Больше жизни, Хлоя Браун! - Хибберт Талия. Страница 38

Она подняла подбородок и постаралась, чтобы слова прозвучали максимально бодро:

– Полагаю, я простила тебя.

Он рассмеялся:

– В конце концов, ты же не виновата, что ты такая принцесса.

– А ты не виноват, что пребываешь в постоянном косноязычном восторге перед моей утонченностью.

Он фыркнул, поперхнулся, а потом они оба зашлись хихиканьем, как шальные дети. Хлоя почти забыла, что они стоят посреди галереи, пока чей-то интеллигентный баритон не прервал их веселье:

– Рэд. Вижу, ты, как всегда, очаровываешь леди.

Фыркающий обладатель водолазки вернулся в обществе мужчины, который и подал голос. Ему было около сорока или пятидесяти – темная кожа, классическая красота, складки на брюках наутюжены до такой остроты, что детям и водяным матрасам стоило бы держаться подальше. Его улыбка сияла белизной, глаза блестели, а его явное удовольствие при виде Рэда вызывало у Водолазки тахикардию.

– Джулиан, – возмущенно выплюнул Водолазка. – Вот теличности, о которых я тебе говорил. Я вполне уверен, что они не гости…

– Уйди, Том.

Водолазка Том моргнул.

–Что ж…– зловеще протянул он.

Его аж потряхивало от возмущения. Но всем было наплевать, и он ринулся прочь.

– Рэдфорд Морган, – расплылся в улыбке Джулиан – Джулиан Бишоп, владелец галереи, догадалась Хлоя. Интересно… – Ты ни капли не изменился. Я знаю, в глубине души тебе нравится нервировать моих гостей.

– Ой, да иди ты, – радостно сказал Рэд и стиснул Джулиана в объятиях. Все вокруг резко вдохнули – гости явно ожидали, что Рэд пырнет Джулиана ножом, или застрелит его, или, возможно, вцепится ему в горло зубами. Когда же не произошло ничего страшного – не считая того, что Джулиан засмеялся и обнял Рэда в ответ, – интерес окружающих к ним постепенно пошел на убыль.

Мужчины похлопали друг друга по спинам и обменялись оскорблениями:

– Я услышал, что ты пришел. Точнее, услышалтебя– как ты топаешь в этих своих великанских ботинках.

– Прости, не все же могут ужаться до карманного размера. Хотелось бы мне быть таким же мелким, как ты, но…

Джулиан, который был всего на два дюйма ниже него, закатил глаза:

– Как твоя матушка?

– Как всегда. Что с ней сделается? – Голос Рэда, всегда теплый, стал напоминать одеяло у камина зимним вечером.

Он любил мать. Хлое, наверное, стоило догадаться об этом по татуировке у него на пальцах, но теперь она услышала, как он говорит о ней, и простопоняла.

– Как твой отец?

– Все так же. Неисправим. Где ты был?

– Видимо, от тебя бегал.

– Так я и подумал.

Они отошли друг от друга, и Джулиан посерьезнел.

– Да ладно, – сказал Рэд. – Я был занят.

Его непринужденное очарование стало еще мощнее, улыбка, как всегда, оставалась несуетливой и уверенной, а крупное тело – расслабленным, как у человека, которому комфортно в собственной шкуре. Вот только Хлоя в кои-то веки ему не верила. В кои-то веки ей казалось, что Рэд притворяется. Она была совершенно уверена, что он испытывает тотальный дискомфорт. Она вспомнила, как он молча нервничал у себя в квартире, когда вручил ей свою картину, притворившись, будто не раскрывает в этот миг свою душу нараспашку.

Она знала, что Рэд исчез из мира искусства примерно полтора года назад. Теперь в ее голове медленным и тяжелым колокольным звоном гудел вопрос: «Что такого случилось полтора года назад, что он стал таким?»

– Хмм. Представишь меня своей подруге? – спросил Джулиан, бросая на Хлою острый взгляд.

Такие глаза надо прикрывать. Иначе не миновать дорожных происшествий.

– Это Хлоя, – сказал Рэд. – Хло, Джулиан.

Она кивнула:

– Здравствуйте.

– И вы, – промурлыкал Джулиан, беря ее руку.

Он не пожал ее. Он ее поцеловал. Губы у него были твердые, а поцелуй оказался легким. Хлое не захотелось отвесить ему за это пощечину, но и порыва немедленно взобраться на него, как на дерево, у нее не возникло. Так что руку она вырывать не стала.

Рэд, казалось, не одобрял этого, и посмотрел на друга с прищуром.

