Спаси меня (ЛП) - Кастен Мона. Страница 7

Я быстро уткнулась в свой ежедневник, и волосы темной тучей упали мне на лицо.

В этом положении я и просидела до конца урока.

После звонка было такое ощущение, словно прошел целый день, а не девяносто минут. Я тянула время. Собирала вещи как в замедленной съемке и аккуратно складывала их в рюкзак. Застегнула молнию – так медленно, что слышала потрескивание каждого ее зубчика по отдельности.

Когда шаги и голоса одноклассников затихли, я встала. Мистер Саттон рассеянно убирал бумаги в папку. Вид у него был напряженный. На лице не осталось и следа от недавних шуток.

Кроме нас с ним в классе находилась Лидия Бофорт. Она застыла в дверях и напряженно смотрела то на меня, то на мистера Саттона.

Когда я надела рюкзак и направилась к выходу, сердце выпрыгивало из груди. Немного не дойдя до преподавательского пульта, я остановилась и покашляла. Мистер Саттон отвлекся. Его золотисто-карие глаза были полны сожаления. Я буквально почувствовала раскаяние. Движения Саттона стали как у робота.

– Лидия, ты не могла бы оставить нас одних? – попросил он, не глядя на нее.

– Но…

– Пожалуйста, – добавил он, мягко взглянув на нее.

Поджав губы, она кивнула и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Мистер Саттон снова повернулся ко мне. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я его опередила.

– Я хотела забрать рекомендательное письмо для Оксфорда, – быстро выдала я.

Саттон озадаченно заморгал, и прошло какое-то время, прежде чем он отреагировал.

– Я… конечно. – Он торопливо принялся перелистывать бумаги в папке, куда только что убрал материалы для урока. Ничего не найдя, он нагнулся и поднял с пола на кафедру кожаную сумку. Открыл ее и начал копаться там. Руки дрожали, щеки начали краснеть. – Вот копия, – пробормотал он, найдя наконец прозрачный файлик с листом бумаги. – Я хотел обсудить с тобой… – Он откашлялся. – Я его уже отправил, потому что не знал, придешь ли ты за ним.

Застывшими пальцами я взяла письмо и сглотнула слюну.

– Спасибо.

Он снова заговорил. Ситуация становилась все неприятнее.

– Я бы хотел, чтобы ты знала, что я…

– Нет. – Мой голос звучал очень хрипло. – Пожалуйста… не надо.

– Руби… – Вдруг я заметила в глазах мистера Саттона кроме сожаления еще одну эмоцию: страх. Он боялся меня. Точнее, боялся того, что я могу учинить, зная про него и Лидию. – Я только хотел…

– Нет, – снова выдала я, на сей раз намного тверже, и с возражением подняла руку. – Я не собираюсь никому об этом рассказывать. Правда. Я… я просто хочу забыть об этом.

Он открыл рот и тут же снова закрыл его. Во взгляде читалось удивление напополам с сомнением.

– Это не мое дело, – продолжала я. – И вообще ничье.

Между нами возникла пауза, во время которой мистер Саттон смотрел на меня так пристально, что я даже не знала, куда девать свой взгляд. Было похоже, что он искал в моих глазах ответ, серьезно ли я все это говорю. Наконец он тихо сказал:

– Ты понимаешь, что я в таком случае и дальше буду твоим учителем?

Конечно, я это понимала. И перспектива проводить несколько часов в неделю в одном помещении с Лидией и мистером Саттоном была совершенно непривлекательной. Я могла пойти к директору, но в разговоре с Джеймсом Бофортом он ясно дал мне понять, что будет в таком случае.

К тому же я действительно считала, что личная жизнь мистера Саттона меня не касается.

– Я просто хочу об этом забыть, – повторила я.

Он протяжно выдохнул.

– И ты… не ставишь никаких условий? – Заметив на моем лице возмущение, он быстро добавил: – Я не имею в виду, что ты не сможешь с легкостью сдать мой предмет. Ты знаешь, что ты одна из лучших учениц в классе. Но я думал, что… Я… – Он замолчал, огорченно вздохнув, щеки у него были красные, а в глазах читалось отчаяние. Он вдруг показался мне таким юным, и я впервые задумалась, сколько же ему лет. Я бы дала не больше двадцати пяти.

Я попыталась улыбнуться, но получилось плохо.

