Не остуди своё сердце - Матвеева Любовь. Страница 35

– говорят, это любимая песня президента Назарбаева – она из фильма о таких же металлургах, каким был он! Полная луна удивлённо таращилась на весёлый автобус, и поднялась довольно высоко, когда, уже к двенадцати часам ночи, подъехали к Петропавловску. Всё это время за рулём – двадцать часов подряд – находился молодой водитель Кайрат Садвокасов на произведённом на Украине автобусе «Богдан». Да, а украинцам сейчас, наверное, не до экскурсий!

И мы снова мысленно и вслух благодарим своего президента за мир в нашей стране, за заботу о молодых и пожилых, здоровых и больных! Пусть цветёт наша родина – Казахстан!

Как Конюхов

Глядя, как бездарно пропадают наши мужики, не понимая цели своего существования, губя себя часто в расцвете лет, я думаю: мало что видели, мало где бывали, мало знающие – почему бы им не открыть для себя большой мир, как сделал это Конюхов? И наполнились бы паруса никчемной жизни – ветром, жизнь – смыслом, а отношение окружающих – уважением.

Когда-то на заре молодости я резко оборвала хорошо начинающуюся карьеру комсомольского активиста – была уже членом бюро Горкома комсомола в одном из городов Башкирии, подающим надежды литсотрудником городской газеты, и завербовалась на рыбную путину на Камчатку! Не захотела стать функционером и карьеристом, зато многое увидела, узнала, передумала. Да и судьбу свою нашла на Дальнем Востоке в лице молодого моряка.

И сейчас нет-нет, да сорвусь куда-нибудь в путешествие по странам и весям. А когда нет повода и возможности пуститься в дальний путь, надо просто внимательно оглядеться вокруг, найти возможность иначе взглянуть на окружающее. Вот так однажды, взглянув на пространство с высокого берега Ишима, когда-то давно я обнаружила вокруг наших дач, расположенных в глиняном карьере, несколько террас. По ним раньше спускались машины за глиной. Потом эти неудобья отдали горожанам под дачи, они навозили горы земли, и устроили райский уголок плодородия, стараясь не смотреть, как глиняные стены карьера легко разъедают всё увеличивающиеся овраги. Ведь это свидетельствует о том, что когда-нибудь природа победит, и вся чаша карьера будет заполнена… глиной. Ею будут затоплены все наши прекрасные плодородные дачи.

Много лет я наблюдала, как голые террасы сначала заросли травой, потом там зашелестел молодой лесок, появились первые грибы, запели птицы, зашумела жизнь. Последние два года я только издали поглядывала туда, где раньше любила прогуляться, набрать ведёрко молодых коровников, а по весне нарезать пушистых вербочек. Наконец, нынче собралась снова – надела удобную обувь, взяла нож, корзину, и отправилась – ведь на базаре уже появились первые грибы. Может, и я найду…

Боже! Какова сила природы! Меня не было здесь только пару лет, а во что превратились раньше просторные террасы! Берёзы, осины, ивы, тополя превратились в могучие деревья, заросли облепихи стали непроходимы, а на полянах донник, девясил, полынь и болиголов вымахали в три человеческих роста! Исчез горизонт, и я не понимаю уже, где нахожусь. То и дело ноги проваливаются в трещины и молодые овраги, скрытые густой травой. Мне становится просто страшно и совершенно не до грибов. Земли не видать, какое-то буйство зелени! Живой бы выбраться, тем более, что мышиный запах болиголова в жаркий день может быть опасным.

Мне по-настоящему страшно. Провалишься или упадёшь в обморок – найдут не скоро, кричать станешь – не услышат или отмахнутся: времена-то какие! Что интересно: когда раньше внушали «человек человеку друг», мы и относились по-человечески. Потом сказали – «каждый за себя», мы и в это поверили. И… последовали, так изменившись на протяжении всего одного поколения… Какие мы внушаемые…

