Найти клад… и перепрятать (СИ) - Гладышев Сергей А.. Страница 4

Когда приехали, оказались в каком-то небольшом дворике, окруженном с трех сторон высокими каменными стенами, примыкавшими к большому мрачному четырехэтажному зданию. Следак отправился доложиться и, как я понимаю, получить дальнейшие распоряжения о том, что делать со мной, ну а я остался стоять во дворе недалеко от входа в здание. Никто меня особо не охранял, хотя я и находился в поле зрения сразу нескольких полицаев — видимо, сбежать из этого места не было никакой возможности. Во всяком случае такого мнения придерживались обитатели этого места, поэтому за мной никто пристально не следил.

Я огляделся по сторонам и опешил, увидев карету, которую не заметил за экипажем, на котором прибыл сам. Это была карета банка Крюйстхар, о чем говорил герб на ее боку, а рядом с ней стояла девушка в фирменной одежде банка. Уж не знаю, что могло понадобиться работникам банка в таком месте, но я вдруг осознал, что у меня появился шанс на спасение. Девушка явно была «гномой», о чем говорил невысокий рост — чуть выше полутора метров, и плотная, крепко сбитая фигура, словно передо мной была фитоняшка. В Москве такие девицы мне иногда попадались в фитнес-центрах, где эти милые особы ворочали такими железяками, от вида которых у меня дух захватывало. А слово «гномы» — это условное название народа берков, которое я им дал, когда первый раз оказался в их банке для открытия там личного счета. Кстати, по финансовым делам берки славились как непревзойденные мастера в этом мире, и их банк считался лучшим, причем с огромным отрывом от всех остальных.

Лицо у девушки было широким и довольно симпатичным, если бы его не испортила гримаса отвращения, появившаяся после мимолетного взгляда на меня. Однако мне было не до обид на высокомерных красавиц, поэтому я спокойно подошел к представительнице банка в ее лице и заявил:

— Здравствуйте, я клиент вашего банка и нуждаюсь в его услугах. Прошу вас предъявить мне идентификатор для подтверждения моего статуса.

После сказанного мною девушка не сделала ни единого движения и лишь посмотрела на меня так, словно перед ней была куча мерзко воняющего дерьма. Стоит заметить, что гномы-берки вообще мало чем отличаются от остальных людей, разве что они пониже ростом и практически всегда коренастого телосложения. И уж точно у женщин берков на лице не растут бороды и усы. Выждав секунд тридцать, чтобы убедиться в абсолютном нежелании девушки что-либо предпринимать, я сделал злое лицо и процедил сквозь зубы:

— Слушай ты, курица мясистая — или ты достанешь идентификатор и сделаешь то, что должна, или очень серьезно пожалеешь о своей спеси.

— Что здесь происходит? — раздался строгий голос у меня за спиной.

Обернувшись, я увидел перед собой ухоженного берка средних лет в отличном костюме с гербом банка на груди.

— Прошу прощения, я Крис Брэк, клиент вашего банка, — представился я. — Пытаюсь добиться от вашей сотрудницы, чтобы она выполнила свою работу и идентифицировала меня.

— В чем дело? — «гном» сурово взглянул на девушку, на что та тут же метнулась кабанчиком в карету и вернулась с идентификатором в руках, протянув его начальнику.

Берк молча подставил под мою ладонь идентификатор, являвшийся артефактом, чем-то напоминающим планшет из моего прежнего мира. Я прижал к этой штуке свою правую ладонь и четко произнес:

— Крис Брэк! — больше для идентификации от меня ничего не требовалось. Через несколько секунд банкир взглянул на поверхность идентификатора, изучил появившиеся на нем записи и взглянул на меня.

— Рад видеть вас, Крис! — вежливо поприветствовал он меня. — Я управляющий местного отделения нашего банка, Доринер Фулинцет. Какого рода услуги нашего банка вас интересуют?

— Я попал в очень неприятную ситуацию и нуждаюсь в помощи вашей юридической службы. Или же прошу вас подобрать мне хорошего адвоката по вашему усмотрению. А то, боюсь, местная полиция оперативно повесит на меня все нераскрытые в вашей местности преступления и немедля оттяпает мне башку. Я предъявил полиции мой охранный амулет и это пока сдерживает их от совершения глупостей, но боюсь, что этого эффекта надолго не хватит.

