Второй шанс (СИ) - "Аргус". Страница 38

«Вот и хорошо, старый ты хрыч, как ты меня достал! Ты еще более занудный, чем был я в старости. Теперь я понимаю молодежь, которую так раздражают старики!» — подумал Старик-Саша, и сказал вслух: — Логосфера — это тайное учение Вернадского. Он считал, что все знания, накопленные человечеством за время его существования, никуда не исчезают. Более того, все явления природы, которые еще не объяснены и не поняты сейчас, имеют свое разъяснение там! Все это формирует вокруг планеты сферу знаний, с которой особенные люди, при особых условиях, могут устанавливать связь и черпать оттуда всю информацию. Он назвал ее «логосфера». От слова "логос" - разум!

— Это что за малограмотный идеалистический бред? — возмутился старый академик.

— Говорят, что знаменитые писатели фантасты-футуристы… — продолжил юноша, не обращая внимания на замечания дедушки Кати. «Если бы ты знал, что через сорок лет такая логосфера появится, и будет называться Интернетом» — подумал он про себя.

— Кто? — перебила его заинтересованная подружка.

— Футуристы! Это те, кто пишет о будущем. Так вот, говорят, что Жуль Верн, Герберт Уэллс, Александр Беляев… имели связь с этой логосферой.

— Мне все ясно! — повторил дедушка Кати. — Это молодой, но ранний аферист, жулик и шарлатан! То, что он говорит, быть не может, потому что не может быть никогда! Единственное его желание, это охмурить Катю, жениться на ней и пробиться наверх через ее связи и родственников! Он мне категорически не нравится! Мне не нравится его нахальство, дерзость, заносчивость и неуважение к старшим! Я вообще не помню, когда со мной так разговаривали!

«Встретились бы мы в мое время, я бы тебе шею намылил, старый ты дурак! А может еще и морду бы набил! Вот такие как ты и загубили страну!» — подумал, все более раздражаясь, Старик-Саша, и сказал вслух: — При всем уважении к Вам, Сергей Порфирьевич, но я собираюсь жениться не на Вас. И мне важно только отношение ко мне Кати. Я, наверное, пойду. Поздно уже, — сказал он, поднимаясь с дивана. — Приятно было познакомиться.

— Не могу сказать о себе того же! — огрызнулся дед.

— Я провожу Сашу, — вскочила вместе с ним Катя.

— Ты что натворил? — сердито зашипела она в коридоре. — С дедом никто так не разговаривает!

— Все бывает когда-то первый раз. Катя, ты со мной? — в упор глядя на девушку, спросил Старик-Саша.

— Навсегда, — обняла его подружка.

В это время, из гостиной, раздался крик боли. Молодые люди быстро переглянулись.

— Дедушка! — вскрикнула Катя и молодые люди бросились обратно в комнату.

Глава 16. Срочно нужен труп!

Катя и Старик-Саша бросились в комнату. Там они увидели скорчившегося в кресле дедушку Кати, который громко стонал, держась руками за лицо. Отец Кати бегал возле него с вопросом:

— Сергей Порфирьевич, опять началось?

— Что началось? — тихо спросил Саша свою подружку.

— У дедушки какая-та болезнь, какого-то нерва, — также шёпотом ответила она. — Сейчас мама ему поможет.

И действительно, в комнату вбежала Мария Сергеевна, держа в руках лоток с разными пузырьками и пергаментным пакетиком. Привычным движением, она вскрыла пергаментную обертку и извлекла из нее стеклянный шприц марки «Рекорд». Старика-Сашу охватила странная и волнующая ностальгия по временам медицинской молодости. Его настоящей молодости. Такой далекой и призрачной.

«Боже, это же стеклянный шприц! Я его уже лет сорок не видел! Сейчас всё поменялось. И сама медицина в том числе».

Тем временем, мама обработала ватой, смоченной спиртом, кончик ампулы, сломала его, и набрала в шприц содержимое.

— Виктор, держи ему руки, — попросила она мужа. Тот, коротко кивнув, подошел к тестю, обнял его и зафиксировал его руки, прижав их к телу.

Женщина подбежала к раскачивающемуся в кресле и стонущему отцу, обработала ему кожу лица в области правой скулы, и быстро ввела ему в эту зону содержимое шприца. Через несколько минут, стоны старого академика стали стихать.

