Романтические сны - Брок Энн. Страница 12

Либ поправила отложной воротничок платья и вдруг заметила, как у нее под рукой что-то блеснуло, — это была булавка с золотым медальоном в виде сердца. Она очень гармонировала с вышитыми на золотисто-коричневом фоне черными розочками, поэтому-то Либ и не заметила ее сразу.

Либ аккуратно нажала на защелку, и кулон открылся, но вместо ожидаемой фотографии внутри оказались написанные неуверенной рукой Харриет слова: «Слушай свое сердце».

В течение многих лет эти слова служили девизом Харриет.

Либ взяла платье с собой и, выйдя из хранилища, тщательно закрыла дверь на замок.

В церкви стояла невыносимая жара. Маленькие вентиляторы, установленные внизу оконных рам, едва ли могли чем-то помочь истекающим потом прихожанам. Как только заиграл орган, Люку захотелось закрыть глаза. Во время соло миссис Говард он всегда позволял себе немного вздремнуть, зная, что, если захрапит, сестра Бренда пихнет его локтем в бок.

Но с первых же аккордов стало ясно, что сегодня солирует не миссис Говард — голос был молодой, чистый и…

Люк мгновенно проснулся и посмотрел вверх, туда, где почти под самым куполом расположились хоры.

Это был голос Либ. Такой он ее еще никогда не видел: волосы собраны в высокую прическу, открывая изящную шею. Старомодное платье времен Кэтрин Хепберн, со скромным вырезом, но без глухого воротничка, эффектно подчеркивало достоинства ее стройной фигуры.

Их взгляды встретились. Люк заметил, как она улыбнулась, и даже подмигнула ему. Но ее лицо тут же приняло благоговейный вид. Люк почувствовал, как сердце бешено заколотилось у него в груди. Боже, до чего хороша! А какой голос.

Бренда толкнула Люка в бок:

— Это она? Твоя новая соседка?

Люк кивнул.

— Теперь понятно, почему на этой неделе ты так и не смог приехать к нам на обед, — хитро ухмыльнулась Бренда.

— Это не то, о чем ты подумала, — возразил Люк. — Мы просто друзья. — Сказав это, он едва ли сам поверил своим словам. Все было так, как хотела Либерти: он ссудил ей тридцать тысяч на ремонт дома, вместе с Ричем Лоуэллом они составили долговое соглашение, но когда он захотел скрепить их сделку чем-то более надежным, чем печать, Либ остановила его.

Она не хотела вступать с ним в связь, это было очевидно. Ей очень неловко из-за денег, которые он ей одолжил, и она уверяла, что только из-за этого держит его на расстоянии. Но Люк уверен, что это не единственная причина. Он ведь старше, да еще имеет неважную репутацию, которую, кстати, вполне заслуженно получил. Он не вправе ее ни в чем винить.

Они останутся друзьями.

— Ты никогда в жизни не дружил ни с одной женщиной, — прошептала Бренда. — Ты просто не знаешь, как это.

— Еще как знаю, — возразил Люк. — Ничего, научусь.

Все было бы не так сложно, если бы ему все время не хотелось целовать Либ, обнимать ее… Тьфу, о чем он думает в церкви!

Люк закрыл глаза и стал слушать, как поет Либ. Слова и мелодия были вполне заурядными, но ее чистый красивый голос превратил маленький гимн в нечто особенное.

Да, Либерти Джонс весьма интересная личность, она полна сюрпризов и совершенно непредсказуема. Она яркая, словно лучик солнца в мрачном мире бизнеса. Чем больше времени Люк проводил с Либ, тем труднее ему было расставаться с ней, чем больше он узнавал о ее необычном детстве и эксцентричной семье, тем больше ему хотелось знать. Она заставляла его смеяться так, как он не смеялся уже много лет.

Это было не просто физическое влечение, но и душевная тяга.

После окончания службы Люк остался ждать Либ на ступеньках церкви. Солнце уже начинало немилосердно палить, и Люк сначала немного ослабил галстук, затем снял пиджак. Когда появилась Либ, он заворачивал рукава рубашки.

Внезапно налетевший сквозняк плотно прижал тонкую юбку к ее стройным ногам. Из прически выбилось несколько прядей, отчего Либ показалась ему еще более прелестной.

Люк не мог оторвать от нее восхищенного взгляда.