– Отвянь-ка от нее, – потребовал он и положил руку Хлое на плечи.

– Почему это? – ухмыльнулся Джулиан.

– Она леди, и ей не нравятся мутные арт-дилеры. Правда, Хлоя?

Хлоя ответила очень серьезно:

– Я стараюсь не судить людей.

– Бред собачий, – сказал Рэд. – Она просто вежливая. На самом деле она думает, что ты надоедливый и глаза у тебя слишком маленькие. Скажи ему, Хлоя.

– У вас прелестные глаза, – сообщила та Джулиану, и вполне искренне.

– Говорю же, настоящая леди. Оскорбить тебя в лицо она не может, но думает именно так. Неважно, мы торопимся. Я просто заскочил на минутку. Нам пора.

Джулиан фыркнул:

– Так скоро?

– У нас романтический вечер в «Макдоналдсе». Не хочу опоздать. Без регулярного поступления углеводов она звереет.

Ну, технически это правда.

– Подожди минутку, – сказал Джулиан и вытащил гладкую, как шелк, визитку. – Поскольку ты, очевидно, потерял мой номер…

С несколько виноватым видом Рэд сунул блестящий прямоугольник в карман:

– Да, прости за это, приятель. Я тебя наберу.

– Необязательно звонить по рабочим вопросам. Я просто хочу знать, как у тебя дела.

Рэд сделал паузу, потом повторил:

– Я тебя наберу.

Потому что в первый раз это не было правдой.

Он обнял Джулиана одной рукой, потом поймал Хлою за ладонь и вывел ее из зала так же, как привел: слишком целеустремленно, чтобы этому сопротивляться. По пути к выходу они миновали Водолазку Тома, и Рэд буквально рыкнул на беднягу. Рыкнул! Хлоя попыталась не приходить в восторг, но у нее не вышло.

Они вывалились на свежий ночной воздух, но Рэд так и не выпустил ее ладонь.

– Значит, – сказала Хлоя, – ты знаком с хозяином.

Рэд пожал массивными плечами и ответил просто – в каждом его слове сквозила какая-то сдерживаемая энергия, названия которой Хлоя не знала:

– Раньше я постоянно тут торчал, осматривался, гадал, как все это устроено. У меня не было никого, кто мог бы мне рассказать. А потом появился его отец – разговаривали мы с Джулианом Бишопом Вторым. Его отец – Первый. Однажды он спросил, есть ли у меня вопросы. Здорово мне помог.

– Это очень мило, – пробормотала Хлоя, пока они брели прочь по мощеному проулку.

Впереди сияли в темноте, как драгоценности, огни города. Дождь превратился во влагу, висящую в воздухе, и от ее прохладного сырого запаха в голове у Хлои окончательно прояснилось. Но даже без помощи алкоголя она чувствовала себя храброй. Забавно.

– Джулиан-младший показался мне довольно славным.

– Он придурок, – пробурчал Рэд. – Руку, блин, тебе поцеловал.

– А почему он не должен был целовать мне руку? – поинтересовалась Хлоя, поскольку была жадным до внимания маленьким чудовищем, радостно выискивающим любые свидетельства ревности.

Рэд фыркнул, выпустив в холодный воздух белое облачко дыхания.

– Когда я впервые пожал тебе руку, – сказал он, – ты отреагировала так, будто я ударил тебя током.

А… Так он заметил. Что ж, скрытность никогда не была ее сильной стороной.

– Примерно это я и почувствовала, – признала Хлоя.

Рэд повернулся к ней. Его лицо находилось в тени, большая часть тусклого света падала ему на волосы, от чего глаза разглядеть было трудно. Но Хлоя почувствовала, что его взгляд прожигает ее, пригвоздив к месту:

– Вот, значит, как?

– Не пойми неправильно, – быстро сказала Хлоя.

Рэду очень хотелось бы взять и понять это уже, наконец,правильно. Так же, как внезапно захотелось взять ее – и отнести в постель. Между ними всю ночь искрила энергия, слишком мощная, чтобы ее игнорировать, – похоть и химия, пьянящие в сочетании с нежным новорожденным доверием.

Он был почти уверен, что Хлоя хотела его так же, как он хотел ее, но это не означало, что она собиралась по этому поводу что-то предпринимать. Совершенно точно не собиралась: она то и дело давала это понять. И он не станет настаивать. Не будет одним из таких парней. Так что он пропустил ее замечание мимо ушей, сменил тему, не попадаясь на крючок, который она закинула, сама того не подозревая.