Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ) - Ворон Светлана. Страница 54

— Смотри на меня, — прошептала я отчаянно, боясь представить свое будущее в случае, если он умрет. — Держись, слышишь!

Его дракон истекал кровью вместе с ним: один наконечник пробил растрескавшуюся оболочку яйца и вошел прямо в сердце. Недостаточно глубоко, чтобы всерьез угрожать жизни, но этого хватило, чтобы парализовать хищника и лишить половины силы.

— Наш сын?.. — хрипло выдавил муж, заскрежетав зубами от боли.

— С ним все хорошо, — поклялась я, строго прислушавшись к себе.

Мой крошечный, мужественный малыш, отчаянно цепляющийся за жизнь. Он яростно боролся против яда саламандры, и какой-то удар о стену по сравнению с этим его не сломит. К тому же, он ведь все еще оставался заморожен и защищен льдом, как щитом.

— Ладно, — тогда успокоился муж и уперся обеими руками в стену, позволяя солдатам избавить его от оставшихся стрел.

Я поднялась и следила за пыткой в ужасе, не в силах отвести глаз. Мужчины всегда такие безумцы? Неужели нельзя было позвать лекаря и сделать все аккуратно и безболезненно? Обязательно геройствовать прямо здесь и сейчас? Он все-таки король, а не рядовой солдат, жизнь которого ничего не стоит!

Должно быть, это чисто мужские принципы, которых мне никогда не понять. Что-то вроде «настоящий солдат никогда не плачет и не просит пощады». Легче умереть от ран и от потери крови, чем показать другим свою слабость.

Я хорошо изучила характер Фэнрида и знала, как болезненно он относится к своей устрашающей репутации. Вряд ли со смертью дяди его позиция в этом вопросе изменится. Даже, вернее всего, укрепится, ведь теперь ему предстоит править королевством самому.

Поэтому, как только экзекуция закончилась, я незаметно подставила ему свое плечо и дала распоряжение принести все необходимое для лечения в королевскую спальню, обещая самостоятельно о нем позаботиться.

— Арисоб мертв? — тихо спросила я мужа, когда мы добрались до его покоев спустя бесконечное количество минут, во время которых истекающий кровью упрямец умудрился отдать пару десятков важнейших распоряжений солдатам и слугам.

Кого-то в темницу, кого-то казнить. Сменить всю вертикаль власти, выстроенную Морахом. Убрать горничных, личного камердинера, всех слуг, которые ухаживали за крылом, в котором жил его дядя, без поблажек и возможности вернуться когда-либо во дворец. Выгнать прочь всех, кто был так или иначе связан с регентом.

Жестко, но логично и справедливо, учитывая обстоятельства. Церемониться ни с кем новоиспеченный король не собирался.

— Твой мальчишка жив и невредим, — сообщил муж хмуро. — Хоть он и заслуживает кары за то, каким глупцом был, подавшись на манипуляции Мораха, я все же понимаю, что его действия не были полностью осознанными. Прожив все свои годы с ледяным сердцем, я знаю, каково это: не чувствовать ничего. Сейчас он как пустой сосуд, в который Морах вложил свои убеждения. Парень действовал слепо. Посмотрим, как он заговорит, когда получит свой осколок сердца и осознает, что за это время натворил!

— Ты очень великодушен, — тихонько поблагодарила я мужа, чтобы никто этого не услышал. — Я знаю: ты так к нему добр еще и из-за меня. Он — мой друг с детства, и мне будет больно его потерять. Спасибо, что щадишь мои чувства.

— Поверь, он не прожил бы и минуты, если бы не твоя к нему привязанность, — признался Фэнрид голосом, полным лютой ненависти. — Он пытался убить тебя!

И его. И даже почти преуспел в этом.

— Я верю, — шепнула я подавленно.

Как не поверить, ведь Фэнрид, не раздумывая ни секунды, сломал шею тому, кого всю жизнь считал приемным отцом. Не стал бы он подбирать мягкое наказание Арису, если б не я, убил бы и его в ту же секунду, так же как дядю, без сомнений и сожалений.

— А что там с Зоабом? И со всеми его солдатами?

Снаружи давно закончился бой. Вместо звонов клинков раздавались крики ликования и залихватские песни, словно бы горожане уже праздновали победу над поверженными врагами, опустошив все бакалейные лавки города.