Словно зачарованная страстью, горевшей в его глазах, Либ медленно спустилась по ступенькам. Люк заставил себя улыбнуться, и выражение озабоченности исчезло с ее лица.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — похвалил Люк. — Это платье Харриет, верно?

Либ кивнула. Струйка пота пробежала по ее шее, по изящной ключице и исчезла за широким вырезом платья.

Люк почувствовал, как у него самого по спине градом катится пот.

— Ни за что не надела бы его, если бы знала, что на хорах будет под двести градусов. — Либ вымученно улыбнулась.

— Всего двести? — дразнил ее Люк. — Не тысяча?

— Нет.

Их взгляды снова встретились. Пекло на хорах не шло ни в какое сравнение с жаром его глаз.

— Ты была великолепна. — Люк небрежно перекинул через плечо пиджак, и они медленно пошли вдоль тротуара. — Я и не подозревал, что ты умеешь так петь.

Машины Либ на стоянке не оказалось.

— Тебя подвезти? — предложил Люк со скрытой надеждой в голосе.

— Нет, спасибо, — ответила Либ, словно веером, обмахиваясь церковной листовкой. — Я не поеду сейчас домой. Меня пригласила на обед миссис Эдертон. Там еще будут миссис Кланси и миссис Прайс, они очень тоскуют по Харриет, а я… — Либ пожала плечами и улыбнулась, — а я им ее напоминаю.

— Может, тебя подбросить?

— Нет, спасибо, это недалеко, я пройдусь пешком.

— Не возражаешь, если я пройдусь с тобой? — Люк готов был рвать на себе волосы. Еще яснее он выдать себя, конечно же, не мог.

Либ слегка улыбнулась:

— Конечно, не возражаю. — Они неторопливо двинулись вперед. — Чем сегодня будешь заниматься?

— У меня вечером игра. Хочешь присоединиться?

— У меня нет перчатки.

— Можешь взять старую перчатку Бренды, — предложил Люк. — Кажется, она все еще висит в сарае.

— Во сколько игра? — спросила Либ. — От миссис Эдертон я вряд ли уйду раньше часа, а дома мне нужно еще поработать над крышей.

— Игра назначена на семь, — сообщил Люк, борясь с желанием взять ее за руку. Он слегка замедлил шаг — еще несколько ярдов, и они подойдут к дому миссис Эдертон. — Я могу забрать тебя после обеда, а потом помогу с крышей.

— Тебе вовсе не обязательно это делать.

Они остановились у заборчика, окружающего тщательно ухоженный дворик миссис Эдертон. Либ положила руку на калитку и посмотрела на Люка.

Но его внимание привлек золотой медальон, приколотый на булавке к платью Либ. Люк подошел поближе и протянул руку, чтобы получше его рассмотреть. Его пальцы, как бы случайно задели грудь Либ, заставив девушку сладко затрепетать.

— Это тоже Харриет?

Либ кивнула. «Наверное, он услышал, как колотится мое сердце?» — подумала она.

— Красивый, — сказал Люк, отпуская медальон.

— Мне тоже нравится.

Люк стоял все так же близко от нее, но Либ уже открыла калитку и вошла во дворик. Теперь, когда их разделял забор, она почувствовала себя в безопасности и облегченно вздохнула.

— Я заеду за тобой в час, — бросил Люк, помахав ей на прощание рукой.

Либ уже шла по тропинке к дому и, обернувшись, долго смотрела ему в след. Она облокотилась о деревянную колонну круглого крыльца, чтобы немного прийти в чувство и слегка подготовиться к потоку вопросов миссис Эдертон и ее подруг.

Прошла уже целая неделя с тех пор, как она приняла решение занять деньги у Фултона… и не вступать с ним ни в какие отношения. Улыбка тронула губы Либ. На самом деле она только об этом и мечтала, но вот, к сожалению, единственный способ завоевать его — стать сначала друзьями. Мука была невыносимая, потому, что чем дальше Либ с ним общалась, тем сильнее ее к нему тянуло. Люк был восхитительным собеседником. Он умел слушать и понимал ее с полуслова.

Слава Богу, он ни с кем не встречается, и даже более того, по его словам, у него не было никого по крайней мере года три. Хотя, если честно, Либ не очень-то в это верила.

Как судачили городские сплетницы, после колледжа Люк не пропускал ни одной юбки. Одно время, еще до смерти отца, Люк работал инструктором по лыжам в санатории «Гейтс маунтин», давая частные уроки богатым туристкам. Абсолютно ясно, что эти уроки не ограничивались только ездой на лыжах.