Калгари 88. Том 3 (СИ) - "Arladaar". Страница 4

— До тренировок тебя не допустили?

— Нет! — мрачно ответила Арина. — Завтра пойду в больницу. А сейчас давай компресс сделаем на локоть. Врач сказал, хотя я думаю, уже поздно — отёк пошёл.

— Ничего не поздно! — заявила Дарья Леонидовна. — Сейчас сделаю компресс с холодной водой и камфорой и оставим на ночь. Потом пойдёшь в больницу.

— И в школу опять придётся не ходить, — задумчиво сказала Арина, начав раздеваться. — Хотя, это не проблема, а вот тренировки…

— Лечись, Люся, лечись! — настоятельно сказала мама. — Если рука двигается, то через недельку вернёшься к тренировкам.

Эта травма хоть и была малозначительная по сравнению с теми, которыми Арина была свидетельницей за свою спортивную карьеру, а там были и открытые переломы костей прямо посреди проката, и разрывы мышц, и полный отрыв сухожилий от костей, она подразумевала длительное восстановление. И самое главное, без руки невозможно кататься — в сохранении координации руки являются главными частями тела. Когда Арина сидела на больничном из-за травмы головы, кататься всё-таки было можно, хоть и без разрешения врачей.

Арина попробовала поднять руку и сделать простое движение и не смогла. Боль была небольшая, но отсутствие подвижности стало приличным. Очевидно, что если продолжать заниматься спортом, боль только усилится и может произойти нечто ещё более серьёзное. Впрочем, не сидеть же дома!

После ужина мама достала из шкафа бутылку со странно пахнущим раствором и сделала компресс, наложив повязку на локоть и замотав бинтом.

— Что это? — спросила Арина, подозрительно понюхав повязку и покосившись на маму.

— Это водный раствор камфоры, как будто не знаешь, Люся, — с удивлением ответила мама. — Основное средство от ушибов. Тебе в детстве десятки раз делали этот компресс. Ты опять начала шутить? Совсем несмешно в твоём положении! Завтра с чего день начнёшь?

— Начну с того, что поеду в спортивный диспансер! — заявила Арина. — Потом в школу, а дальше в зависимости от того, что мне скажет врач. Если абсолютный покой, в школу ходить я всё равно буду, кроме физкультуры. И на тренировки тоже. Хотя бы посижу у льда.

— Дело твоё! — пожала плечами мама. — На твоём месте я бы полностью сосредоточилась на излечении.

— А где бабушка? — спросила Арина, заметив, что Антонины Никифоровны нет дома.

— Ушла погулять, — лукаво улыбнулась мама. — Не сидеть же ей дома днями и вечерами. В город она редко выбирается из села, вся в работе. А здесь и в кино охота сходить и в ресторан.

— С директором нашей школы что ли? С Валентином Петровичем? — с любопытством спросила Арина. — Фига себе романтик пати!

— Люся! Это что такое? —укоризненно спросила мама, даже прекратив накладывать суп в тарелку. — Лезть в чужую личную жизнь неприлично! Это не твоё дело, куда и с кем ходит бабушка!

— Эмм… Да, прошу прощения, — смущённо согласилась Арина, осторожно пробуя суп. Гороховый! С колбасой! Ладно уж, пойдёт. По вкусу почти как тот гороховый супчик «Айдахо» с копчёными свиными рёбрами от супершефа ресторана «Никулин» на Цветном бульваре. Пробовали его, естественно, со Смеловой, и нашли, что он очень и очень неплох.

Вечером поменяли повязку, и Арин пошла спать. Утро встретило большим сюрпризом. Размотав повязку, Ариан почувствовала, что опухоль почти спала, а боль так и вообще ушла бесследно. Чуть побаливало под кожей при нажатии, но движения руки восстановились почти полностью. Однако форсировать подготовку всё равно не следовало.

На улице уже чувствовалось приближение весны, день удлинился, понемногу солнце топило лёд, и с крыш начали торчать сосульки. Снегопадов становилось всё меньше, а солнечных дней с температурой, близкой к нулю, всё больше. Вот и сейчас Арина вышла из подъезда и остановилась, посмотрев на начавшее светлеть небо, и услышав щебет птиц на деревьях. Скоро весна… И внутри неясное томление по чему-то несбыточному и прекрасному.

— Чего стоишь? Привет! — рядом с Ариной стояла Аня в смешной шапке с ушками и коротком пальто. На плечах ранец. Арина мельком посмотрела на стройные ноги маман — они были в одних мохеровых гетрах. Пальто расстёгнуто, шарфа нет, шея голая, торчит пионерский галстук.