Мне жарко и страшно, сердце ухает где-то под горлом, вот опять чуть не упала, а этот болиголов так воняет! Когда-то собирала его цвет в банку с водкой для лечебных целей, так в тот же день попала в больницу на целых пол-месяца – вся покрылась язвами. Крепкая длинная трава вяжет мои ноги, ветви хлещут по лицу, какие-то рытвины, ямы преграждают путь. Я уже не думаю о грибах, не рада прогулке. Но вот просвет… Я прорываюсь с боем к тому месту, где можно спуститься к дачам. В этом месте сосед-пасечник выставил свои ульи, и пчёлы роями кружатся над пасекой. Раньше бы я побоялась и близко пройти, но отступать некуда, не возвращаться же назад! И я решаюсь, ведь уже в ста метрах отсюда – моя дача. Я уже вижу её! Отважно миную пасеку вплотную к ульям – была не была… Пчёлы возмущены и гневно жужжат в нескольких сантиметрах от лица…

Уф-ф, пронесло!

Итак, просто обойдя вокруг наших дач по краям не очень-то и большого карьера, я испытала столько эмоций, страхов, надежд, проявила столько мужества, силы и ловкости – а потом испытала радости от возвращения домой – словно и правда побывала в настоящем путешествии! И уже по-другому увидела свою каждодневную жизнь… Как Конюхов…

ЗАМЕТКИ ПРО ГЕРМАНИЮ И АМЕРИКУ…

Ностальгия

Владимир Даннекер сейчас живёт в благополучной Германии. Ни за что – ни про что получает достаточное материальное содержание, и за квартиру не бился – так дали. Он увидел большой мир – побывал в Швейцарии, Австрии, Италии, Франции… Раньше, на родине, об этом не мог даже мечтать. Владимир мог бы и хотел бы быть полезным новой родине, но его умение и усилия здесь не нужны – русский немец… Наверное, нужны были его дети. Дети выросли, и это уже немецкие немцы, они и русский язык забывают. О духовных ценностях здесь речей не ведут, было бы телу хорошо… А телу здесь хорошо… Только это не наше счастье…

У Владимира Даннекера на новой родине всё есть, он живёт в свободной, демократической стране, материально достаточен и должен быть счастлив… Но почему всё чаще он вспоминает родное село на Кокчетавщине, куда его родители приехали с Поволжья поднимать целину? И где сам он КРОВЬЮ И ПОТОМ зарабатывал свой хлеб? Там позарез нужны были его руки, его трудолюбие и умение. Был Владимир в своём селе уважаемый человек, на все руки мастер – и водитель, и тракторист, и комбайнер, и механизатор. Могучий трактор «Кировец» в его руках был как послушная игрушка. Сутками, бывало, не выходил из кабины трактора, отваливая пласт земли за пластом, готовя её к новому урожаю! Зато и висел его портрет на районной «Доске Почёта»! А за одну из особенно тяжёлых уборочных компаний получил он право на приобретение новеньких «Жигулей»!

Денег у него самого было недостаточно, так друг Борис продал корову, чтобы одолжить ему недостающие деньги. И сейчас ему снятся бескрайние – от горизонта до горизонта – поля волнующейся под ветром пшеницы, песни девушек на околице родного села, да незамысловатые сельские развлечения вроде кино в «Доме Культуры». Там с экрана звучали слова «любовь», «добро», «взаимовыручка», «патриотизм», «человечность»… А самое главное – там остались друзья, которых не надо предупреждать о приходе. Там было с кем поговорить «за жизнь» – практически, с каждым и в любое время суток… О Париже или дорогой импортной машине тогда и мечтать не приходилось, хоть казалось, всё было… Или правда было всё?..

Он знает, что так любовно возделываемые поля на его родине заросли дикими травами, развалились могучие животноводческие и птицеводческие комплексы, что молодёжи в селе не осталось, прекрасные «Дома культуры» обветшали, друзья рассеялись по свету. Что вместо новых заводов и фабрик у нас здесь, в Казахстане, да и в России, один за другим возводят новые супермаркеты и базары – чтобы реализовывать на них продукты производства мировых корпораций, чтобы ТАМ, а не здесь, развивалась экономика… Чтобы у ИХ граждан была работа, а наша молодёжь пусть ЗДЕСЬ спивается и лазит по помойкам… Одним словом, Владимир знает, что страна, по которой он тоскует, СУЩЕСТВУЕТ ТЕПЕРЬ ТОЛЬКО В ЕГО ВООБРАЖЕНИИ…