Бомба для банкира - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 48

— А народ говорит, министр мост построил.

— Ты чего, мужик, — сказал парень, — у них там такой начальник, — он за такие штуки глаза на жопу переставит и велит на глазах стометровку бежать.

Но глаза у парня как-то странно забегали.

Часа в три, оставив своего напарника торговать луком, Сазан медленно пошел в направлении министерской дачи. Дорога подходила к даче с юга; с севера и запада стояли другие частные поместья; задами они согласно выходили к большому пруду, изливавшемуся где-то вдали в речку, которую у поселка перескал знаменитый мост. Слева от дороги тянулся лес.

Над железными воротами возвышался козырек караульного дома и открытый балкон, на котором стоял человек с овчаркой. При виде Сазана овчарка стала лаять.

— Эй, мужик, — сказал Сазан, — позови начальника, — разговор есть.

— Какого начальника?

— Какой есть, такого и позови.

Через некоторое время калитка открылась, и к Сазану вышел высокий человек с военной выправкой.

— Чего тебе, — сказал он.

— Значит тут такое дело, — сказал Сазан, почесывая за ухом, — я привез в поселок луку, а ко мне подошли двое и взяли с меня сотню.

— Ну, — сказал офицер.

— Ну, мне вроде как сказали, что они ваши, и если это они от вас приходили, то прошу простить, а если это их частная лавочка… — Заходи, — сказал офицер.

Они зашли внутрь, и Сазан стал незаметно оглядываться, запоминая то, что он не мог видеть сверху: железную дверь трехэтажного особняка, камеру, подвешенную у караульного домика, и особенно — белые бетонные ребра выступающего из-под земли подземного прохода, от особняка к караульному домику.

Между тем Давидюк пролаял чего-то в рацию, и вскоре парни, работавшие на участке, собрались у ворот. Сазан пересчитал охрану: их было восемнадцать. Большей частью парни пришли либо из оранжереи, либо из малого домика, — а из самой усадьбы вышло только трое. Гуни среди охранников не было: то ли Гуня сидел у Давидюка в подвале, то ли Гуню просто не выпускали за ворота. В любом случае Гуня не мог взять у заезжего мужика деньги и потому не был ему предъявлен. Сазана это устраивало, хотя не особенно верил, что Гуня сможет его узнать.

Пожалуй, Давидюка надо было бояться побольше: у начальника охраны были чертовски умные глаза, и Сазан подумал, что внезапная задумка еще выйдет ему боком.

— Ну, — спросил Давидюк, — кто с тебя брал?

— Вот эти двое, — ткнул Сазан.

Давидюк поманил парней пальцем, и те, потупившись вышли из ряда. Давидюк поставил перед собой первого парня, несильно размахнулся и ударил его кулаком в солнечное сплетение. Парень упал, словно сбитый танком. Давидюк повернулся ко второму парню и сказал:

— Деньги.

Парень мертвой рукой вынул деньги.

— Оружие.

Парень, стиснув зубы, вынул из кармана пистолет. Давидюк засунул пистолет в карман, подпрыгнул и ударил парня туда, откуда растут ноги. Парень упал и помял грядку.

Давидюк повернулся к остальным охранникам.

— Какая из этого мораль? — спросил он. — Мораль такая, что собака не должна гадить там, где ест. — И добавил:

— Выкиньте это за ворота, — и вещи их выкиньте.

Четверо охранников подошли и вывели своих бывших товарищей за ворота. Давидюк обернулся к Сазану.

— Документы, — потребовал он.

— Шо?

— Документы.

Сазан протянул ему паспорт на имя Каранова Михаила Степановича, 1967 года рождения, прописанного в Воронеже, и накладные. Давидюк внимательно изучил бумаги, а потом приказал:

— Обыщите его.

Двое охранников положили Сазана на будущий газон и полезли по нему, как тля по капустным листьям. Им хотелось отличиться перед Давидюком, и они сострадали потерпевшим товарищам. Но они ничего не нашли, хотя один из парней, украдкой вытащив нож, оборвал Сазану резинку на подштанниках.

Давидюк велел мужику встать и скрылся в дом. Охранники молча ели мужика глазами. Наконец Давидюк вернулся из дома, протянул Сазану документы и пересчитал вынутые у вымогателей деньги. Денег было уже восемьдесят тысяч. Давидюк поколебался, достал из левого кармашка пятьдесят долларов и протянул их вместе с рублями Сазану.

— Держи, — сказал он, — банк гарантирует высокий процент по смешанным валютным и рублевым вкладам. За беспокойство.

Полковник Давидюк лично довез воронежца до поселка на своем сером «БМВ», и полковник был доволен, заметив, что грязный мужик на всякий случай подстелил под себя газетку.

Спустя час, когда магазин закрылся, и торговые машины стали разъезжаться восвояси, уехала и машина Сазана.

Сазан не был уверен, прогонит ли Давидюк охранников, но Давидюк, видимо, был как кит, — кого заглотит, того уже обратно не выплюнет. Решений своих не отменял.

Охранники промаялись полчаса за воротами, пока им не вынесли два вещмешка, и после потопали своим ходом на станцию. Это были совсем молодые парни, — два месяца назад они ушли из армии, и тогда же их взял к себе Давидюк.

На станции двое парней затоптались между двумя платформами, видимо, не зная, куда ехать. Первым подошел поезд на Москву, и они сели в поезд на Москву. Человек Сазана сообщил по рации, в какой они сели вагон.

На следующей остановке в полупустой вагон, где расположились двое парней, вошел пожилой мужик в замызганном ватнике. Мужик удивительно напоминал прямоходящую жабу. Когда поезд тронулся, мужика качнуло, и он стал падать на парней.

— Ты, б…, куда лезешь, б…, — заорал один из парней, но мужик тяжело сел на лавку, не обращая на него внимания. Потом он положил парню голову на плечо и заснул.

— А он пьяный, Леш, — сказал один из парней.

Леша сидел тихо. Прошло десять минут, и стало ясно, что мужик спит, и никто в вагоне больше не обращает внимание на этих троих. Леша осторожно сунул руку в карман ватника. Рука его нащупала кольцо от ключей, а потом какую-то ветошку. Леша перегрузил ветошку с ключами в свой карман. Пьяный даже не замурлыкал.

Леша тихо поманил своего спутника в тамбур и развернул там добычу. Глаза его радостно вылупились: в ветошку был завернут паспорт. Вот это фарт! Даже если толкнуть паспорт на рынке, и то хорошо будет, вон он, паспорт, каких денег стоит! Еще в кармане было два ключа, — от квартиры и от почтового ящика. Больших ключей пьяных за свою жизнь не нажил.