты Шакуров приходил в себя, а потом опять набрал телефон Михайского. На работе того уже не было. Через полчаса Шакуров дозвонился ему домой. – Владимир Федорович, это Шакуров. Я по поводу этих неполадок… Я бы не мог к вам заехать сегодня или завтра? – Этого не стоит делать, Саша. Кстати, если наше недоразумение благополучно разрешится, у меня есть для тебя еще заказ.

Шакуров положил трубку. Позвонить в милицию? А потом что? Шакуров вдруг сообразил, что милиции разноухий господин Рыжиков не по зубам, потому что господин Рыжиков внятно объяснит, что никаких денег он не вымогал, а пришел от имени своего друга Михайского, человека со связями и орденами, директора важного оборонного предприятия, которому молодой наглый бизнесмен впарил некачественные компьютеры, нанося, таким образом, ущерб обороноспособности страны. И Михайский это подтвердит. Теперь, после второго звонка, это ясно.

Поползут сплетни, фирма тут же погорит, заказчик ведь разбираться не будет, заказчик пуглив и охоч до сплетен, нынче слухи о том, что ты кинул клиента, все равно что аморалка на комсомольском собрании в прежние времена…

Да и вообще милицию звать нельзя, это Шакуров усвоил очень хорошо на чужом опыте. Бандюки за свои полторы тысячи хоть работать будут, а менты вцепятся, все до последнего цента высосут, и тебе же по почкам навешают, чтобы не трепыхался.

Шакуров механически перекинул через руку летний плащ, потушил свет и спустился на черную, раскрашенную цветными квадратиками окон улицу. Только тут он вспомнил, что, кажется, не выключил компьютер.

Это так его расстроило, что он поднялся обратно в кабинет. Компьютер был, однако, выключен – Шакуров вспомнил, что он вырубил ток, не выйдя из программы. В кабинете он вдруг набрал еще один номер.

– Алло, Гоша, это ты? А Валера где? – Валера в Тольятти.

– Как в Тольятти?!

– Так. Ему Матвеич сделал машину, только за ней в Тольятти надо было ехать. Вот он и поехал. – И когда он будет? – Не знаю, может, завтра, может, послезавтра.

– Что-нибудь передать?

Шакуров растерянно положил трубку.

Валера вернулся из Тольятти в пять вечера на следующий день. Новенькая «шестерка» вишневого цвета въехала во двор, где стоял обычный грузовичок-фургончик, – Гошка только что возил в нем мороженое в кафе «Марина». Мороженое было отвезено, и теперь фургончик стоял пустой. Из раскрытой дверцы вырывались клубы испаряющегося льда. Гошка тащил из подвала первую коробку новой партии.

Завидев «шестерку», Гошка бросил коробки и заорал: – Семен! Сазан приехал!

Из подсобки выскочил его брат и принялся восхищаться тачкой.

– Мне никто не звонил? – поинтересовался Валерий.

– Разве что Сашка Шакуров.

– Чего он хотел?

– Да странный он был какой-то, как таракан под дихлофосом.

Валера постучал пальцем по новенькому, обтянутому серой кожей рулю. Он ехал без перерыва и без сменщика и встал сегодня в три часа ночи. А Шакуров… Шакуров был та еще капризная кошка…

Через двадцать минут новая машина Валерия остановилась у дверей фирмы Шакурова, размещавшейся на четвертом этаже узкого здания, сдаваемого в аренду государственным институтом деревообрабатывающей промышленности.

Валерий выключил зажигание, облокотился на руль и стал ждать.

Ждал он довольно долго – часа два. Протикало уже девять часов, Шакуров все не выходил, хотя многие работники фирмы потекли из помещения. Свет в директорском закутке все горел и горел.

Наконец у подъезда лениво затормозила вишневая иномарка, и из нее высадились два человека: третий остался в машине.