– Мистер Саттон, я просто хочу спокойно закончить школу, – сказала я и сунула копию письма себе в рюкзак.

Он ничего не ответил, и я пошла к двери. Там еще раз обернулась.

– Пожалуйста, относитесь ко мне как и прежде.

Он уставился на меня, словно я была каким-то видением, причем нехорошим. Он смотрел с недоверием, и в этом я не могла его винить.

– Спасибо за рекомендательное письмо.

Он сглотнул слюну. Затем кивнул. Я отвернулась и вышла из класса. Затворив за собой дверь, прислонилась к ней спиной, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.

И тут заметила, что я не одна. Какое-то шевеление заставило меня снова открыть глаза.

Рядом стоял Джеймс Бофорт. Он скрестил руки на груди, подошвой уперся в стену. Взгляд его был жестче, чем вчера. От заговорщицкой ухмылки, с которой он пытался всучить деньги, не осталось и следа.

Джеймс оттолкнулся от стены и пошел ко мне. Он шел медленно и выглядел угрожающе. Этот момент растянулся как в замедленной съемке. У меня чаще забилось сердце. Здесь была его территория, а я – непрошеный гость.

Остановившись передо мной, он молча огляделся, и я на мгновение забыла, как дышать. Опомнившись, я заметила, как хорошо от него пахнет. Бадьяном. Пряно и терпко, соблазнительно приятно. Мне захотелось приблизиться к нему, но я быстро вспомнила, кто передо мной.

Джеймс полез во внутренний карман пиджака.

Это помогло справиться со столбняком. Я прищурилась и сверкнула глазами.

– Если ты снова будешь совать мне деньги, я запихну их тебе в рот.

Рука Джеймса секунду была неподвижна, но потом он вынул ее из кармана. В его глазах вспыхнуло что-то мрачное:

– Прекрати корчить из себя мать Терезу и просто скажи, чего тебе надо от моей семьи.

У него был бархатный низкий голос, который странно контрастировал с грубыми словами, которые он произносил.

– От твоей семьи мне ничего не надо, – начала я, радуясь, что у меня за спиной дверь. – Кроме того, я хочу спокойно ходить в школу. А мать Тереза взяла бы деньги и отдала их столовой или нищим на улице. Ну, ты знаешь, любовь к ближнему и все такое.

Джеймс стоял с каменным лицом.

– Тебя это забавляет? – спросил он, в голосе слышалась подступающая ярость. Он сделал еще один шаг ко мне, так близко, что носки его туфель уперлись в мои ботинки.

Еще один миллиметр, и я бы пнула коленом ему в пах – и плевать, что после этого все в Макстон-холле узнали бы мое имя.

– Мне не нужны неприятности, Бофорт, – сказала я как можно спокойнее. – Ни с тобой, ни с твоей сестрой. А особенно мне не нужны ваши деньги. Единственное, чего я хочу – доучиться этот год.

– Ты правда не хочешь денег? – спросил он и посмотрел на меня с таким недоверием, что я невольно подумала, через что же пришлось пройти его семье в прошлом. И с какими людьми иметь дело.

Меня не касается, меня не касается, меня не касается!

– Да, я не хочу твоих денег. – Может, он поверит мне, если я уверенно повторю это несколько раз, глядя ему в глаза.

Казалось, он смотрел на меня целую вечность, изучая мое лицо и угадывая намерения. Затем он исследовал мой рот, подбородок и шею. Его взгляд опускался все ниже и ниже.

Когда он снова поднял глаза, на лице его отразилось понимание. Он немного отступил.

– А, тогда ясно. – Он вздохнул и посмотрел по сторонам. – Где ты это хочешь?

Я не понимала, что он имеет в виду.

– Что?

– Где ты хочешь? – Он почесал затылок. – Думаю, найдется свободная учительская. Есть подходящий ключ. – Он испытующе посмотрел на меня: – Ты как, очень шумная? А то ведь там рядом кабинет миссис Уэйкфилд, а она обычно сидит допоздна.

Я продолжала таращиться на него, пытаясь понять, какого черта ему надо.

– Не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь.

Он с ухмылкой поднял одну бровь:

– Да брось ты. Знаю я этот приемчик «не хочу денег».

Он внезапно схватил меня за руку и повел по коридору. Перед нужным кабинетом нашел в брючном кармане ключ и открыл дверь. Джеймс на ходу ослабил галстук свободной рукой.