Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 93

В начале мая в одной из влиятельнейших газет — «MegaMoney» появилась крупная, на четверть полосы статья. Известный экономический обозреватель и поклонник Рональда Тревиса Кристофер Блант догадался (или же ему подсказали) проделать простейшую вещь: он взял балансы второго уровня, публикуемые в обязательном порядке крупными банками, и суммировал кредиты, предоставленные империи Великого Света.

В результате у него получилось, что в этом году Вея должна будет выплатить по всем видам внешнего и внутреннего долга около ста сорока миллиардов денаров, при том что налогов в этом году она соберет на сто двадцать миллионов денаров. «Реальная сумма вейских долгов, вероятно, выше — писал Блант, — и совершенно очевидно, что единственный способ, каким Вея может расплатиться по своим долгам, — это занять новые деньги под еще более высокий процент. Долго так продолжаться не может. Вейскую экономику ждет крах, а вейский ишевик — девальвация».

Инвесторы схватились за волосы. От правительства Вей потребовали представить реальные цифры долгов. Правительство в течение недели представило три разные цифры — восемьдесят, сто и сто тринадцать миллиардов соответственно, все три за подписью министра финансов.

Это еще больше увеличило панику.

Кто-то пустил слух, что первыми будут остановлены платежи по займам на общую сумму два миллиарда денаров, которые в свое время были предоставлены Bee Галактическим банком, а после акционирования оного — секьюритизированы и распроданы как облигации.

Котировки упали более чем наполовину, и после этого вейское правительство внезапно изложило свой план реструктуризации.

Обслуживание двухмиллиардного займа поручалось новой компании БОАР, взамен получавшей — бесплатно — одно из крупнейших в Галактике месторождений никеля и цветных металлов, с уже построенными государством горнообогатительными цехами. Компания была избавлена от платежей в бюджет, равно как и любые фирмы, зарегистрированные на ее территории.

Соучредителями компании являлись трое влиятельнейших предпринимателей-вейцев и Теренс Бемиш. Даже по самым скромным прикидкам прибыль от экспорта полиметаллов втрое перекрывала выплаты причитающейся с компании части госдолга. Котировки облигаций мгновенно подскочили до 97% от номинала.

Банкиры рвали на себе волосы, удивляясь столь странной утечке информации, приведшей — безо всякой в том вины вейского правительства — к понижению курса, который вообще мог бы упасть до 30%, если бы кто-то через Рональда Тревиса не скупал подешевевшие облигации.

А ближе всего к разгадке причины паники, наверное, подошел наместник Иниссы, недолюбливавший Шаваша и потому приславший ему на день рождения в подарок баночку дезинфектанта, с краткой надписью: «от корысти».

По делам БОАР Бемиш зачастил на Землю, каждый раз дивясь непривычной тесноте застроенного небосвода и скудной и одинокой луне. Как-то в июне Тревис обмолвился, что расчеты, которые Бемиш держит в руках, делал Ашиник, и что парень на каникулах стажируется в головном офисе.

— Как он? — равнодушным голосом спросил Бемиш.

— Очень старается, — сказал Тревис, — но очень разочарован.

— Чем?

— Тем, что никто не целует его ботинок. Ведь они целовали его ботинки, там, на Bee, когда он стоял во главе секты?

— Нет, — ответил Бемиш, — они не целовали ботинок. Они собирали пыль в том месте, где он прошел, и давали ее пить беременным и больным.

— Значит, — сказал Тревис, — он разочарован тем, что никто не собирает его пыль.

— А его жена? — спросил неожиданно Бемиш.

— Он женат? — удивился Тревис.

Бемиш ничего не ответил.

Между встречами и отлетом корабля у Бемиша остался небольшой зазор: он поднялся в свой номер в отеле и набрал на компьютере код справочной. Компьютер подумал, а потом изрыгнул зеленые строчки. На черном экране они напоминали ободок мезонного излучения вокруг дюз транссолнечного корабля. Бемиш долго сидел без движения на диване, а потом заказал такси и поехал по адресу, который назвали в справочной.

Дом, в котором Ашиник снимал квартиру, был старый, камеры над подъездом не было, только справа топорщились кнопки домофона. Бемиш нажал на цифру «27».

— Кто там? — откликнулся голос Ашиника.

Бемиш отпустил кнопку. Он ожидал, что днем Ашиника не будет дома, а будет одна Инис. Неправильно ожидал. До старта корабля оставалось два часа с небольшим, Бемиш повернулся и пошел прочь.

Уже когда вышли на орбиту и обычный Т-фон должен был отказать с минуты на минуту, Бемиш позвонил Тревису.

— Слушай, — сказал Бемиш, — я посмотрел бумаги, которые сделал Ашиник, — вполне приличные бумаги. Пришли мне его.

Тревис сказал, что хотел бы иметь молодого вейца в офисе, из-за роста объема вейских сделок.

— Этот парень стоил мне десять процентов компании с ежегодным объемом экспорта в сорок миллиардов денаров, — сказал Бемиш, — и он мне все это отработает.

Тревис что-то спросил, но тут в трубке закрякало и зашипело, и связь прервалась.

Ашиник вернулся на Вею спустя три недели. Его нельзя было узнать. Вместо тощего, перепуганного молодого парня, который улетал из империи восемь месяцев назад, в кабинет Бемиша поднялся уверенный в себе человек с холодным взглядом голубых глаз и широко развернутыми плечами.

— Прости, что я выдернул тебя, — сказал Бемиш, обнимая юношу, — но ты мне нужен. Речь идет о БОАР.

Ашиник опустил голову. Когда, полгода назад, полумертвый от пыток, он услышал голос Шаваша, предложивший его хозяину выбирать между ним — то есть Ашиником — и блокирующим, то есть двадцатипятипроцентным пакетом БОАР, название компании ничего не могло ему сказать. Сейчас слово БОАР украшало первые полосы финансовых газет, и было известно, что доля Бемиша в компании составляет четырнадцать процентов. Ашиник совершенно точно знал, что ни его непосредственный начальник, ни Тревис, ни даже он сам, Ашиник, — не отказались бы ради одного человека от контроля над сделкой столетия.