Старик-Саша подошел к лотку и взял в руки пустую ампулу.

«Новокаин, — прочитал он про себя. — Все понятно. Что же, опять повезло!»

Усаживаясь обратно на диван, он принялся терпеливо ждать, когда дедушка Кати полностью успокоится и придет в себя. К счастью, спустя пять минут, тот полностью очухался и зыркнул в сторону кавалера внучки злобным взглядом. Конечно же, от парня не укрылось, гневное недовольство старикашки. Ну а кому понравится, когда посторонний человек становится свидетелем столь пикантной и очень личной сцены. Катя, сидела на подлокотнике кресла, обнимая деда и нежно поглаживая его по голове. Наконец, угрюмо насупив брови, дед проворчал:

— Ты, я вижу, как еврей, прощаешься и не уходишь.

— Это Вам очень повезло, что я не успел уйти! — дерзко ответил, как никогда уверенный в себе Саша.

— И в чем же состоит мое везение? А главное, какое отношение к этому имеешь ты, мальчишка! Может быть этот приступ спровоцировал ты!

— Нет, это был точно не я! — парень еще вольготнее развалился на диване, закидывая правую руку на невысокую спинку.

«Наверное, это очень забавно, наблюдать со стороны, как два старпера собачатся друг с другом!» — улыбнулся про себя Старик-Саша, а вслух сказал: — У Вас, Сергей Порфирьевич, невралгия тройничного нерва?

В комнате воцарилась полная тишина. Дедушка Кати перестал даже кряхтеть. Наконец, он спросил внучку:

— Катюша, ты ему рассказала о моей болезни?

— Нет, дедушка! Я не успела.

Злобно скрежеща зубами, старикашка медленно развернулся и, четко проговаривая каждое слово, прошипел:

— Откуда. Тогда. Ты. Это. Узнал. Опять логосфера тебе подсказала? Не иначе как опять всему причиной загадочная логосфера? М? Отвечай!

— Именно она! — не стал отрицать Старик-Саша, который в своей прошлой жизни, в определенный ее период, как раз занимался этой проблемой.

В комнате повисла гнетущая тишина, которую нарушил, уже окончательно пришедший в себя, Порфирьевич. Ехидно усмехаясь, он слегка склонил голову набок и фыркнул в адрес неприятной ему особы:

— И в чем же заключается мое везение?

— В том, что я могу попробовать вылечить Вас и избавить от этих страшных болей.

— Хах! — выкрикнул дед, запрокидывая голову. — Значит вся современная медицина не может этого сделать, а ты можешь? Внученька, позволь узнать, а где ты нашла такого редкостного и самоуверенного нахала?

— Я сам нашелся, — юноша поспешил опередить ответ, расстроенной перепалкой своего ухажера и дедушки, Кати. — Но как хотите, я не настаиваю. Просто, в следующий раз, когда рядом не будет Вашей дочери и шприца с новокаином, и некому будет сделать Вам блокаду, и от боли Вы вдруг решите сигануть с балкона, вспомните обо мне и Вашем отказе о помощи.

— Саша! Что ты говоришь такое? — ужаснулась его подружка. — Почему дедушка должен прыгать в окно?

— Котенок! Очень много страдающих от невралгии тройничного нерва, кончают жизнь самоубийством из-за невыносимых болей, — не стал скрывать правду дерзкий, но настойчивый кавалер, и обратился к ее дедушке:

— Сергей Порфирьевич, Вам уже вырвали все зубы?

— Не все, пока только половину, — нехотя ответил тот, тяжело вздыхая.

— Это не поможет!

— Я сам вижу. Скажи, ты не шутишь? Ты не хочешь просто посмеяться над больным стариком?

— Я никогда не позволяю себе смеяться над больным человеком. А тут дело касается членов семьи Кати. Людей, которых она любит! Мне не до шуток, поверьте! — твердо ответил парень, не отводя взгляда от присмиревшего деда.

— Спасибо, Саша! — девушка пересела с подлокотника кресла на диван, к своему кавалеру, и нежно провела ладошкой по его плечу в знак одобрения и благодарности.

— Хорошо. Вариантов у меня все равно нет. Приступы становятся все сильнее, а периоды ремиссии все короче! — грустно произнес дед.

— Что такое ремиссия? — спросила девушка.