Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ) - Ворон Светлана. Страница 7

Служанки переглянулись, не уверенные, что стоит рассказывать это невесте жениха.

— Родителей убили на его глазах, когда он был маленьким. Он просидел рядом с их телами в лесу несколько дней. Когда дядя нашел его, сердце мальчика уже заледенело.

Я сглотнула, история показалась мне просто ужасной. И, несмотря на весь мой праведный гнев, Фэнрида вдруг стало жаль.

«Ребенка — конечно, ребенка, — одернула я себя строго. — То, во что он теперь превратился, человеком назвать нельзя».

— Никто не знает, что там произошло, но доподлинно известно только одно: не будь мальчик сыном дракона, замерз бы насмерть.

— Увы, тот случай оставил на его жизни огромный след: вместе с сердцем в принце заледенели все чувства и… ушла способность менять свой облик. А по закону правителем Тумелона может быть только перерожденный дракон. Пока Фэнрид остается человеком, не может полноправно взойти на трон.

— Но вы не волнуйтесь, — погладила меня Эль по плечам, как будто испугалась, что я тогда откажусь выходить замуж за ее хозяина. — Он все еще законный принц, и ваш будущий сын, унаследовав все его способности, станет королем Тумелона, когда вырастет.

Сын. Кто захочет иметь ребенка, подавляющего других взглядом и замораживающего прикосновением? Сына, похожего на монстра-отца?

От одной только мысли о близости с мужчиной, неспособным что-либо чувствовать, меня пробирал лютый озноб.

Лучше бы я сбежала с Арисом, чем согласилась на эту свадьбу. Лучше бы я слушала свое сердце, чем магистра Эласара и отца!

Но разве сердце говорило мне именно это? Не оно ли отвечало учащенным биением, когда чертов Фэнрид оказывался рядом?

Когда он наклонялся ко мне с презрительной ухмылкой на губах… Когда его рука впивалась в мою талию, властно удерживая рядом… И даже когда он угрожал мне расправой, я не только боялась!

Нельзя доверять сердцу, нельзя. Оно у меня такое же, как у всех девушек — склонное к самообману. А я должна быть решительной и храброй, чтобы спасти Ланхарию.

Что думает принц обо мне теперь? Мучительно хотелось знать это.

И что подумает обо мне потом, когда увидит у алтаря и поймет, что все три встреченные им девушки — одно лицо?

Его воспоминание о моем нападении может пустить весь план Эласара коту под хвост.

Может, стоило воспользоваться случаем прямо там? Мы же были одни в коридоре, почему я ничего не сделала?! Откуда взялась эта неуместная робость, это непомерное девичье смущение?

С какой стати тумелонец вообще вызывает во мне что-то, помимо отвращения? По какой причине меня так к нему влечет?!

Не иначе, как магия! Другого объяснения не было! Я ненавидела Фэнрида всей душой и собиралась убить его, чего бы мне это ни стоило!

Глава 9. Давай сбежим!

Мое настроение постоянно раскачивалось между долгом и страхом, как на неустойчивых весах.

Одна часть меня знала, что обязана остаться и довести задуманное до конца, как бы ни было боязно или опасно. Другая все еще мечтала сбежать, выбрав другую судьбу, а не план Эласара.

Может быть поэтому, когда на следующий день мне принесли весточку от старого друга, умоляющего о встрече за стеной замка, я воспользовалась этой возможностью.

Ну, или просто мне было стыдно за то, что Арис узнал о моем положении и свадьбе от кого-то другого. Зря я не сказала ему обо всем сама, и парню пришлось в одиночку проделать огромный путь по землям врага, чтобы только увидеть меня.

— Прости, Арис, мне нечем тебя обрадовать, — развела я руками, чувствуя себя виноватой за все, что сделала и не сделала. За то, что наша дружба была основана на лжи.

— Ты не обязана плясать под дудку отца, — сердился друг, теребя свои небрежно остриженные волосы. — Разве ты не вольна выбирать судьбу сама? Если королю настолько плевать на родную дочь, что он продал ее жестокому тирану и нашему заглавному врагу, то и она может так же отнестись к отцу!

В ярости топча глубокий снег, Арисоб отчаянно жестикулировал.