Сердце Валерия неприятно екнуло от зависти, когда он увидел отлично сшитый серый костюм на самом низком из пассажиров «Вольво». «И эти туда же», – подумал Валерий.

Скрипнула дверь подъезда – серый костюм, сопровождаемый широким парнем в кожаной куртке, пропал в двери. Валерий неторопливо потянулся и вышел из машины. Уже стемнело: улица была пуста, только наискосок от «Вольво», уткнувшись задом в люк, ведущий к мясному магазину, стоял запоздалый грузовик. Дверцы грузовика были закрыты, водитель размахивал накладной и матерился, стоя перед заведующим в белом халате. Валерий сделал ручкой заведующему – они были немного знакомы, и прошел в темный и глухой подъезд с надписью: «Параллель-плюс», 4 эт. – направо».

Шакуров сидел в своем офисе с утра. Мысли его ползали лениво, как ошпаренные муравьи, и, несмотря на зной, его то и дело била дрожь. Вдобавок он вчера напился страшно, в стельку, и не ночевал дома. Во рту – словно таракан гнездо свил. Дважды в офис звонила жена, не постеснявшись устроить скандал секретарше.

Вечером из Лондона пришел факс, хороший факс, от такого факса Шакуров раньше станцевал бы и запрыгал. Но сейчас даже факс не радовал.

Вчерашние гости явились без стука, в девять.

Рыжий развернул к себе кресло для посетителей и, плюхнувшись в него, с хрустом потянулся. Спутник бандита задержался у двери, вынимая ключ, болтавшийся с наружной стороны. Однако запереть дверь он не успел, кто-то протискивался в кабинет.

Рыжий недовольно дернулся, дверь раскрылась, и на пороге директорского закутка появился Валерий Нестеренко, небритый и чумазый. На обратной дороге Валерию дважды приходилось инспектировать внутренности машины, и один раз он пролил себе на брюки масло, а другой раз струя кипящего тосола и спирта брызнула в него, едва он открыл капот. Валерий почти отскочил в сторону, но все-таки куртка его пострадала.

Новенькая «шестерка» была все-таки не так хороша, как обещали.

– Привет, Сашка, – сказал Валерий. – А это у тебя что за публика? Ты бы меня представил.

Спутник Рыжего, лысый заматерелый мужик в синей футболочке и тренировочных штанах, взял Валерия за воротник и сказал ласково: – Иди, парень, гуляй. У Рыжего разговор с хозяином.

Руки Валерия сомкнулись на запястье мужика, и тому показалось, что он по ошибке сунул руку под колесо «КамАЗа», а не под чей-то воротник. Мужик пискнул и выпустил воротник.

– Не будет у вас никакого разговора, – сказал Валерий.

Рыжий неторопливо повернул голову к Шакурову: – Это что за досаафовец? А! Ты кого это зовешь на частные встречи?

Докончить он не успел. Валера схватил его за широкий галстук и сказал: – Сам пойдешь, разноухий, или в окошко выкинуть?

Рыжий неожиданно побледнел, не то от страха, не то от злобы, и тихо сказал: – Я сам пойду. А ты, сявка, еще на коленях ко мне приползешь. Жопу лизать будешь.

Валерий, усмехаясь, выпустил его, и серый пиджак мгновенно исчез за дверью кабинета.

– Ты что сделал? – спросил Шакуров.

– За чем позвал, то и сделал, – усмехнулся Валерий.

– Я тебя не за этим звал!

– Да? Извини. А мне показалось, за этим.

– Понимаешь, что ты сделал? Ты видел, какая у них машина? Думаешь, это твоя шелупонь подзаборная? Это тебе не два старшеклассника, которые на понт берут, это организация, понимаешь?

– Очень ты организации, Сашок, уважаешь. Комсомольское прошлое сказывается.

– О Господи! Ну вот ты их прогнал, а они завтра меня в подъезде изловят. А потом в банк, где стоят мои компьютеры, заявятся, побьют их в дым и скажут: «У Шакурова больше не заказывайте!»