— А ты не легко ли оделась? — с неудовольствием спросила Арина, показав на колготки и распахнутое пальто. — Так и простыть можно, и мочевой застудить и вообще… Знаешь ли… На репродуктивной системе воздействие холода очень отрицательно сказывается! Ты о детях своих будущих подумай!

— Чииивооо? — округлила глаза Аня. — Нифига ты заговорила, Люська, как в книжке или газете! Да ну тебя, вреднюка! Побежали лучше вперегонки! Кто последняя, та дура!

Аня побежала по льду, но вдруг поскользнулась и свалилась на бок. Впрочем, каким-то чудом она сумела сгруппироваться, и падение получилось не очень болезненным. Аня неприлично выразилась и стала подниматься. Арина подошла, чтобы помочь, и тут увидела что-то, вывалившееся из кармана пальто маман. Это что ещё такое??? Там лежали… сигареты. Синяя пачка «Космоса»! Маман, воровато оглянувшись, хотела её поднять, чтобы сунуть обратно в карман, но поздно. Её подняла Арина!

— Так! Это чё за хрень??? — сурово спросила она, показывая пачку Ане. — Ты чё, куришь??? Тебе только тринадцать!

— Это не мои! — соврала Аня и протянула руку за пачкой. — Но ты всё равно отдай её, пожалуйста! Пожалуйстааа, Люся!

— Я сейчас сломаю их! — предупредила рассвирипевшая Арина.

— Не надо! — захныкала Аня. — Они семьдесят копеек стоят! Пожалуйста, отдай мне и никому не говори!

Скептически хмыкнув, Арина отдала сигареты маман и осмотрела её с ног до головы. Дерьмо! Вот тебе и встречу новый день с чашечкой кофе и сигареткой! Анна Александровна курила. Немного и редко, но всё-таки. Для матери спортсменки более чем странно… А оно вот что получается. Анька курит со школы! И надо её срочно отучать!

— Ты знаешь, что курить — здоровью вредить? — поучающим тоном спросила Арина. — Нафиг тебе это надо?

— Чё хочу, то и ворочу! — дерзко ответила маман, искоса глянув на Арину синим глазом. — Ты меня обещала на коньках научить кататься! Ну и? Где обещанное слово?

— Давай! Сегодня вечером приходи на каток, — согласилась Арина. — Я, правда, немного не в кондиции. Просто покажу тебе, с чего начинать.

— Как это не в кондиции? — спросила Аня и вдруг, как будто только сейчас увидела, что Арина не в школьной форме и без портфеля. — Что случилось? Ты не на уроки?

— Нет, — покачала головой Арина. — Я вчера упала на тренировке, сейчас еду в больницу. Что скажет врач, не знаю. Может, больничный, может, допустит до тренировок. Но рука…

Арина подняла руку и пошевелила ей. Несомненно, боль и отёк ушли. Камфорная повязка сделала своё дело. Вот только поверит ли в это Миронов?

…Миронов, ожидаемо, не поверил. Просмотрев заключение травматолога, велел раздеться и показать локоть.

— Отёка нет, боли тоже нет, если тебе верить, — Миронов ощупал руку и ненадолго задумался. — Рентген привезут через неделю. Без его результатов я не имею права допустить тебя до тренировок. На неделю я отстраняю тебя от тренировок и от школы. Лечись, Хмельницкая. Вот направление на физиопроцедуры. Походишь на УВЧ пять раз. Обезболивающие таблетки тебе не нужны, раз боли нет. Уколы… Нет, уколы тоже ни к чему. Купишь в аптеке витамины, будешь принимать перорально. Сейчас напишу рецепт. Остальное всё то же — здоровая еда, максимум овощей и фруктов, минимум нагрузок.

— Но Филипп Иванович! — жалобно пропищала Арина. — Со мной же всё в порядке! Боли нет! Отёка нет! Скованности нет! Зачем держать меня на больничном???

— Вот закончишь медицинский институт, Хмельницкая, потом будешь давать мне указания, как лечить и что лечить! — сурово отпарировал врач и словно поставил точку в разговоре, с силой ударив печатью по рецепту. — Разговор закончен! Поставишь на рецепте ещё один штамп в регистратуре и свободна на неделю. Вот направление на физио, придёшь ко мне через неделю. Чтоб на обратной стороне стояла отметка о посещении процедур. Дата и подпись врача. Свободна!