Я была благодарна ему за то, что он снова хочет меня спасти. В других обстоятельствах я сбежала бы с ним, не раздумывая. Я ведь так и хотела поступить перед тем, как меня остановил магистр. И теперь я оказалась на перепутье.

Сердце тянулось к свободе, взгляд цеплялся за двух снаряженных лошадей, привязанных к дереву.

Ничего не нужно придумывать: можно просто сесть в седло и умчаться в закат. Вместе с человеком, который будет оберегать меня до конца дней и, в отличие от жениха, никогда не станет угрожать и не причинит вреда.

Если я останусь, каковы мои шансы выжить, если удастся осуществить план Эласара? Если что-то пойдет не так, если меня разоблачат, я стану жертвой во имя спасения Ланхарии.

Если б не отец, которого придется оставить в замке врага, я бы прямо сейчас села на коня. Увы, мой выбор уже был сделан за меня.

— Поверь мне, Шенн, никто тебя не осудит, если ты просто исчезнешь до свадьбы. Все наши только и говорят о том, как отвратительно поступил старый король, все жалеют его несчастную дочь, ставшую разменной монетой.

— Это мой долг перед королевством, — напомнила я о своем особенном положении: дочь короля разделяла ответственность отца.

— Эти дремучие времена давно прошли, — спорил Арис, воспринявший новость о том, что я не просто охотница и подружка детства, а принцесса, почти спокойно. — Шена, ты не обязана быть пешкой в их политической игре!

Может, я и зря пришла сюда. Арис слишком уж переживал за меня и мог совершить какое-нибудь безрассудство.

— Я могу увезти тебя на край земли, спрятать ото всех, спасти от предстоящего унижения, — воскликнул Арис, обессилено присев на поваленное дерево. В глазах пылало отчаяние. — Беда в том, что ты, похоже, сама хочешь этого? — с досадой взмахнул он рукой. — Зачем тебе это замужество, Шенн? Ты ведь ненавидишь этого монстра.

— Как и все мы, — подтвердила я очевидное.

— Кстати, что насчет «нас»? — потребовал объяснений Арисоб, словно я была ответственна за то, что теперь он самый несчастный на свете влюбленный. — Получается, ты меня бросила?..

Я поперхнулась ответом, понятия не имея, как успокоить его раздутое эго. То, что я «не его поля ягода», для него недостаточная причина?

Даже останься я в Ланхарии, вряд ли мы поженились бы. Это были всего лишь наивные мечты нашей юности, и рано или поздно я все равно стала бы женой какого-нибудь принца.

— Я не давала тебе никаких обещаний, — мне не нравилось, что Арис перекладывает на меня ответственность за свою привязанность ко мне. — Мы всегда были просто друзьями.

Его глаза сузились. На небритых щеках заиграли желваки.

— Вот как? Говорят, этот Фэнрид — красавчик, — мстительно усмехнулся друг. — Может, тебя тоже очаровала его смазливая мордашка?

Я закатила глаза, хотя мне было не до смеха.

— Не будь дураком!

Целую минуту мы молча дулись друг на друга. Я почти решилась уйти, оскорбленная несправедливым обвинением, но расставаться на такой мрачной ноте не хотелось.

— Почему это должна сделать именно ты? — в интонацию друга просочилась глубокая обида — то ли на меня, то ли на судьбу. — В королевстве много высокородных девушек, чьей привлекательностью можно было бы выкупить мир не сложнее, чем твоей.

— Ты знаешь, почему, — прислонилась я устало к каменному выступу, скрывающему нас от солдат, патрулирующих периметр высокой стены. — Только я могу противостоять его магической способности.

— Ты не знаешь этого точно, — тут же возразил Арисоб. — Ты никогда не находилась рядом с ним достаточно долго, чтобы быть уверенной, что он не сможет обойти твою защиту.

— Но шанс есть, — возразила я с самонадеянной улыбкой, вспомнив недавнюю встречу с принцем — наверняка он пытался на меня воздействовать, но я этого даже не почувствовала.

— Барьерную руну можно нанести любой другой невесте, — настаивал парень, но я печально покачала головой.

— Ты же знаешь, если бы все было так просто, этим бы давно воспользовались все подряд — наши солдаты уж точно, чтобы не выдавать секретов королевства во время пыток. Видимо, во мне есть что-то еще, что делает мою защиту особенной.