На шее Фэнрида периодически озарялся свечением амулет: муж постоянно был с кем-то на связи. Но я не лезла в эфир, уважая его рабочее пространство. И, конечно же, опасаясь его неодобрения.

— Зоаб мертв, а с ним и почти все, кто братьев поддерживал. Некоторые сбежали, и вряд ли они когда-нибудь вернутся — конечно, если не хотят лишиться головы. Все остальные, — глянул Фэнрид в сторону окна, — готовятся провозгласить новых королеву и короля. Не будем с этим тянуть, Шена. Ты же согласна продлить наш брак, верно я тебя понял?

— Да, да, — я улыбнулась, чувствуя щипание слез в глазах.

Неужели все позади? Неужели то, ради чего я оказалась здесь, в самом деле осуществилось?

— Я прикажу подготовить нашу коронацию, — кивнул мой муж, сжав мое плечо, на которое опирался совсем немного, — и отправлю Соторику предложение о мире. Довольно кровопролития, я устал. Думаю, он тоже.

Закрыв на мгновение глаза, я просто позволила себе насладиться этим сладким чувством облегчения и победы. Так или иначе, я добилась того, для чего вышла замуж: Ланхария спасена, столетиями продолжающаяся, опустошающая война, наконец, прекратится!

Я проявляла терпение, сколько могла. Но когда за нами закрылась дверь спальни, я подвела мужа к камину и настойчиво усадила перед собой.

Горничная оставила таз с теплой водой, бинты и заживляющую мазь.

Я аккуратно сняла с мужских плеч продырявленный камзол, затем и липкую от крови рубашку. Бросила их раздраженно в огонь, чтобы глаз не мозолили.

Взглянула на раны и ужаснулась…

Глава 61. Каменное сердце

— Мужество — качество, достойное короля, — выговаривала я Фэнриду, осторожно промокая кровь, покрывшую спину мужа густым, липким слоем. — Но она не должна доходить до абсурда!

— Если б меня так легко можно было убить, Шена, я уже был бы мертв очень давно, — голос мужа зазвенел от легкомысленной насмешки.

Я хотела неистово возразить, но удивленно захлопнула рот, когда провела тряпицей поверх ран чуть смелее.

Обалдеть, они уже практически затянулись! Кровь остановилась, а дырочки от стрел выглядели так, будто прошел не час с момента битвы, а неделя.

Вот, значит, какова регенерация дракона? А теперь, когда сердце было снова полно магического огня, скорость исцеления даже увеличилась.

Фэнрид это знал, потому и не волновался, что может умереть от какой-то там потери крови. Пф, ерунда, да и только?

— Ого… — с уважением признала я, обмывая широкую спину любимого с меньшей боязливостью.

Он в порядке. К утру будет полностью здоров. Можно больше не беспокоиться о его жизни.

Довольно рассмеявшись, Фэнрид взял со столика бокал белого игристого вина и залпом осушил его, празднуя, ни много, ни мало, как победу всей своей жизни.

— И все равно, — поворчала я для проформы, лишь бы не уступать в споре — старая, въевшаяся привычка, — не было необходимости выдирать стрелы с мясом!

— Через несколько дней даже шрамов не останется, — легкомысленно фыркнул муж, вернув пустой бокал на поднос.

— Каково это было? — тихо спросила я, закончив с умыванием и предав красную тряпицу пламени.

Вытерла кожу насухо махровым полотенцем и обняла мужа обеими руками крепко-крепко. Прижалась щекой к его израненной спине, слушая ровный ритм сердца, бьющегося гораздо быстрее, чем прежде, к моей превеликой радости.

— Не представляю, что тебе пришлось пережить, когда ты узнал, что твой родной дядя…

Я не смогла договорить, потому что Фэнрид напрягся каждой клеточкой тела и скрежетнул зубами.

— Никогда за всю свою жизнь я не чувствовал себя настолько хорошо, — признался он, медленно втянув носом воздух. — С самого детства это казалось недостижимой целью: я искал убийц своих родителей, одержимый этим до крайней степени. Больше ничто не имело значения, только это. Война продолжалась бы ради этого вечно, если б пришлось! — его кулаки сжались добела.

— Ты думал, ланхарийцы убили твоих мать и отца, — прикрыла я глаза, наслаждаясь сильным биением драконьего сердца, отзывающемся в самой глубине моей души.