Останься со мной (ЛП) - Фиорина Николь. Страница 19

Из-за белой занавески выглянул Джей, на его лице сияла яркая улыбка.

— Привет, Мия, — сказал он с сочувствием в голосе. Он неловко стоял рядом с моей кроватью, держа в руках книги и закуски. Он посмотрел вниз, и в его голубых глазах промелькнула жалость.

— Не смотри на меня так. Я не умираю, Джейк. У меня всего лишь была лихорадка.

— Лихорадка? Правда, Мия? Все только и говорят о том, что слышали, как ты кричала посреди ночи.

Я застонала.

— Отлично, значит, все болтают об этом?

— Неважно, лишь бы ты была в порядке. — Он поправил предметы в руке, прежде чем пакетик с чипсами выпал, но ему удалось поймать его. — Я принес твои домашние задания и стащил несколько дополнительных закусок из торгового автомата. Я не знал, есть ли у тебя доступ к нормальным вещам в этой… стерильной среде. — Джейк огляделся вокруг. — Такое чувство, будто я прошел через райские врата, здесь все такое белое.

Я прищурилась, глядя на него.

— Знаю. Это ослепляет.

Джейк положил стопку книг на приставной столик, а сверху — гору закусок. Он взглянул на меня и провел рукой по затылку.

— В общем, там Олли ждет снаружи… Можно ему войти?

То, как он сказал «в общем», выглядело так непринужденно, но в то же время он будто боялся задеть меня за живое.

— Почему Олли здесь?

— О, я не знаю, Мия. Может быть, он хочет проведать тебя? — Он закатил глаза. — Хочешь верь, хочешь нет, но рядом с тобой действительно есть люди, которые беспокоятся о тебе.

Откинув голову на подушку, я уставилась в потолок.

— Хорошо, пусть войдет. Почему бы тебе еще не позвать сюда Бриа и Айзека?

В словах Джейка был смысл. У него была причина быть здесь — принести мне домашние задания и… просто, потому что он Джейк. Но у Олли не было причин приходить, разве что выяснить, не рассказала ли я медсестре лишнего. Я рассеяно пригладила волосы и вытерла уголки глаз, прежде чем Олли вышел из-за занавески.

В моей груди заныло от его присутствия, его зеленые глаза проникли в мою пустую душу, пытаясь достучаться и напоминая мне, что случившееся между нами было не виной экстази — или моя лихорадка все еще не покинула меня?

Он остановился, оценивая мое состояние и обстановку.

— Выглядишь дерьмово, — сказал он с саркастической улыбкой и подтащил стул к моей кровати.

Я выдохнула.

— Ну, спасибо, — по крайней мере, это было не так неловко, как мне казалось в начале. Может быть, мы могли бы забыть о той ночи. Он ухмыльнулся, откинулся на спинку стула и закинул лодыжку на другое бедро. Его черные джинсы облегали ноги, а обычная белая футболка «Не от Долор» спадала ниже пояса. — Почему ты здесь, Олли?

Он выгнул бровь, в то время как другая его рука опустилась на подлокотник стула.

— Проверяю тебя, красавица. Что произошло? Ты в порядке?

— Я в порядке, можешь не волноваться. Я ничего не говорила о… ты знаешь …

На его лице появилась легкая усмешка.

— Думаешь, я об этом беспокоюсь?

Если бы я была на его месте, я бы беспокоилась именно об этом. Потому что, в лучшем случае, это привело бы к тому, что его и всех остальных отправили в одиночную камеру.

— Я не знаю… А о чем ты мог бы волноваться?

Выражение его лица было совсем не похоже на мое.

— О тебе, Мия. Я беспокоюсь о тебе, — сказал он так, будто я уже должна была это знать. Но единственное, что я знала — это направление, по которому он двигался.

— Нет, не делай этого, — пробормотала я, махнув рукой в воздухе.

Он быстро выпрямил ногу и оперся на локти.

— Не делать что, Мия?

— Не воспринимай случившееся как знак того, что у нас сейчас какие-то отношения. Мы были под кайфом, — я слегка рассмеялась. — Это была ошибка.

Он опустил голову и медленно покачал ею из стороны в сторону.

Прошло три секунды, прежде чем он снова посмотрел на меня, и что-то изменилось в его взгляде. Словно часть надежды исчезла, и оставшаяся была смешана с замешательством.