— Мы выполним вашу просьбу немедленно — наши юристы с радостью окажут вам любую посильную поддержку, — уверил меня Доринер. — Если их усилий окажется недостаточно, они уже сами решат, кого из профессионалов звать к себе на помощь со стороны. Если не секрет, что за неприятности привели вас сюда? — и берк демонстративно обвел глазами грозное здание.

— Наткнулся в лесу на труп изнасилованной и убитой девочки, после чего не успел вовремя сбежать с места преступления.

— Ясно. Как эт…

— Что это еще такое⁈ Почему подозреваемый не в камере?!! — раздался рев в нескольких метрах от нас. — И почему вы, банкир, все еще здесь⁈ Мы же решили все наши вопросы!

Любитель поорать стоял на крыльце здания и явно привык грубо повелевать окружающими. Если бы не огромный живот и тройной подборок, он мог бы сойти за импозантного мужчину. Естественно, только когда пребывал в спокойном и благодушном состоянии, что, скорее всего, случалось не часто.

— Комиссар Вирер, — спокойно ответил банкир крикуну. — Смею сообщить вам, что этот молодой человек является Золотым клиентом нашего банка и, соответственно, находится под нашей защитой. Я немедленно свяжусь с нашими юристами и попрошу их срочно прислать сюда своего представителя. Официально предупреждаю вас, комиссар, что если вы до прибытия нашего юриста совершите какие-либо противоправные действия в отношении нашего клиента, то мы обязательно поставим в известность канцелярию Его Величества. Честь имею! — сказав это, Доринер кивнул головой комиссару и направился к своей карете.

— Убирайтесь прочь, вонючие ростовщики, и не суйте нос не в свои дела! — прорычал взбешенный начальник.

— Не стоит разбрасываться такими громкими словами, милейший, — насмешливо посмотрел банкир на главного полицая, уже поставив ногу на ступеньку кареты. — Зачем же портить себе репутацию в нашем банке⁈ А если вы когда-нибудь захотите стать нашим клиентом? Вдруг вам повезет, комиссар⁈ — добавил ехидно Доринер и скрылся в карете.

— В камеру щенка! Вместе с собаками, — рявкнул комиссар полицейским. — До моего особого распоряжения. И глаз с него не спускать — головой ответите, разгильдяи! Не вздумайте к нему и его вещам прикасаться. Это и собак касается. Еще не хватало, чтобы амулет сработал. Геморроя после этого хватит на все наши задницы.

Оказавшись в камере, я потребовал, чтобы меня и моих собак накормили. Тюремщик что-то буркнул и ушел, а минут через пять пришел с двумя тарелками пресной каши. Одна была с ложкой и предназначалась мне, а другая больше напоминала тазик и каши в ней оказалось достаточно, чтобы накормить пятерых таких проглотов, как мои милые щеночки. Каша была так себе на вкус, но я привередничать не стал, как и мои пёсели.

Затем я завалился на лавку с соломенным тюфяком и от нечего делать стал вспоминать все, что произошло со мной за последние два с половиной года. И началом, естественно, стал последний день моей прошлой жизни, когда я был московским студентом двадцати лет от роду, учившимся на биолога в университете и наслаждавшимся своей молодой жизнью. Конечно, вспоминая восприятие своей студенческой жизни тогда, мне приходится признать, что я был типичным оболтусом, не ценившим то, что имел. Хорошо помню, что в свои двадцать лет не упивался каждый день ощущением счастья. Только оказавшись в этом мире в теле несчастного мальчика, я понял, какой прекрасной жизни когда-то лишился.

Два с половиной года назад я был обычным парнем. Не красавчик, но и не страшный — наверное, баллов на шесть из десятки. Всегда удивлялся, что такого во мне нашла Светка. Хотя нет, вру, самому себе вру — прекрасно понимал я, почему Света живет со мной, но гнал это понимание из головы. Парень-москвич, у которого есть собственная двухкомнатная квартира недалеко от центра, у многих красавчиков выиграет конкуренцию за привлекательную девушку-провинциалку, не желающую жить в задрипанном общежитии. Вот так и меня моя подруга предпочла многим своим поклонникам. И я редко когда предавался страданиям из-за осознания того, что красивая девушка возможно больше любит уют моей квартиры, чем меня самого. Моя Светлана, пожалуй, была единственной частью моей прошлой жизни, которой я просто наслаждался, стараясь не портить себе удовольствие плохими мыслями.