— Для протокола, это ты была под кайфом. Но не я. Я сделал это, потому что хотел этого. Черт, Мия, я хотел подождать, пока ты не придешь в себя, но ты не оставила мне выбора.

— Ты… ничего не принимал?

— Нет, я не занимаюсь этим дерьмом. Я пью время от времени, но есть черта, которую я не собираюсь переступать.

— Теперь я понимаю почему, — сказала я, оглядывая себя. Со стороны я выгляжу жалко, даже смешно, я была уверена в этом. Ни Бриа, ни Айзек или Джейк не были здесь после употребления наркотика. На этой больничной койке была только я, подключенная к монитору. Та, которая не смогла нормально оторваться, и над кем будут шутить до конца семестра все остальные — или, что еще хуже, до конца моего пребывания здесь.

Олли потянулся к моей руке, и я замерла, когда его большой палец погладил мой.

— Мне очень жаль … Я не хотел, чтобы так получилось. — он сделал паузу и на мгновение повернул голову, словно обдумывал слова, о которых потом пожалеет. — Но то, что произошло, между нами, не было ошибкой, и ты это знаешь. Честно говоря, я в замешательстве, потому что ты сама это сказала. Ты сказала, что не хочешь, чтобы это чувство прошло. — он произнес эти слова, несмотря ни на что.

Останови это, Мия. Я вытащила свою руку из-под его.

— Похоже ты не понимаешь. Ты меня абсолютно не интересуешь. Ты оказался в нужном месте в нужное время. Это мог быть Айзек. — пожала я плечами.

Повисло тяжелое молчание, и если когда-нибудь я и хотела, чтобы медсестра проверила мои показатели, то это было прямо сейчас.

Олли встал на ноги и оглядел комнату, положив руки на бедра. Я почти видела мысли, что крутились в его голове, как будто они были белыми пузырьками, парящими над ним, словно грозовые тучи. Неужели он собирался взорваться? Или будет все отрицать? Неужели он собирался расплакаться у меня на глазах? Неужели он уже влюбился в меня после одного глупого, вызванного наркотиками, поцелуя?

Но он не принимал наркотик …

— Я знаю, что ты не убивала свою маму, — сказал он мне. — Так почему ты здесь?

Мой пульс на мониторе постепенно увеличивался, пока я обдумывала его вопрос. Это было последнее, что я ожидала услышать от него, и это единственный вопрос, на который у меня не было ответа.

— Я устала. — отвернувшись, я легла на другой бок. Может быть, я была недружелюбной, даже холодной, но это был единственный способ остановить его, пока он был здесь.

— Нет, — он резко выдохнул, прежде чем последовал неуверенный смешок. — Ты не устала, ты невыносима, — звук задернутой занавески был единственным доказательством его ухода, и внезапно комната стала пустой.

Это была моя вина. Я дала ему надежду, хотя сама была в полном дерьме, и он никак не мог этого понять. Никто никогда не понимал. Они считали, что всё это прикрытие, фарс, как будто я сама делаю это с собой.

Я натянула на голову белую простыню, чтобы заслониться от флуоресцентного света. Именно по этой причине я не позволяю себя целовать. В конце концов, именно у парня развиваются чувства, и в результате страдает именно он.

Меня выписали в тот вечер, потому что я не температурила уже больше двадцати четырех часов, что в конечном счете испортило мне свидание с «Оскаром-по-вторникам». Мне нужен был он, чтобы потушить огонь, который разжег во мне Олли.

Чтобы избежать жалостливого взгляда Джейка и предположений Олли, я пропустила ужин в целях предосторожности и вместо этого приняла душ.

Выбрав комфорт, я надела хлопчатобумажные шорты, майку и камуфляжную толстовку. Мои волосы были собраны в беспорядочный пучок, и я посмотрела через стол на стопку домашних заданий и чистый блокнот, который дала мне доктор Конвей.

Решение было простым.

На меня смотрел пустой лист, пока я ставила чернильные точки по бумаге. Слова доктора Конвей прокручивались в моей голове: «Освободи свой разум и пиши». Так я и сделала. С ясным умом и ручкой мои пальцы начали порхать по строчкам, как будто у них был собственный ум.